Думать Елисеев не стал. Вместо этого он решил действовать. Грубо и стремительно. Сделав всего два шага по направлению к машине, он ловко наклонился, подобрал с земли оставленную кем-то металлическую трубу, резко развернулся и ударил Гурова в грудь. Полковник успел закрыться, но рефлекторно сделал это правой рукой, в которой был зажат «штайр». Удар пришелся на локоть, рука онемела, а пистолет шлепнулся к ногам Гурова. Елисеев без промедления бросился на своего противника. Гуров нырнул вниз, уходя от просвистевшего у него над головой импровизированного оружия и одновременно встречая неприятеля ударом головы в живот. Воздух шумно вырвался из груди Елисеева. Левой рукой Гуров вырвал у него трубу, но сам тут же опрокинулся на асфальт под тяжестью навалившегося на него тела. Теперь мужчины были в равных условиях. Оба без оружия, и ни один из них не мог действовать правой рукой.

Елисеев попытался ударить Гурова лбом в переносицу, но сыщик уклонился. В ответ он дважды ударил противника по ребрам. Затем толкнул грудью и скинул Елисеева с себя. Тот откатился в сторону и попытался достать оброненное Гуровым оружие. Полковник уже вскочил и ударом ботинка отшвырнул «штайр» в сторону. Елисеев схватил сыщика левой рукой за щиколотку, а сам, вскинув ногу, ударил Гурова под коленную чашечку. Полковник не удержал равновесия и упал. Елисеев вскочил на ноги.

– Ну, и кто из нас теперь лох, урод?

Гуров загораживал от противника лежащий на асфальте «штайр», но тот и не предпринял новой попытки завладеть оружием. Вместо этого он поднял трубу и вскинул ее над головой.

– Один маленький момент искренности, – произнес Елисеев. – Я хотел, чтобы все это произошло не так. Я хотел на твоем примере преподать урок всем легавым. И даже тем засранцам, которые диктуют условия нам с Бесшапошниковым… Все менты одинаковы, и вы мало чем отличаетесь от нас. Только вам удобнее прикрываться законом. Фамилий называть не буду даже сейчас, хотя тебе вряд ли представится возможность воспользоваться полученной информацией… Ну а теперь попрощаемся, что ли?

Труба обрушилась вниз, но за секунду до этого Гуров стремительно метнулся Елисееву в ноги. Металл ударился об асфальт, выбив сноп искр. Сбитый с ног Елисеев больно ударился затылком. Труба отлетела в сторону, и он, с трудом балансируя на грани сознания, вцепился пальцами левой руки в горло полковнику.

– Удавлю, тварь! – прохрипел он.

Гуров, лежа на нем сверху и по-прежнему не чувствуя правой руки, левой перехватил Елисеева за запястье и попытался вывернуть ему кисть. Но тот только крепче сжимал горло сыщика, и уже через пару секунд перед глазами Гурова поплыли радужные круги. Он понял, что теряет сознание, но отдернуть от горла руку противника так и не получалось. Гуров отпустил запястье Елисеева и, не глядя, ударил его кулаком по лицу. Затем еще раз и еще… Гуров продолжал бить противника даже после того, как хватка ослабла, а затем рука Елисеева и вовсе откинулась в сторону, стукнувшись костяшками пальцев об асфальт. Гуров сел ему на живот и отдышался. Все лицо противника превратилось в бесформенное кровавое месиво, но пузырящаяся на губах пена свидетельствовала о том, что Елисеев был еще жив.

С воем сирен во двор ворвались два милицейских автомобиля. Гуров повернул голову. Два «Опеля» с синими полосами по бортам блокировали автостоянку с противоположных сторон. Громко захлопали дверцы, и вниманию полковника предстали пять бравых широкоплечих бойцов в тяжелых бронежилетах и в касках с опущенными пуленепробиваемыми забралами. В руках у каждого было по автомату, и все пять стволов устремились в направлении сидящего на своей жертве Гурова.

– Не двигаться! Руки за голову! – Зычная команда разнеслась по всему двору, без труда перекрывая гул сигнализации и вой сирен.

Практически в каждом окне ближайшей девятиэтажки появились головы любопытных. Самые смелые уже стояли в дверном проеме подъезда.

Из «Опеля», что располагался правее места событий, неторопливо выбрался мужчина в штатском с мегафоном в руке. На нем была однотонная коричневая рубашка из шелка и светлые льняные брюки. Большую часть лица закрывали огромные зеркальные очки.

Мужчина поднес мегафон ко рту и спокойно произнес, обращаясь к Гурову:

– Слезь с него и держи руки на затылке.

Кричать что-то в ответ полковнику не хотелось, а потому он покорно выполнил распоряжение. Вернее, выполнил его не полностью. Поднялся с Елисеева, который все еще находился без сознания, и положил на затылок только правую руку.

– Вторую, – потребовал мужчина в солнцезащитных очках.

Гуров жестом дал ему понять, что рука не функционирует. Мужчина на мгновение заколебался, а затем спросил через мегафон:

– Оружие есть?

Сыщик отрицательно покачал головой. Мужчина подал короткий знак одному из подчиненных. Тот опустил автомат и приблизился к Гурову. Быстро и сноровисто обыскал его. Заметив пустую наплечную кобуру, удивился.

– Удостоверение в нагрудном кармане, – сказал ему Гуров.

Парнишка поднял забрало, и полковник смог увидеть, насколько он молод.

– Что?

– Я из уголовного розыска, – с трудом проговорил Гуров. Горло еще болело. – Главное московское управление. Удостоверение в кармане. Посмотри.

– Что там случилось, Умнов? – прокаркал в мегафон мужчина в очках.

– Секунду, товарищ майор.

Парень запустил руку в нагрудный карман Гурова и выудил удостоверение. Раскрыл его, бегло ознакомился и сверил фото с лицом полковника. Присвистнул.

– Умнов? – окликнул его майор и тут же добавил в свой мегафон: – Чья машина орет? Выключите сигнализацию!

От подъезда отделился мужчина с голым торсом, пробежал несколько метров и, вытянув руку, нажал на компактном брелке нужную кнопку. Сигнализация пискнула в последний раз и смолкла.

– И сирену уберите, – распорядился майор.

Еще двое с автоматами побежали к «Опелям», и во дворике установилась абсолютная тишина. Слышно было даже хриплое дыхание растянувшегося на асфальте Елисеева. Майор опустил руку с мегафоном.

– Так что там у вас? – обратился он к обыскивающему Гурова пареньку.

– Это важняк из главка, товарищ майор, – ответил тот. – Полковник Гуров.

Сыщик кивнул, подтверждая слова автоматчика. Чуть больше минуты майор молчал, затем снял очки и повесил их на верхнюю пуговицу рубашки.

– Уберите оружие, – бросил он подчиненным и пошел к Гурову.

Полковник опустил руку и забрал у паренька свое удостоверение. Попробовал пошевелить правой и с удовольствием отметил, что ее двигательные функции понемногу восстанавливаются.

– Майор Ярошенко, – представился Гурову подошедший. – Районное управление внутренних дел. Что у вас тут случилось, товарищ полковник?

– Задержание преступника. – Сыщик кивнул на Елисеева. – И вы как раз вовремя, майор. Нужно доставить его в наше управление. А заодно и меня тоже. Думаю, что мой транспорт сейчас не на ходу.