Замок мигнул багряной лампочкой, и Ро спешно провел картой по сканеру. Цвет лампочки сменился зеленым, зажужжал привод… а потом по открытой схеме проскочила искра, и лампочка погасла.

Сейхан встала и подергала за ручку двери. Та не поддалась, и женщина выругалась. Замок не успел завершить цикл.

А ведь почти получилось…

Сейхан отошла и раздраженно ударила ногой по двери. Рамка вздрогнула и отозвалась громким щелчком. Внутри двери что-то стукнуло. Все переглянулись и затаили дыхание.

Сейхан еще раз потянула за ручку.

На этот раз дверь отворилась – и все за спиной Сейхан разразились радостными криками.

Грей сгреб ее в объятия.

– Ты мой прекрасный медвежатник!

– Мы еще не выбрались, – напомнила супруга.

И будто в подтверждение ее слов, в дальнем конце тоннеля громыхнул упавший камень.

Грей направил всех в проход и дальше по темному изогнутому коридору, вдоль него по обеим сторонам тянулись герметично закрытые стеклянные двери. Грей на ходу разглядел книжные полки и утопающие в тени витрины с ценностями, некоторые из которых поблескивали в скудном свете фонарика золотом и серебром. Впрочем, времени любоваться экспонатами не было.

Они быстро дошли до противоположной двери, сбоку располагался рычаг для ручного открывания – на случай, если кто-то окажется тут заперт.

«Например, как мы сейчас».

Грей потянул за ручку и распахнул дверь. Посветил фонариком по сторонам: справа тоннель оказался завален камнями, зато слева беспрепятственно уводил к кирпичной стене.

– Что теперь? – спросила Мария, проводя по кладке рукой. – Как нам проникнуть за нее?

Майор Боссар протолкался к стене и вскинул пистолет-пулемет.

– Кажется, я знаю способ.

Грей отвел всех под прикрытие библиотеки, а гвардеец тем временем выпустил в стену весь магазин, сосредоточив огонь на двух самых хрупких на вид кирпичах. К тому времени как оглушительные выстрелы смолкли, он сумел раскрошить кирпичи и выбить еще несколько по соседству.

Грей вернулся к стене полюбоваться на работу Боссара. Майор расширил отверстие, и Грей просунул туда голову и руку с фонариком. Посветив по сторонам, он разглядел вырытую в вулканической породе пещеру, на дне которой нечто черное отражало, как зеркало, луч света.

Вода.

Грей облегченно выдохнул.

Затем они быстро выбили еще несколько кирпичей, перелезли на ту сторону и спустились по вырезанным в породе ступенькам. В центре зала располагался квадратный бассейн тридцать на тридцать футов, полный воды. Грей проверил его внутренние стенки и с одной стороны, примерно в ярде под поверхностью, нашел сводчатое отверстие тоннеля – устье древнеримского акведука.

Остальные тоже собрались у бассейна.

– Я нырну и поплыву по нему, – сказал Грей. – Проверю, можно ли выбраться в озеро.

Сейхан вышла вперед. Она уже скинула куртку и блузку и стягивала ботинки.

– Я плаваю быстрее. – Она ткнула его в живот: – А у тебя вот это.

Грей хотел было возразить, но решил, что Сейхан права: может, и не насчет его животика, однако плавает она уж точно лучше – как рыба, если не сказать русалка. У нее одной из всей группы есть шанс выбраться по тоннелю наружу.

– В добрый путь, – пожелал Грей.

Стянув брюки, Сейхан подобрала с пола фонарик. Глаза у нее блестели.

Грей ощутил, как заходится сердце.

– Осторож…

Сейхан плавно нырнула, почти не оставив ряби на воде.

Мак подошел к Грею.

– Ты очень, очень везучий.

«А то я сам не знаю».

7:27

Сейхан включила фонарик. В узком, едва шире плеч тоннеле отталкиваться ногами было неудобно, зато хорошо получалось перебирать рукой по стенкам.

Сейхан плыла, вытянув перед собой руку с фонариком.

Она не знала, далеко ли до озера, поэтому двигалась быстро, но экономно. Выверяя каждый рывок, каждый толчок, берегла усилия. Губы держала плотно сжатыми, грудь расслабила.

Она то и дело выпускала носом пузырьки воздуха, обманывая собственное тело, создавая ощущение, что скоро сделает еще вдох. Это помогало ослабить напряжение и подавить инстинкты, контролировать тело.

«Плыви дальше», – говорила она себе, отталкиваясь ногами и рукой от стенки тоннеля.

И вот луч фонарика уперся в препятствие: камень. Миновать его было невозможно.

Мысленно ругаясь, Сейхан попыталась сдвинуть его. Оказалось, что это не валун даже, а плита.

Она решила попытать удачу и, ухватившись за верхний край плиты, уперлась ногами в стенки. Потом раскачала камень, пока тот наконец не упал на дно акведука. Открылось отверстие, куда Сейхан просунула голову, руку, а потом, извиваясь, царапая пальцы о камень, попыталась вылезти целиком… и застряла.

Она поняла это моментально. Грею, конечно, нравилось, как под воздействием бушующих гормонов увеличились ее груди – да и Джек не возражал, – однако сейчас они стали проблемой. Сейхан уже приготовилась спуститься обратно, вернуться в резервуар и признать поражение, но лишь плотнее застряла.

Ни туда ни сюда.

Сейхан ощутила укол страха. В груди росло давление, и дело было вовсе не в стенках тоннеля. В голове пронеслись воспоминания о Джеке: как он счастливо гукает в ванне, теребит ее сосок, посасывает крохотный пальчик. Даже сейчас Сейхан одолевали сомнения: не будет ли Джеку лучше без нее? А еще глубже в душе шевельнулся постыдный червячок вопроса: «Не лучше ли мне без него?»

Сейхан стиснула зубы, не позволяя чувству вины лишить ее силы и воли. Может, она и не знает, как будет лучше Джеку, зато одно ей известно наверняка: «Решение принимать мне самой».

Здесь, так и не сделав выбор, она не умрет.

Сейхан выдохнула запас воздуха, глядя, как уносятся прочь вместе с надеждой выжить пузырьки воздуха.

В проходе сделалось чуть просторнее. Зависнув на миг, Сейхан прикинула: того, что оставалось в легких, еще хватит на обратный путь, но какой прок возвращаться? Разве это решение поможет вернуться к Джеку?

«К черту».

Оттолкнувшись, подсвечивая себе фонариком, Сейхан миновала точку невозврата и быстро поплыла вдоль акведука. Диафрагма сжалась, принуждая сделать вдох. Поле зрения сузилось. Движения сделались отчаянными.

Зрение сузилось до точки.

«Ничего не выйдет…»

7:44

Грей расхаживал взад-вперед вдоль края резервуара с черной водой. В сотый раз проверил время. На лбу у него выступили градины пота, дыхание стало тяжелым.

– Ее нет уже десять минут, – бормотал он себе под нос. – Должна была бы уже вернуться.