Служанка в дверях стоит с опущенной головой, сцепив внизу пальцы, за ней два конюха и повариха. Все виновато смотрят в пол, а Лесли Адерли бросает на них полные бешенства взгляды.

– Как это могло произойти! Как! – в который раз крикнул он.

– Мы не знаем, господин, – ответила за всех Мэри.

Лорд Адерли остановился в середине гостиной и пнул диван.

– Не знаете? – гневно спросил он, раздувая ноздри, как рассвирепевший бык. – А кто знает? Кто, ответьте мне, знает, как благородная, невинная и хрупкая леди могла исчезнуть из своих покоев? Как она покинула дом, если по словам слуг, не выходила из комнаты? Отвечайте!

Мэри затряслась и пролепетала, ковыряя ногти:

– Простите господин… Мы не знаем.

– А может, вы просто уснули? Просто не видели, как она ушла? – выпалил Адерли злобно. – Может если вас хорошенько отходить розгами, кто-нибудь вспомнит, как на самом деле все было?

Слуги разом побледнели, кухарка затряслась, а Мэри покачнулась и упала бы, если бы один из конюхов не придержал за плечи.

Он проговорил сбивчивым басом:

– Господин, мы вам давно служим. Разве когда подводили? Ежели говорит Мэри, что не выходила леди, значит, так и есть. С чего ей врать?

– Чтобы избежать наказания! – рявкнул лорд Адерли, но во взгляде появилась осмысленность, будто допустил, что служанка может говорить правду.

В глазах Мери заблестела влага, она всхлипнула, а конюх прижал ее к себе и неумело похлопал по спине.

– Господин, коли вам так жаждется кого-то высечь, так секите меня. У меня шкура-то покрепше будет. Девку за что? Не видала она, чтоб госпожа выходила. И я не видал. И никто не видал. Коляску не брала, на конюшню не заходила, провизию не собирала.

Лорд Адерли поморщился и фыркнул. В словах слуг была правда, и от этого его лицо кривилось еще сильнее – соглашаться со слугами никогда не входило в его привычки.

– Надо было не открывать замок так поспешно, – пробормотал он, а потом чуть громче добавил: – Если она не готовилась к побегу, ничего с собой не взяла, кроме своей же сумки, значит, ей кто-то помог.

– Видать так, – согласился конюх.

– Но кто? – озадаченно проговорил Лесли Адерли и вновь стал расхаживать по гостиной, меряя шагами пол и потирая подбородок. – Она в городе недавно. Почти никого не знает. На приеме судьи завести с кем-то близких знакомств не успела, а простолюдины, от которых я ее вызволил, едва ли смогли провернуть такое.

Он замолк, продолжая вышагивать по комнате и что-то мурчать под нос. Повисла тревожная тишина, в которой слышно лишь натужное сопение лорда, стук его каблуков по деревянному полу и тихие всхлипывания Мэри.

Спустя несколько минут, все тот же конюх спросил осторожно, хотя позволения ему не давали:

– Если не простолюдины, то кто, господин?

Лесли Адерли остановился в середине гостиной и поднял на него такой взгляд, словно впервые узнал конюха. В голубых глазах мелькнула смесь озарения и ярости. Он всплеснул руками и выпалил:

– Ну разумеется! Мой конюх гений! Как я сам не догадался!

Слуги на всякий случай разом отшагнули, а лорд продолжил:

– Болван! Какой я болван! Несомненно, несомненно здесь замешан маркиз Джек Фэйн!

После этих слов он резко направился к выходу, обходя кучку слуг, что прижались друг к другу, словно котята. У же у самых дверей он обернулся и рявкнул:

– Что стоите? Экипаж мне!¶

***¶

После того, как Женя увидела тайный разговор маркиза с представителем высокородной расы, ей стоило взять ноги в руки и бежать в самый дальний уголок этого необъятного и таинственного дома. Но случившееся так зачаровало, что Женя не смогла сдвинуться с места. Она жадно наблюдала из укрытия, как через звезду на полу к маркизу являются существа которые имеют с людьми лишь отдаленное родство.

Лорд Фэйн делал какие-то пассы, звезда вспыхивала, в центре появлялись люди с лохматыми копытами вместо ног, маленькие коренастые мужички с бородой, светящиеся точки, которые порхали и мельтешили, что у Жени зарябило в глазах.

Со всеми маркиз о чем-то говорил, что-то вручал, получал звенящие мешочки или коробы. Женя с трудом верила в происходящее, но верить приходилось хотя бы потому, что она в прошлом, что самом по себе дикость.

Ноги и спина устали от неподвижности, а щека, которой она прижалась к колонне, замерзла. Женя повертела головой в поисках пути, чтобы незаметно скрыться, но единственный и очевидный – через главную лестницу. А перед ней в звезде всё ещё возникают гости.

Лорд Фэйн в очередной раз сделал пасс. Звезда полыхнула, озарив зал бледно синим светом, и в ней проступила фигура в темном балдахине. Лицо скрыто капюшоном, но Женя всей кожей ощутила, как от нее веет чем-то недобрым.

– Приветствую тебя, друид, – проговорил лорд Фэйн и коротко поклонился так же, как кланялся остальным.

Гость в ответ тоже качнул головой и произнес голосом, от которого замерз воздух:

– И тебе здравствовать, дорогой друг.

– Доволен ли ты своим приобретением? – поинтересовался маркиз.

Гость, которого он назвал друидом, кивнул капюшоном.

– Доволен, – отозвался он как-то протяжно.

Лицо Фэйна напряглось, он сказал с некоторым беспокойством:

– Мы слишком давно знакомы, друид, и ни раз оказывали друг другу услуги. И ты не скроешь от меня разочарование или досаду. Ответь, что не так?

Послышался тихий вздох, словно друиду не хотелось выражать недовольства. Он качнулся, колыхнув при этом сияние звезды и произнес:

– Шар темпуса прекрасен. Он идеален, как капля росы летним утром, но, похоже, его кто-то использовал.

– Что это значит, друид? – спросил лорд Фэйн, а Женя вдруг каким-то внутренним чутьем ощутила – то, о чем они ведут речь, очень важно и имеет к ней отношение.

По позвоночнику пробежала холодная струйка, а друид после короткой паузы продолжил:

– Кто-то воспользовался им, и до тех пор, пока этот человек не воспользуется им вновь, чтобы завершить цикл, никто другой не сможет его применить.

Брови лорда Фэйна сшиблись на переносице, между ними пролегла глубокая морщина, а сам он погрузился в такую задумчивость, что взгляд стал отрешенным и пустым.

Женя сжав губы наблюдала за ним, за друидом, на балахоне которого переливаются синие всполохи, за звездой на полу, и думала, что если на секунду допустить, что друид говорит о ее реликвии, это значит, она где-то у него. И ей просто необходимо каким-то неведомым и незаметным образом до него добраться.

Надежда так сильно вспыхнула в груди, что она едва не пискнула, но вовремя успела одуматься – если эти двое увидят, что она подглядывает, по голове точно не погладят.