– Влюбленный в вас мужчина должен так думать, – дипломатично ответила Ева.

– Что ж, звучит убедительно, – с воодушевлением проговорила юная леди. – Я, безусловно, могу считаться хорошенькой. В сравнении с некоторыми девушками, у которых богатые отцы. Им-то вовсе не нужно быть очаровательными, чтобы привлечь поклонников, – с горечью вздохнула она и вдруг в отчаянном порыве призналась: – Знаете… я не надеюсь уехать из Пеннироял-Грин, леди Булман. Меня не повезут в Лондон, чтобы представить свету с началом сезона. Путешествия нам не по средствам. У моих родителей нет состояния, и матушка всерьез опасается за мое будущее. Мне не приходится рассчитывать на богатого поклонника, но ведь пастор не богат. И я бы предпочла выйти замуж по любви.

Брак по любви… Непозволительная роскошь для девушки вроде мисс Чаринг, будущее которой зависит от замужества. Ева подавила желание встряхнуть девицу за плечи и хоть немного вразумить. Кора вышла замуж по любви, но к чему это привело? Она кое-как перебивалась с шестью детьми и мужем, который норовил ее бросить, если уже не бросил. Их с Корой мать вступила в брак по любви, и Еве пришлось всю жизнь расхлебывать последствия этого решения. Сказать по правде, любовь представлялась ей недостижимой, как Лондон для мисс Чаринг. Далекой страной, куда ей никогда не попасть.

Ей вдруг вспомнились слова Хенни: «Вам стоит разок влюбиться, миледи, хотя бы для разнообразия».

Как будто речь шла не об опаснейшей затее наподобие ночной прогулки по задворкам Сент-Джайлз.

– Мне хотелось бы очаровать пастора, – заключила Джозефина. – Вы можете помочь?

Ева ослепительно улыбнулась, думая про себя: «Могу вообразить, чем окончится попытка заставить этого мужчину поступить вопреки его желанию».

– Я раскрою вам один секрет, мисс Чаринг. – Джозефина, затаив дыхание, наклонилась к графине. – Будьте собой. Старайтесь найти в каждом мужчине качества, которые вас восхищают, а затем покажите ему свое восхищение. Тогда всякий сочтет вас очаровательной. Молодые люди станут соперничать, добиваясь вашего внимания. Уверяю, у вас не будет недостатка в поклонниках. Возможно, увидев мужчин в ином, новом свете, вы неожиданно для себя оцените их достоинства, которых прежде не замечали.

Мисс Чаринг откинулась на спинку кресла, ошеломленная этим неожиданным откровением, ярким, как внезапно вспыхнувший свет. Она смотрела на Еву широко открытыми глазами, обдумывая совет.

– Вы так думаете? Правда? Я даже пастора смогу очаровать?

Ева подавила вздох.

– Я лишь открыла вам один из своих сокровенных секретов, – проговорила она, обойдя молчанием вопрос Джозефины.

– О, благодарю вас, леди Булман, – восторженно выдохнула мисс Чаринг и скороговоркой выпалила: – Знаете, мама говорит, что женщины в Пеннироял-Грин волнуются за своих мужей и за холостяков, с тех пор как вы поселились в Дамаск-Мэнор. Но я сказала им, что опасаться нечего. Вы, слава богу, были замужем за графом, прежде чем овдовели. Зачем вам их мужья? Или какой-то приходской священник? Верно?

– О, с мужчинами я покончила окончательно и бесповоротно. Теперь я лишь даю советы, как с ними обращаться, – заверила ее Ева. – Сильный пол меня больше не интересует. И спасибо, что вступились за меня.

– Миссис Снит будет счастлива это слышать! – радостно воскликнула мисс Чаринг. – И не стоит благодарности. Надеюсь, мы все же увидимся на балу. Может, вы скажете мне, верно ли я следую вашему совету.

Ева едва проводила Джозефину и собиралась вернуться к вышиванию, когда в гостиной вновь появился лакей.

– К вам еще одна посетительница, миледи. Некая мисс Эми Питни.

– Хорошо. – Ева ничуть не удивилась. – Проводите ее ко мне.

Просияв, Хенни вскочила, проворно убрала грязные чашки и, заменив их чистыми, поспешила ретироваться.

Мисс Эми Питни, в отличие от предыдущей гостьи, показалась довольно скоро. Каблучки ее туфель уверенно постукивали по мраморному полу. Должно быть, она жила в таком же богатом, а может, и в более роскошном доме.

– Добрый день, леди Булман. Надеюсь, я не нарушила ваших планов, заглянув к вам.

Судя по ее тону, она нисколько не сомневалась, что осчастливила графиню своим визитом.

– Рада видеть вас, мисс Питни. Хотите чаю? Его только что заварили.

– Благодарю вас, с удовольствием.

Ева наполнила чашки.

Ее забавляло, что девица Питни задирает нос. Похоже, высокомерием она пыталась возместить недостаток красоты. Однако Ева не назвала бы Эми непривлекательной. Ее длинное лицо с квадратным подбородком было по-своему интересным. Темные глаза под суровыми густыми бровями сверкали живым умом. К темным волосам удивительно шло элегантное зеленое платье для прогулок, скроенное и отделанное по последнему слову моды, безукоризненное – от изящных оборок по подолу юбки до цвета кружев.

Эми с любопытством огляделась. Ее взгляд задержался на портрете над камином.

– Я понятия не имею, кто это, – призналась Ева. – Наверное, следует дать ему имя.

Мисс Питни улыбнулась уголками рта, однако ее поза оставалась напряженной.

– Меня поразил успех, которого вы добились в доме О’Флаэрти, вам удалось справиться с детьми, – сухо заметила она, словно принимала на работу гувернантку.

Ева насмешливо приподняла бровь, но промолчала, решив, что небольшой щелчок по носу пойдет на пользу мисс Питни. Недавно Ева имела возможность убедиться, сколь действенным оружием может быть рассчитанная пауза – ей преподал урок настоящий виртуоз.

К чести мисс Питни, надо сказать, что она покраснела.

– Признаюсь, я пришла сюда не случайно. В беседе с миссис Снит вы обмолвились, что умеете добиваться желаемого. Вы уверяли, будто хорошо знаете мужчин и готовы поделиться опытом.

– Да, действительно, я это говорила.

Мисс Питни глубоко вздохнула, точно пловец перед прыжком в воду. Признание давалось ей нелегко.

– Я некрасива, – быстро проговорила она ровным, будничным тоном. – В отличие от некоторых, не хочу их называть. – Ее подбородок надменно дернулся вверх. – Я давно поняла, что воздыхатели не будут осаждать меня толпами. Мне следует рассчитывать только на свой ум (в противоположность некоторым, чьи головы набиты опилками) и на солидное состояние. Возможно, поэтому я ценю внимание мужчин больше, чем кривляки и ветреницы, которые беспечно играют чувствами других.

Ее голос сорвался на крик, и мисс Питни тотчас умолкла, плотно сжав губы. Лицо залилось краской. Казалось, она потрясена собственной вспышкой гнева.

Ева задумчиво прищурилась. Похоже, за внешней сдержанностью мисс Питни скрывалась буря страстей.

Быть может, Саймон Ковингтон, впадавший в столбняк при виде мисс Чаринг, вызвал эту бурю? Или же юная Питни очарована священником и готовится завести разговор о нем?