Так как Сара не начинала разговор, Джеймс с улыбкой произнес:

– Кстати, я слышал, ваш сын снова кидался камнями в мои окна. Я надеюсь, вы не собираетесь за него оправдываться.

– Я не могу сказать почему, – криво усмехнулась Сара, – но он вас боится. Вот и кидается камнями, чтобы это скрыть.

– Демонстрирует смелость, чтобы преодолеть страх.

– Наверное. Я звала его поехать со мной, чтобы он сам убедился, что вы вовсе не чудовище, а очень хороший человек, но он не захотел.

Джеймс рассмеялся.

– Что тут смешного? – спросила она.

– Просто подумал, что мало кто назвал бы меня хорошим человеком, миссис Росс. Но я подозреваю, вы собирались поговорить о чем-то другом?

– Да, разумеется, не об этом, – она печально склонила голову. – Я хочу расстаться со своим мужем. Мы совершенно не созданы друг для друга, и мало того что он азартный игрок, так еще и начал пить…

– Муж поднял на вас руку? – прервал ее Джеймс. Его лицо невольно приняло угрожающее выражение.

– Боже, теперь я понимаю, как вы могли напугать ребенка! Нет, конечно, нет. Просто я никогда не была с ним счастлива и теперь страдаю еще больше.

– Ну, так разведитесь!

– Я бы хотела, но моя семья никогда не простит мне такого позора, а я желаю вернуться к своим родителям. Однако мой муж не отпустит меня с ребенком, без ребенка же я не могу уехать. Поэтому я приняла решение – бежать отсюда тайно.

– Хм-м-м… вам нужны деньги?

– Нет, но я была бы вам благодарна, если бы вы захватили нас в Англию.

Джеймсу было неловко говорить ей правду, что он не потерпит женщин на корабле, если, конечно, они не спят в его каюте. Пришлось лгать, и Джеймс сказал, что в ближайшее время он не планирует возвращаться. На самом же деле именно завтра он собирался отплыть в Англию, чтобы посчитаться с Николасом Иденом.

– Я был увлечен ею, – признался он Конни. – Сара была прекрасна. Да, это было искушение, но что-то заставило меня принять другое решение, вместо того чтобы ее соблазнить. Да, она была нежна и грустна… Я сказал, что определю ее и ее сына на судно, которое отправляется в Англию. Сара появилась на следующий день, но мальчик сбежал. Тогда я впервые увидел на ее руке синяки. Я не хотел оставлять ее одну, чтобы она терпела унижения, и настоял, чтобы Сара отправилась со мной и ждала меня в Порт-Антонио. Я обещал ей, что, когда вернусь, помогу забрать ребенка у отца. Но Иден, а потом и Джорджина меня отвлекли. Я так и не вернулся на Ямайку и не смог ей помочь.

– Ты сделал все, что мог. Сара ведь была не бедная женщина. Наверняка она что-то предприняла, возможно, нашла способ попасть в Англию, чтобы убедить родителей помочь ей вернуть ребенка.

– Конечно, ее муж Сирил был тем еще транжирой, однако я видел его вместе с мальчиком. Было ясно, что они близки. Я думаю, ничего плохого с мальчиком не случилось. Я надеюсь. – Джеймс печально поднял глаза к небу. – Сколько прошло лет… но сейчас я о ней вспомнил. Жаль, что я не сдержал обещание!

Жаклин проснулась и открыла глаза. Ей было лень выбираться из постели, ее не прельщала перспектива провести еще один скучный день в одиночестве в каюте. Дэймон принес несколько книг, но что толку, она уже все их прочитала.

После того как девушка приняла ванну, в каюту внесли сундук с одеждой и косметикой. Сначала она обрадовалось, потом пришла в ярость – Дэймон спланировал ее похищение настолько детально, что даже купил для нее гардероб! Или, может быть, он все это украл? Последнее казалось более вероятным. Жак даже не стала его благодарить. К тому же Дэймон так и не объяснил ей смысл той фразы, что это Лакросс работает на него, а не он на Лакросса, хотя она несколько раз просила его рассказать подробнее. Может быть, он врал? Или хвастался?

Жаклин не часто видела ублюдка – или Дэймона, как она привыкла его называть за эти четыре дня – в каюте, за исключением моментов, когда ему нужно было поменять повязку. Она стала находить удовольствие в этой операции. Прикосновения к нему неизменно вызывали в ней трепет, но Жаклин никогда не давала ему это понять. В океане штормило, и Дэймон проводил все время на капитанском мостике и даже не всегда приходил поужинать, а если и появлялся к ужину, то был слишком измотан, чтобы разговаривать. Жак как-то спросила его, почему он не может перепоручить кому-нибудь штурвал, но он заснул прежде, чем ответил. Даже Мортимер ее не навещал, он провел в каюте только первые две ночи, а потом исчез. Так что и у него Жак не могла узнать ответ на этот вопрос.

Дэймон не позволил ей встретиться с Джереми, но он позволил им переписываться. Вот за это она сказала ему спасибо. Разумеется, Жак не верила в то, что Дэймон не читает их почту, так что она не писала ничего прямо. Она использовала загадочные выражения и намеки, смысл которых был понятен только им двоим. Брат ее понимал. Когда Жаклин спросила его в первой же записке, на кого он сейчас похож: на Тони после раунда в Найтоне или на Бойда, он, к ее огорчению, ответил, что на Бойда. Это означало, что у него имеется, по крайней мере, одна травма, которая заживет не так скоро. Потом Джереми посоветовал Жак сделать то, что сделала Регги, когда захотела, чтобы Ник поехал с ней на бал. Это насмешило ее – неужели брат советовал ей соблазнить капитана? Ну уж точно не в физическом смысле! Она прекрасно знала, что Регги часто использовала свои женские чары для того, чтобы переубедить мужа. Забавно, даже Дэймон считает, что это может сработать. Неужели все мужчины и правда одинаковы?

Дэймон подтвердил, что связан с Лакроссом, хотя был уклончив в описании деталей этой связи. Жак сообщила об этом Джереми фразой: «Габи и Дрю встречали нашего злейшего врага», и Джереми ответил: «Жаль, что у меня нет ножа, я бы начал его точить».

Кроме этой переписки, ничто не могло ее развлечь, разве что свист ветра, несущего судно через океан, а также какие-то перебранки, происходившие временами за дверью каюты. Однажды Жаклин услышала, как Мортимер прервал такую перебранку, потом Дэймон остановил другую. Это беспокоило девушку, так как было похоже, что пираты снова пытались проникнуть в каюту. В такие моменты она запирала дверь изнутри на щеколду.

Утром седьмого дня, едва Жаклин покончила с завтраком, за дверью послышались звуки очередной перебранки – самой яростной из тех, что ей приходилось слышать. Кого-то с такой силой несколько раз швырнули о стену каюты, что даже пустые тарелки на столе зазвенели. Через пару минут в каюту вошел растрепанный и злой Дэймон.

– Идем! – приказал он.

Жаклин была так поражена его приказом, что даже не шелохнулась. Тогда он схватил ее за руку и сказал:

– Будет лучше, если ты не станешь отходить от меня. Так ты будешь в безопасности.

В безопасности, в каком смысле? Но он уже тащил ее из каюты, так что у Жак не было возможности спросить. Она увидела кровь на палубе – несколько капель, но это ее встревожило. Дэймон остановился, только когда они оказались у штурвала, и он тут же принялся его вращать, возвращая судно на правильный курс. Дэймон поставил девушку между собой и штурвалом, так что она почувствовала спиной его грудь. Впрочем, скорее всего, Дэймон сделал это не нарочно, и как только судно слегка повернулось, он отодвинулся. Но Жак по-прежнему оставалась между штурвалом и его руками.