— А эта штука чем-то поможет, если мы… — Бром запнулся, — столкнёмся с чем-нибудь… Необычным?

— Не знаю, — честно ответил я, но увидев, что Бром нервничает, подбодрил его, — но она не оставит меня в беде.

Бром был удовлетворён ответом и пошёл дальше.

— Даже если я этого хочу, — добавил я уже себе.

— Дельта, захожу, — оповестил кто-то из отряда, открывая следующую дверь.

Вагон за вагоном мы проходили через пустынный поезд.

— А Оракул и впрямь может предсказывать будущее? — Как будто между делом спросил Бром.

Теперь я убедился в том, что командир отряда боялся до усрачки. Бросив взгляд на то, что он держал пистолет, и руки его дрожали, мне захотелось вмазать ему по роже, чтобы взял себя в руки. Это бы совершенно точно привело его в чувство, а иногда поддерживать людей в лёгком состоянии гнева полезно, главное не перегибать с этим палку. Однако, я не хотел ставить его авторитет под удар, даже несмотря на то, что по статусу я был Хранителем — всё же его люди его знали куда дольше, чем меня, даже если их знакомство длилось несколько часов. К тому же подсознательно я не хотел шуметь. Что-то мне подсказывало, что это было плохой идеей.

К тому же в осторожной тишине кроме звуков перемещающегося отряда я чувствовал что-то ещё. Пока я не мог понять, что это было, но чем дальше мы продвигались, тем больше уверялся, что где-то неподалёку, возможно на крыше вагона, за нами увязался ещё один спутник, который очень не желал быть услышанным.

— А это мы скоро узнаем, — ответил я, совершенно не вдумываясь в сказанное.

Бром нахмурился и отвернулся от меня. Вот и хорошо. Не о чем со мной было сейчас разговаривать, я был занят нашей безопасностью, и мне было не до истерик матёрых мужиков.

— Альфа, выхожу.

— Принято.

По очереди почти все вышли из последнего вагона. Я остановил Брома у кабины машиниста.

— У вас отличная команда, — сказал я ему, — я надеюсь, мы поладим. Нас много и это нас следует бояться.

Бром скинул со своего плеча мою руку. Кажется, мне удалось его немного разозлить. И это отлично!

Когда я спрыгнул в воду, я увидел, что пацаны освещали просторный зал впереди и о чём-то тихо переговаривались. Отсюда не было слышно, что они обсуждали, однако, мы дошли до станции, что не могло не радовать.

Пока ребята помогали друг другу взобраться на край платформы, я пристально осматривал крышу поезда. Ничего необычного видно не было. Но я был бы спокойнее, если бы что-то приметил. Когда свет стал удаляться от меня, я понял, что и мне не следовало бы отставать, поэтому оставил темнеющий вагон в мрачном тоннеле, по которому теперь вряд ли когда-нибудь будут ходить поезда.

Отказавшись от помощи, я взобрался на перрон самостоятельно. Брома я всё же втащил, так как он неуклюже застрял на половине высоты. Он ничего не сказал. Возраст сказывался на нём не лучшим образом, я это понимал.

— Твою мать, — услышал я его голос.

Я понял, что продолжаю пялиться в темноту, в то время, когда все уже стояли на платформе, освещая противоположную сторону. Повернувшись, я понял, что вызвало такую реакцию.

Когда-то давно я бывал на этой станции, но узнать её теперь было просто невозможно. И дело было даже не в том, что она обветшала за столько лет, статуи превратились в устрашающих призраков прошлого, наблюдавших за нами из пустоты, а по полу был разбросан мусор. Зал станции выглядел крайне странно.

Со стороны, с которой мы вылезли, выхода не было, идти нужно было на противоположный конец. Один из лучей прожектора освещал неподвижную пару эскалаторов, разделённых будкой наблюдателя. Но все другие осветители были направлены в другую сторону — туда, где должна была находиться ветка, ведущая в другую часть города. Однако, её там не было.

Вместо этого мы наблюдали весьма необычное архитектурное решение. Отчего-то было понятно, что таким оно не задумывалось. Всё дело в том, что путей с той стороны не было, а зияло огромное бетонное отверстие, наподобие того, в которое я упал перед встречей с невидимкой, с тем только отличием, что этот грандиозный колодец уходил не вниз, а вдаль.

Свет прожекторов не доставал далеко, поэтому было непонятно, как далеко простиралась эта дыра.

— Что за хрень…

— Ты тоже это видишь?

Один из ребят обвёл светом бетонный колодец по краям, пытаясь очертить весь охват образования. Я с уверенностью мог сказать, что ничего подобного на этой станции раньше не было, и совершенно не мог представить, зачем кому-то понадобилось возводить такую хреновину под землёй. Чтобы соорудить такое, потребовалось бы много рабочей силы и специальный бур, да и тот должен был превосходить по размерам стандартный тоннель метро. Более того, непонятно было назначение данного колодца, так как в нём не было ни следов от какой-либо техники, ни отметин человеческого присутствия вообще. Только шершавый бетон, который уходил в темноту.

— Альфа, посвети сюда.

Свет начал движение наверх.

Колонны, стоявшие на расстоянии нескольких метров друг от друга по периметру перрона, должны были уходить в купольный потолок. Однако то, что мы увидели, поражало.

Прямо над нами, высоко на потолке проходила яма с рельсами, на которых висел перевёрнутый поезд.

Поначалу я подумал, что это отражение в зеркальном куполе, но то, как свет скользил по рельефу поезда там наверху, я понял, что поезд настоящий. От осознания этого меня немного повело и закружилась голова. Мозг отказывался принимать эту информацию. Эта картина была неестественной и неприемлемой для стандартного восприятия. Она не совпадала ни с чем ранее увиденным, и не могла сопоставиться с существующими в голове образами. Поэтому поверить в увиденное получилось не сразу.

Только со второго раза рассмотрев канал с рельсами и подвешенные вверх тормашками вагоны, я понял, что это не разум играет со мной шутки, и что вижу это не только я.

— Сучья куча, — вырвалось у Брома, челюсть которого была распахнута — так сильно он задрал голову, чтобы рассмотреть поезд.

— Он не подвешен, — сказал я, смекнув, что дело здесь вовсе не в злой шутке.

Это был никакой не розыгрыш, и поезд действительно стоял на рельсах. Там. Наверху.

— В смысле? — Спросил меня, повернувшийся огнемётчик.

Его голос звучал гулко, как из жопы, в которую, как я уже начал подозревать, мы попали.

— Давайте сваливать отсюда, — предложил Бром, с трудом отрываясь от зрелища.

Никто не сдвинулся с места. Да и я прекрасно понимал, почему.