— Пожалуйста, оставайтесь на месте, — такими словами закончил свой допрос сэр Хэмфри.

Теперь для допроса встал мистер Скотт.

— Мисс Люсия, вы сказали суду, что пришли для того, чтобы получить зарплату. Как долго вы оставались в квартире в тот вечер?

— Я немножко прибралась на кухне и выгладила блузку, что-то около двадцати минут.

— И вы видели мисс Мурленд в тот раз?

— Да, я зашла в гостиную и спросила, не сварить ли кофе, но она сказала, не надо.

— А мистер Мензис был в это время в комнате?

— Да, был.

— Вы не заметили каких-либо признаков ссоры между ними или разговора на повышенных тонах?

— Нет, сэр.

— Когда вы увидели их вместе, выказывала ли мисс Мурленд какое-то волнение или просьбу о помощи?

— Нет, сэр.

— А что случилось потом?

— Мисс Мурленд зашла ко мне на кухню через несколько минут, принесла мое жалование, и я ушла.

— Когда вы остались вдвоем на кухне, не говорила ли вам мисс Мурленд, что боится своего гостя?

— Нет, сэр.

— Вопросов больше нет.

Сэр Хэмфри не стал задавать Марии Люсии дополнительных вопросов и объявил судье, что обвинение закончило свое изложение дела. Судья Бьюкенен кивнул и сказал, что, по его мнению, на сегодня уже достаточно. Но я не был убежден, что этого достаточно, чтобы осудить Мензиса.

Когда я пришел домой в тот вечер, Элизабет не спрашивала меня, где я был, а сам я не стал рассказывать.

На следующее утро я поздно позавтракал, просмотрел газеты и только потом отправился на свое место в конце скамьи в зале номер 4. Я успел за несколько секунд до того, как вошел судья.

Судья Бьюкенен сел, поправил парик и пригласил защитника мистера Скотта начать изложение дела. Королевский адвокат опять медленно поднялся — видимо, ему платили почасовую ставку и, на мой взгляд, не очень щедрую. Он начал с того, что его вступительная речь будет недолгой, однако оставался на ногах два с половиной часа.

Адвокат начал защиту с подробностей прошлой жизни Мензиса, которые посчитал уместными изложить в суде. Он заверил нас всех в том, что докажет безупречное прошлое своего подзащитного. Пол Мензис состоял в счастливом браке, жил в Саттоне с женой и тремя детьми. Полли был двадцать один год, Майклу — девятнадцать, а Салли — шестнадцать. Двое его детей теперь учились в университете, а самая младшая только что закончила среднюю школу. Доктора не позволили миссис Мензис присутствовать на суде, после того как ее выписали из больницы. Я заметил, как две женщины в составе присяжных сочувственно кивнули.

Далее адвокат рассказал, что мистер Мензис уже шесть лет работает в одной и той же страховой компании. Его не повышали в должности, но он пользуется уважением сотрудников. Он один из авторитетных граждан местного общества, служил в территориальных войсках и состоял в комитете местного клуба фотолюбителей. Однажды он даже выставлял свою кандидатуру на выборах в муниципалитет Саттона. Такого человека нельзя всерьез воспринимать как подозреваемого в убийстве.

Далее мистер Скотт перешел ко дню убийства и подтвердил, что мистер Мензис встречался с мисс Мурленд в тот вечер, но исключительно как представитель своей компании — для обсуждения с ней ее личного страхового полиса. У него не было иных причин для посещения мисс Мурленд в рабочее время, он не имел с ней полового сношения и, конечно же, не убивал ее.

Его подзащитный, продолжал адвокат, оставил свою клиентку вскоре после шести. Как он понял, ей надо было переодеться, чтобы отправиться на ужин со своей сестрой, живущей в Фулхеме. Он назначил ей встречу в следующую среду в офисе компании, чтобы завершить работу по составлению страхового полиса. Мистер Скотт сказал, что позднее защита предъявит запись из дневника, которая докажет такое намерение.

Все обвинения, предъявленные его клиенту, основываются на косвенных доказательствах. Мистер Скотт выразил уверенность в том, что, когда процесс завершится, у присяжных не будет иного выхода, как освободить подсудимого, чтобы он вернулся в лоно любящей его семьи.

— Вам нужно положить конец этому кошмару. Он и так уже продолжается слишком долго для этого невинного человека, — закончил свою речь Скотт.

На этом месте судья предложил сделать перерыв на обед. За едой я не мог сконцентрироваться и даже прислушаться к тому, что говорилось вокруг меня. Большинство тех, кто уже сформировал свою точку зрения, были убеждены, что Мензис невиновен.

Как только в два десять мы вернулись в зал, мистер Скотт вызвал своего первого свидетеля — самого подзащитного.

Пол Мензис встал со скамьи подсудимых и прошел в ложу для свидетелей. Он положил правую руку на Библию и сбивчиво зачитал слова присяги, написанные на карточке, которую он держал левой рукой.

Все глаза теперь были направлены на него, а адвокат начал осторожно вести своего клиента по минному полю доказательств.

По ходу дела Мензис становился все более уверенным в своих показаниях, и, когда в четыре тридцать судья сказал, что на сегодня хватит, я был уверен, что подсудимый будет оправдан, пусть и не единогласно, но большинством голосов.

Ночью я часто просыпался, а вернувшись на свое место на третий день процесса, начал бояться самого ужасного: что, если отпустят Мензиса и начнут искать меня?

Мистер Скотт начал третий день столь же учтиво, как и второй, но он задавал так много вопросов, которые уже звучали накануне, что становилось ясно: он просто готовил своего клиента для допроса представителем обвинения. Перед тем как сесть на место, он спросил Мензиса:

— Вы вступали в половую связь с мисс Мурленд?

— Нет, сэр. В тот день я видел ее в первый раз, — ответил Мензис твердо.

— Вы убивали мисс Мурленд?

— Конечно же, нет, сэр, — сказал Мензис уверенным и сильным голосом.

Адвокат сел на свое место с выражением тихого удовлетворения на лице.

Надо отдать Мензису должное: очень немногие обычные люди смогли бы так хорошо приготовиться к допросу сэра Хэмфри Маунтклифа. И я бы не смог найти для себя лучшего адвоката.

— Я хотел бы начать, мистер Мензис, с того, что ваш адвокат считает особенно важным в доказательстве вашей невиновности.

Губы Мензиса оставались плотно сжатыми.

— Соответствующая отметка в вашем деловом дневнике свидетельствует, что вы назначили еще одну встречу с мисс Мурленд, убитой женщиной. — Эти слова он будет повторять снова и снова во время допроса. — И назначили ее на среду после того, как она была убита.

— Да, сэр, — сказал Мензис.

— Эта запись — поправьте меня, если я ошибаюсь, — была сделана после вашей встречи в четверг на квартире у мисс Мурленд?

— Да, сэр, — подтвердил Мензис, которого явно научили не говорить ничего лишнего, чтобы не помогать обвинению.