Остаток дня сэр Хэмфри заставлял Мензиса рассказывать в подробностях о своих отношениях с четырьмя любовницами. Все присутствующие в зале суда пришли в возбуждение, а журналисты непрерывно строчили репортажи: они понимали, что это необыкновенная удача.

В тот вечер я ехал домой вполне довольный собой, как человек, который хорошо выполнил задание на день.

Войдя в зал суда на следующее утро, я заметил, что люди стали обмениваться поклонами с теми, кто постоянно присутствовал на заседаниях. Так же стал делать и я. Поприветствовав кивком присутствовавших, я занял свое место в конце скамьи.

Все утро сэр Хэмфри рассказывал о мелких проступках Мензиса. Мы узнали, что он служил в территориальных армейских формированиях всего пять месяцев и подал в отставку после того, как не нашел общего языка со своим командиром: проблема была в том, какое время он должен отдавать службе по выходным и сколько он хотел бы за это получать. Мы также узнали, что попытка Мензиса стать депутатом местного самоуправления была обусловлена, скорее, желанием получить разрешение на застройку соседнего с его домом участка, а не альтруистическим стремлением послужить своим согражданам. Впрочем, главный козырь сэра Хэмфри должен был сыграть чуть позже.

— Мистер Мензис, я хотел бы вернуться к вашей версии того, что случилось тем вечером, когда была убита мисс Мурленд.

— Да, — сказал Мензис усталым голосом.

— Когда вы приходите к клиенту, чтобы обсудить вопросы страхового полиса, как долго обычно длится разговор?

— Обычно полчаса, максимум час, — сказал Мензис.

— И как долго вы консультировали мисс Мурленд?

— Не меньше часа.

— А ушли вы от нее, если я правильно помню ваши показания, чуть позже шести.

— Это так.

— Так на какое же время была назначена встреча?

— На пять часов, как это и обозначено в моем дневнике, — ответил Мензис.

— Так, мистер Мензис, но если вы приехали в пять и уехали чуть позже шести, то за что же вам выписали штраф?

— У меня не было мелочи, чтобы купить в автомате парковочный талон, — уверенно сказал Мензис. — А поскольку я и так опаздывал на пару минут, я решил рискнуть.

— Вы решили рискнуть, — медленно повторил сэр Хэмфри. — Да, вы явно человек, склонный к риску, мистер Мензис. Интересно, не хотелось бы вам взглянуть на злополучную штрафную квитанцию?

Секретарь передал ее Мензису.

— Назовите, пожалуйста, суду час и минуты, когда она была выписана, там все помечено точно.

И опять Мензису понадобилось время, чтобы ответить.

— Между четырьмя пятнадцатью и четырьмя тридцатью, — сказал он наконец.

— Я не слышу, — проворчал судья.

— Будьте любезны, повторите судье то, что вы сейчас сказали, — попросил сэр Хэмфри.

Мензис повторил уличающие его цифры.

— Итак, мы установили, что на самом деле вы встретились с мисс Мурленд за некоторое время до четырех пятнадцати, а не в пять, как записано в вашем дневнике, причем записано, на мой взгляд, гораздо позже. И это — еще одна ложь, не так ли?

— Нет, — сказал Мензис. — Должно быть, я приехал чуть раньше, чем планировал.

— Не менее чем на целый час раньше. И я считаю, что вы приехали на час раньше потому, что ваш интерес к Карле Мурленд был не только деловым, не так ли?

— Это неправда.

— Тогда не намеревались ли вы сделать ее своей любовницей?

Мензис колебался так долго, что сэр Хэмфри сам ответил на свой вопрос.

— Ведь деловая часть вашего визита заняла обычные полчаса, не так ли, мистер Мензис? — Он ждал ответа, но его все не было.

— Какая у вас группа крови, мистер Мензис?

— Понятия не имею.

Сэр Хэмфри без предупреждения сменил тему:

— Вы случайно не слышали, что такое ДНК?

— Нет, — прозвучал озадаченный ответ.

— Дезоксирибонуклеиновая кислота. Ее анализ позволяет сделать вывод о генетической информации, а она уникальна у каждого человека. Можно сравнить кровь и сперму. Сперма, мистер Мензис, уникальна, как отпечатки пальцев. С такими доказательствами мы сразу же узнаем, что вы изнасиловали мисс Мурленд.

— Я не насиловал ее, — сказал Мензис с негодованием.

— Но тем не менее половое сношение имело место, не так ли? — тихо спросил сэр Хэмфри.

Мензис молчал.

— Следует ли мне вызвать специалиста из Министерства внутренних дел и попросить его сделать анализ ДНК?

Мензис не ответил.

— И проверить вашу группу крови? — Сэр Хэмфри сделал паузу. — Спрашиваю вас еще раз, мистер Мензис. Вступали ли вы в половую связь с убитой женщиной в тот четверг?

— Да, сэр, — признался Мензис шепотом.

— Да, сэр, — повторил сэр Хэмфри так, чтобы его могли услышать все.

— Но это не было изнасилование, — прокричал Мензис сэру Хэмфри.

— Разве?

— И клянусь, я не убивал ее.

Теперь я оставался единственным человеком в зале суда, который знал, что это — правда.

— Милорд, у меня больше нет вопросов, — сказал сэр Хэмфри.

Мистер Скотт с помощью дополнительных вопросов попытался восстановить доверие к своему клиенту, но тот факт, что Мензиса поймали на лжи, ставил под сомнение все сказанное ранее.

Если бы только Мензис сказал правду о своих отношениях с Карлой, его рассказу поверили бы. Мне стало интересно, зачем он все отрицал? Каков бы ни был его мотив, он загнал себя в тупик, теперь все подозревали его в преступлении, которого он не совершал.

В тот вечер я отправился домой и поужинал так плотно, как не ел за много дней до этого.

На следующее утро адвокат вызвал еще двоих свидетелей. Первым оказался настоятель собора Святого Петра в Саттоне, он дал показания о том, каким столпом общества был Мензис. После того как сэр Хэмфри закончил перекрестный допрос, настоятель стал похож на доброго старичка не от мира сего, чье знакомство с Мензисом основывалось по большей части на его редких посещениях церкви по воскресеньям.

Вторым был начальник Мензиса в страховой компании. Он произвел гораздо более сильное впечатление, но не смог подтвердить, что мисс Мурленд была когда-нибудь клиенткой его компании.

Больше свидетелей у мистера Скотта не было, и он заявил судье, что защита закончила свое изложение дела. Судья кивнул и, повернувшись к сэру Хэмфри, сказал, что он сможет выступить с итоговым обращением завтра утром.

Это стало сигналом к окончанию судебного заседания, и все встали.

Мне и Мензису предстояло провести еще один долгий вечер и еще более долгую ночь.