В довершение всего громко и требовательно заурчал желудок, убежав от маркиза она так и не поела, а завтрак разлетелся по полу, когда столкнулась со служанкой.

Сжав губы, Женя тихонько взвыла и поплелась дальше по коридору, в поисках места, где можно перевести дух. Или кухни, которая всегда создает атмосферу уюта и безопасности. К тому же голод дает о себе знать все сильнее.¶

***¶

Ближе к обеду, когда леди Джини не спустилась, лорд Адерли стал тревожно поглядывать на лестницу. Он помнил, как самолично отпер замок, и эта прекрасная леди получила возможность выйти.

Лорд целый час готовил речь, продумывал, что скажет, когда увидит мисс Джини Волье, как извинится и попытается объяснить причину его несдержанного поведения. Он вслух убеждал себя, что такая, как она, непременно поймет его чаяния.

Однако время шло, а она все не спускалась. Когда спросил Мэри, служанка тоже заверила, что не видела, как госпожа покидает покои. Для лорда это было на грани понимания – оставаться в постели так долго можно было лишь если она не важно себя чувствовала. Но вчера леди была в полном порядке.

В любом случае, он решил все выяснить. И если ей требуется помощь, он сделает всё, сколько бы это ни стоило.

Поднявшись на второй этаж, Лесли Адерли несколько минут собирался с духом, прислушивался, чтобы не оконфузиться, как в прошлый раз, когда невольно имел возможность лицезреть ее прелести. Соблазнительные, как спелый персик после долгой дороги, как шелковая туника, после колючей шерсти, как глоток воды в жару…

Лорд шумно выдохнул, промакивая лоб платком и стараясь не стереть пудру. Затем убрал в карман и три раз постучал.

Никто не ответил. Он вновь постучал и произнес почтительно:

– Мисс Волье, это я, лорд Адерли. Я пришел сообщить вам, вы больше не пленница. Точнее, вы ею и не были… Просто… Миледи, я бы хотел принести вам извинения. Вы позволите мне войти?

После этого он выждал еще не много. В затяжном молчании слышно только стук колес с улицы и шаги служанки где-то внизу. Лесли Адерли терпеливо стоял и прислушивался к каждому шороху, но все они мало походили на голос леди.

Лорд постучал снова.

– Вы в порядке, миледи? Понимаю, вчера я был несказанно груб. И готов сделать что угодно, лишь бы загладить вину. Будьте уверены, ничего подобного больше не повторится. Я бы хотел, чтобы между нами вновь воцарились добрые и теплые отношения. Уверен, вы желаете того же.

И вновь ответом стала тишина. Беспокойно переступив с ноги на ногу, лорд нахмурил брови и приложил ухо к двери. Оттуда донеслись поскрипывание телег и гогот гусей – звуки, способные проникнуть в комнату леди лишь если та откроет окно.

Нервно кусая губы, и подрагивая от тревожного предчувствия, лорд Адерли нажал на ручку и осторожно, стараясь не шуметь, отворил дверь.

Войдя, он застыл, переводя взгляд с пустой постели на распахнутое окно и бледнея с каждой секундой. На некоторое время дар речи покинул его, а когда вернулся, он закричал так сильно, что задрожали стекла:

– Мэри! Ко мне немедленно!

Блуждая по коридорам и аркам, Женя стала думать, что кухни в этом огромном дом нет. Несколько раз она забредала в кладовки, какие-то комнаты с диванчиками, натыкалась на тупики и укромные ниши, сокрытые шторами.

Через некоторое время поняла, что заблудилась и уже отчаялась выбраться хоть куда-нибудь. Но тут нос уловил запах. Этот запах она бы не спутала ни с чем потому, что так пахнут домашние пирожки.

Голодно сглотнув Женя пошла по ароматному следу, принюхиваясь, как охотничий пес, и вскоре вышла к небольшой дверке.

Постучав, она подождала. Когда никто не отозвался, осторожно толкнула створку. В лицо тут же пахнуло теплом, а запах пирожков стал таким одуряющим, что в животе вновь заурчало.

Кухня оказалась большой, но уютной. По стенам полки с утварью, дальше у окна шкаф, под потолком веревки, на которых сушатся яблоки, грибы и чеснок. В середине длинный каменный стол, в центре которого круглая яма. В ней полыхает очаг, заливая кухню теплым светом, а над ним на вертеле коптится куриная тушка.

– Есть кто? – позвала Женя и бросила взгляд на отверстие в потолке прямо над очагом. Края почернели, но сквозь копоть виден рельеф камней.

Женя впечатленно оглядела всю кухню – она оказалась вся выложена булыжниками, видимо, для пожарной безопасности, но это только придавало уют.

– Эй, – снова позвала она.

Где-то в углу зашуршало. Через секунду из маленького прохода возле шкафа, которого сразу не заметила, появилась фигура грузной женщины. Таких обычно представляешь за прилавками сельских магазинов – упитанных, деревенских. Женщина в темно-коричневом платье из какой-то очень простой ткани, строго взглянула на нее. Кудрявые волосы цвета первого снега, делали ее похожей на одуванчик. Очень большой, объемный одуванчик.

– Кто такая? – спросила женщина низким голосом, в миг развеяв ассоциации с одуванчиком.

Перед этой мощной дамой Женя как-то растерялась.

– Эм… Я гостья маркиза Фэйна, – сказала она.

– А… – протянула кухарка все так же строго и прошла к очагу. – Значит леди. Доброго утра, леди.

– И вам, гм, того же, – отозвалась Женя.

Пыхтя, как разогретый самовар, кухарка достала из-под столешницы кочергу и пошерудила ею в очаге. Поленья затрещали, в воздух взвился сноп искр, Женя отшатнулась, но женщина лишь помахала ладонью перед носом.

– Пфф… – выдохнула кухарка, – раскочегарилось.

– Хорошо тут у вас, – сказал Женя, пытаясь завязать разговор.

Женщина промолчала, только бросила оценивающий взгляд и вновь поковыряла в очаге. Затем отложила кочергу и вытерла пальцы о передник.

– Готово почти, корочка занялась, – констатировала кухарка и водрузила массивный зад на табуретку.

Женя невольно засмотрелась на куриную тушку – есть хотелось так, что сводило зубы.

– А вы чего, леди, сюда забрели? – спросила кухарка.

– Искала, где поесть, – честно ответила Женя.

Глаза кухарки удивленно округлились. Густые, как у партийного лидера, брови вскинулись, она проговорила:

– Так ведь бледная Сэнди понесла завтрак. Я самолично все разложила по тарелкам. Кашу, гренки, булочки с клубничным вареньем.

Женя вспомнила размазанную по полу кашу и россыпь булочек.

– Не донесла, – со вздохом сказала она.

Кухарка хлопнула себя по колену и выпалила зычно:

– Вот бестолочь. Ну устрою ей выволочку. Даром что неживая.

– Не надо выволочку. Это я на нее налетела, она не виновата, – поспешно проговорила Женя, а потом до нее дошел смысл второй половины фразы.