ноги витязей, а сама она, струясь меж камней прекрасными прядями, серебрилась под луною. Стрекотали сверчки, и Космач, давно не видавший водицы, захотел напиться и искупаться в прекрасной реке. А река и впрямь была прекрасна. Широкой лентою она простиралась в своём русле, проложенном древле, и журчала самыми разнообразными звуками, окаймляя Брегокрай. Воистину было в ней нечто очаровывающее не только взор, но и слух. Белениру даже показалось, что воды издают тонкий запах, полный свежести.

Запыхавшийся Космач зашёл в речные воды, а витязи даже и не подумали, что это и есть Синегривка, которую нельзя пересекать вброд. Ведь конь нёсся так быстро, что путники оказались уже на границе Брегокрая, о чём они и не знали. Космач весело тряхнул гривой и стал плескаться в ещё тёплой воде. Витязи тоже решили искупаться и уже сняли доспехи, как вдруг конь заржал:

– Помогите, меня тянут на дно!

Беленир схватил свой меч и прыгнул в реку, вслед за ним нырнули Всесвятлир и Брисинор, тоже с оружием. Витязи открыли под водой глаза и увидели, что коня за ноги держат четыре бледных нагих красавицы с распущенными русыми волосами и тащат его прочь от берега. Видно, это были водяницы, речные русалки, и они влекли Космача на дно. Заметив витязей, они отпустили коня и стали подплывать к ним, быстро шевеля под водой своими стройными ногами. Всесвятлир тотчас вынырнул и, выпучив глаза, выскочил из реки на какой-то островок. Вместе с Всесвятлиром выскочил и конь, а следом за ними выплыл Брисинор. Беленир же не успел вынырнуть. Две водяницы ухватили его и захотели увлечь на самое дно. Но витязь схватил за ногу выбравшегося на островок Брисинора, и тот подал ему руку. Но как ни силился Брисинор вытянуть друга, ничего не выходило. В одной руке у Беленира всё ещё был меч. «Сейчас я их порублю на куски!» – подумал витязь, вспомнив про него, но тут к нему подплыла ещё одна русалка, и, схватив за кисть, отняла клинок и бросила на дно. Обхватив грудь воина своими руками, красавица посмотрела ему в глаза своими нежно-зелёными очами и, загадочно улыбнувшись, прильнула к его губам. «Зачем мне наверх? – подумал вдруг воин. – Отпусти меня, Брисинор, я уйду на дно вместе с этими девицами и буду рад. Давайте, утопите меня!».

Брисинор тем временем что было сил ухватился за хвост коня, а Космач уже стучал копытом о землю: они собирались вытягивать Беленира.

– Пошёл! – крикнул Всесвятлир, и конь рванул вперёд, Брисинор поволочился вслед за ним и вытянул Беленира. Вместе с Белениром он вытянул и русалку. Всесвятлир уже выхватил клинок и хотел обезглавить её, как она вдруг вскочила и, укутанная длинными мокрыми волосами, с разбега нырнула в воду.

– Иди ко мне, усталый ратник! – воскликнула она манящим голосом.

Беленир, выплюнув воду, которой наглотался, встал и посмотрел на русалку. Высунув голову и плечи из-под воды, она глядела прямо на него, и её мокрая грудь серебрилась в свете месяца, что висел над рекой. «Нет уж, – подумал теперь Беленир. – У меня ещё будут красавицы, но не водяницы, что туманят голову своими чарами».

– Если надо, иди сама, – передразнил русалку Всесвятлир. – Не разочаруешься в моём клинке! – и тут витязь потряс мечом в своей руке.

– Иди же ко мне! – вновь воскликнула русалка, не слушая Всесвятлира: её зелёные очи глядели на Беленира.

– Эх, чаровница! – сказал тогда Беленир. – Не в этот раз, плыви себе на дно. Меня тебе под водой не видать.

Хитрая водяница поглядела ещё на витязей и вскоре скрылась, сначала по шею, потом по нос, а затем и вовсе исчезла, оставив на воде одни лишь полосы. Витязи тотчас рассказали Космачу про то, что эти русалки охраняют реку и кроме них там есть водяные. Это следовало рассказать раньше, но никто не думал, что они окажутся у Синегривки так быстро.

– Как же мы преодолеем реку? – спросил тогда Брисинор.

– Её мы преодолеем по островкам, – ответил конь, глядя в сторону другого берега. – Это один из них, впереди ещё три.

Когда все отдохнули, поев и немного поспав на илистом островке, а сверчки перестали стрекотать, будто готовясь увидеть нечто невиданное, на небе уже загорелась утренняя заря. Беленир и его друзья глянули на её прелесть и вскоре отворотились от красна солнца. Да и конь отвернулся, ибо был очень долго под землею и спал сном глубоким, богатырским, потому не привык он к ярким лучам. И вот, когда посветлело, путники увидели, что в русле реки один за другим лежат ещё три маленьких острова – чёрные пятна средь залитой солнечными лучами речной хляби.

Но некогда описывать красу природы: воины уже уселись на коня богатырского, и тот, стукнув оземь копытом могучим и взяв разбег небольшой, какой было возможно сделать, прыгнул через волны речные прямо на следующий островок. У Беленира аж сердце захватило: так высоко и так стремительно прыгнул Космач! Преодолев пятнадцать сажен и благополучно приземлившись на островок, конь заржал, а Беленир посмотрел вниз через его холку. Островок был покрыт дёрном зеленым и был красив с виду, хотя все ожидали, что он будет скалистым камнем.

– Осилили! – сказал Всесвятлир. – Думаю, что и до тех двух тоже допрыгнем.

– Думаешь? – начал Беленир. – Тогда был разбег, а теперь и разогнаться негде – остров в полторы сажени длиною!

Тут Брисинор хотел сказать, что следующий остров достаточно близко, чтобы перепрыгнуть на него без разбега, но он не успел. Конь борзый в мгновение перенёсся на другой островок, на этот раз каменистый и скользкий, кое-где поросший мхами изумрудными и невысокими травами.

– Вот и этот осилили! – молвил Брисинор, ничуть не сомневавшийся в силах Космача. Беленир почувствовал, как ветер тёплый играет у него в волосах. «На этот раз прыжок будет против ветра! – подумал он. – Но ничего, конь осилит». И тут, когда Космач снова собирался прыгнуть, его схватил кто-то. Беленир глянул вниз и увидел: коня за ногу левой рукой держала русалка, та самая. На сей раз взгляд её не был нежен, а, напротив был яростен и страшен, брови её были нахмурены. В деснице у неё сверкал меч – она подняла его со дна.

– Прыгай! – взревел Беленир, видя, что водяница хочет обрубить коню ноги. Космач прыгнул и рука русалки отцепилась. Она ударила мечом по воздуху: конь исчез.

– А! – взвыла она протяжно. – Вернись!

Между тем Космач уже летел через синеву волн, и его грива развевалась по ветру. Беленир и Всесвятлир зажмурились, боясь глядеть на злосчастную воду, и лишь Брисинор