В висках с силой ударяет кровь.

При чём тут Дашка вообще? Что она такое наговорила Лёше, что теперь он считает виновником Даниила?

— Послушай, ты не понимаешь, что говоришь… Лёш, пожалуйста, не надо! Я спать хочу, поздно уже. Давай поговорим завтра? Я Аню боюсь разбудить, да и сама устала.

— Саша-а! Не сходи с ума! Ты должна приехать! В город. Потому что… — Лёша на несколько секунд затихает, и я слышу чей-то едва различимый шёпот. — Завтра тебе нужно быть на получении документов. Опеку над Аней одобрили. Теперь ты её законный опекун, но ты должна получить документы.

Мне почему-то начинает казаться, что это он придумал только что… Или кто-то вместо него. Может быть, это всё его мать? Она ведь ненавидела всю нашу семью и завидовала нам… Вдруг, она хотела оформить опеку над Аней на себя, чтобы управлять наследством, которое осталось ей от отца? А мы вдруг неожиданно сбежали… Вопросов в голове много, но я всё чётче понимаю, что доверяю Даниилу куда сильнее, чем родственникам.

— В этом нет никакой срочности, Лёш! Одобрили и одобрили, отказ, значит, вряд ли придёт… А в фирме всё равно теперь Даниил главный, так что мои подписи, как законного опекуна Ани, там больше не потребуются. Всё имущество принадлежит брату Олега, так что… Я получу документы, как только вернусь.

Я решаю пойти ва-банк, и если кто-то хотел заполучить наследство Олега, то теперь с треском провалится в этом стремлении. Вот только становится немного боязно, что своими словами я подставила под удар Даниила.

— Саша-а! Почему ты такая упёртая ослица? — рычит Лёша. Я слышу его шаги, а затем звук закрывающейся двери. Он закрылся в своей комнате. Он часто так делает, когда хочет отрезать себя от всего мира и сказать мне что-то слишком личное и запретное. Его мать против наших отношений, она ясно дала сыну понять это, когда увидела тот поцелуй… Меня пробирает насквозь от неприятных ощущений, нахлынувших как-то разом. Снова вспоминаю, как противно мне было в тот момент, и начинаю злиться на Лёшу. Я ему сотню раз говорила, что он для меня в первую очередь двоюродный брат, и я не могу смотреть на него, как на парня… Но он и тогда решил сделать всё по-своему!

— Ты хотя бы понимаешь, что у меня крыша едет от одной только мысли, что ты там с ним? Ты не знаешь его! Что у него в голове? Что он сделает с тобой? Назови адрес, и я заберу тебя! Я сниму вам с Аней квартиру! И, вообще, что за фокусы с продажей себя? Ты реально собиралась продать себя?

Снова возвращается к неприятной теме, к нескольким неприятным. И в эту секунду он вдруг вспоминает об Ане… Скорее всего, просто хочет зацепить меня за живое, поймать на крючок. Вот только я не рыба, а он далеко не рыбак…

— Это было всего лишь сопровождение, — протестую я.

— Ой, правда? Всего лишь сопровождение, где мелким шрифтом прописано всё остальное? Он хотел подставить тебя!

— Он не хотел этого! Если ты говорил с Дашей на самом деле, то должен знать, что это я обратилась к ней. Сама. А Даниил не позволил мне подписать бумаги.

Неужели Даша не объяснила ему, что её сестра занимается легальным бизнесом по эскорту? Она ведь так активно вдалбливала это мне в голову… Сотню раз повторила, что это просто сопровождение. Так почему теперь Лёша говорит иначе? Неужели они с дядей считают, что я настолько глупа, что пошла бы торговать собой?

— Дура! — тяжело выдыхает Лёша. — И даже если ты говоришь правду, я не буду благодарить его и пожимать ему руку. Называй адрес! Я не оставлю вас с ним!

— Не оставишь, — шепчу я. — Потому что мы сами останемся. Скажи дяде, что я люблю его, но вернусь тогда, когда сама буду готова. Пока.

Я отключаю телефон, слыша, что Лёша начинает кричать и угрожать, что он из-под земли достанет Даниила и убьёт, если тот только прикоснётся ко мне. Смотрю на звёздное небо и думаю — как он, вообще, связался с Дашкой? И зачем? Ну, зачем ей было рассказывать о договоре, который мы не подписали?

Как-то слишком странно всё и чересчур подозрительно…

Совесть снова напоминает о себе, наигрывая скрипучую мелодию о том, что я нечестно поступила с Даниилом. И я решительно иду к нему в комнату, прихватив документы, которые лежали в сумке. Пусть читает, потому что я больше чем уверена, что это какая-то фальшь… И если это так, то только с его помощью мы сможем найти настоящего виновника гибели моей мамы и его брата.

Вот только когда он открывает дверь, стоя передо мной в одних боксерах, бумаги вываливаются из рук и рассыпаются по полу, и я вижу среди них конверт, адресованный ему… На конверте красивым ровным почерком выведено его имя.

— Слушай, Веснушка, я всё понимаю, решила честно ответить на мой вопрос, но я не просил эти бумаги, — начинаю бормотать себе под нос, потому что чувствую себя как-то скверно, если честно.

Испугалась моего вида, что даже всё выронила из рук?.. И ведь вроде бы выгляжу я хорошо — есть на что посмотреть. Да и не ждал я её, не думал совсем, что решит ответить правду. Мне казалось, что она со скоростью света вылетела с кухни, только услышала писк Принцессы, только бы сбежать от неудобного вопроса.

Я присаживаюсь вместе с ней и помогаю ей собрать бумаги, даже не смотрю на них, но взгляд цепляется за конверт.

— А-а-а! Я понял! Ты написала мне записку, и все чувства вылила в неё, а бумаги хотела подложить под дверь, но запнулась и случайно стукнула?

— Ты самовлюблённый идиот! — огрызается она.

И мне становится обидно. До идиота пока вроде бы не докатился, хотя… Есть в её словах доля правды — я на самом деле веду себя как идиот, что ношусь с этими двумя, как с писанными торбами. Мог бы уже давно плюнуть на них и огрызки от наследства, которые мне остались после братца и сбежать.

— Ладно. Давай начистоту, Веснушка! Ты решила откровенно ответит на мой вопрос, но я передумал получать ответ на него, потому что так весь азарт теряется… Я должен был сам найти эти бумаги и прочитать, а так… Неинтересно.

Мы оба поднимается на ноги, и она прижимает листы к себе. Смотрит на меня, молчаливо пожёвывая губами, а я и не знаю, в чём повинен, что она нацелила на меня взгляд самой настоящей дикарки.

— Это компромат на тебя! Бумаги, которые искали сегодня, напав на дом… Бумаги, подтверждающие то, что именно ты убил своих родителей.

Шах и мат.

Она пригвоздила меня одним предложением, одной фразой просто. И я стою как баран, едва приоткрывая рот.

Вот откуда пошли её вопросы о том, убивал ли я раньше! Вот почему она спросила о нашем камне преткновения с братом! Вот почему допытывалась, что случилось! Ответы скрыты в бумагах, которые я и читать не хочу. Что мой брат придумал для того, чтобы очернить моё имя? Чего он хотел добиться? Посадить меня за решётку? Так вот какой у него был план на случай, если я очухаюсь с наследством и прибегу за своим! Он хранил компромат. И кто-то знал об этих бумагах, если, конечно, Веснушка не преувеличивает… А зачем ещё было проникать в дом? Чтобы просто поживиться? Вряд ли.