Волошину именно мятеж против законов необходимости и естества является спасительным горением человеческой души. Он бессмыслен с точки зрения незыблемости законов природы, но преобразует внутренне самого человека.

«Научные» главы цикла «Путями Каина» поражают той же удивительной точностью, что и ранние стихи Волошина. Поэт непринужденно оперирует научно-историческими фактами, показывает солидное знание классических теорий и, что удивительнее всего, совершенно свободно обращается со сложными, зачастую чувственно непредставимыми понятиями современной ему физики, такими, например, как энтропия или кривизна пространства. При этом Волошин не просто вникает в эти понятия, а использует их в своих размышлениях о путях человечества.

Нужно сказать несколько слов об источниках научных знаний Волошина. Они очень солидны и авторитетны. На полках библиотеки поэта стоят испещренные его пометками книги Эйнштейна и Макса Борна, Иоффе и Анри Пуанкаре. Это не специальные научные труды, но популяризация науки на высочайшем уровне, авторское изложение самой сути физических теорий. Волошин пользуется этими источниками там, где речь заходит о современной науке, всегда, впрочем, оставляя за собой последнее слово и суждение. Приведу пример. В книге известнейшего английского астрофизика Эддингтона, вышедшей на русском языке в 1923 году, рукой поэта отмечены такие слова: «Мы сознаем искажение, вносимое в царство природы нашей узкой точкой зрения, с которой мы наблюдаем ее, и стараемся поместиться так, чтобы исключить это искажение — так, чтобы наблюдать то, что в самом деле есть. Но это тщетное стремление. Куда бы мы ни поставили нашу камеру, фотография необходимо оказывается двумерным изображением, искаженным соответственно законам перспективы; никогда нет точного сходства с самим предметом».

У Волошина в главе «Космос» цикла «Путями Каина»:

Как глаз на расползающийся мир

Свободно налагает перспективу

Воздушных далей, облачных кулис,

И к горизонту сводит параллели,

Внося в картину логику и строй, —

Так разум среди хаоса явлений

Распределяет их по ступеням

Причинной связи, времени, пространства

И укрепляет сводами числа.

Здесь кончается изложение поэтически оформленной мысли Эддингтона. Далее — вывод:

Мы, возводя соборы космогонии,

Не внешний в них отображаем мир,

А только грани нашего незнанья.

Какое же, в конечном итоге, место занимает наука в мировоззрении и творчестве поэта Максимилиана Волошина? Как уживается гордость художника точностью своих произведений с уничтожительной характеристикой все разъедающего разума?

Вслушаемся в волошинские строки:

Ступени каждой в области познанья

Ответствует такая же ступень

Самоотказа:

Воля вещества

Должна уравновеситься любовью.

Самоотказ, самоограничение, самообуздание — вот чего требует от человека увеличение суммы знаний. Чем больше наша власть над природой, тем в более жесткие моральные рамки должен человек укладывать свое поведение. Не бездумное служение прихотям своего тела, не праздный интерес к механике мироздания — задача человеческой науки. Она является одним из поприщ любви — самой высокой и светлой способности человека.

Проверь

Весь внешний мир:

Везде закон, причинность,

Но нет любви:

Ее источник — Ты!

Кажется, что Волошин пророчески предвидел наше время, когда человек реально вступил в конфликт с природой, которую теперь он зовет окружающей средой. Мы уже потеряли многие ценности — чистый воздух и чистую воду, прекрасные леса, удивительных животных. Сейчас мы пытаемся предпринять меры по охране и защите уцелевших природных богатств, но все эти меры будут тщетными, если в каждом из нас не будет звучать истинная любовь к природе, если каждый не будет готов во имя этой любви на самоограничение и на жертву.

По глубине охвата научной темы Волошину нет равных в поэзии XX века. Лишь в прошлом, в творениях гигантов типа Лукреция или Гёте мы находим подобный синтез науки, философии и поэзии. Но в их время наука была гораздо менее изощренной и расчлененной, чем в XX веке. Волошин шел по свежим следам сложнейшего научного процесса не только с пониманием, которое в его время само по себе было доступно немногим, но и с немедленной поэтической оценкой, с определением места этого процесса в общем ходе истории культуры. По Волошину путь познания и преобразования мира, путь «земного мятежа» представляет ценность не как средство к созданию удобств для современного человека как он есть, а как «первый шаг к пожарищам любви», как попытка «пересоздать себя», как способ

…выплавить из мира

Необходимости и разума

Вселенную Свободы и Любви.

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН [212]

Аввакум, протопоп 31, 72

Аггеенко В. 118

Адалис (Эфрон) А. Е. 87

Айвазовский И. К. 111

Алексеев В. М. 54

Альтман М. С. 119

Амфитеатров А. В. 15

Андреев Л. Н. 15, 98—100

Андреев Ю. А. 93

Анненский И. Ф. 108, 119

Антокольский П. Г. 64, 119

Антоновская А. А. 119

Аракчеев А. А. 73

Аркос Р. 119

Архиппов Е. Я. 60, 80, 81, 89, 119

Арцеулов К. К. 111

Асеев Н. Н. 8

Асыка, вогульский князь 104

Ауслендер С. А. 90

Ахматова (Горенко) А. А. 32, 117

Бабаджан В. С. 118

Бабореко А. К. 110

Багрицкий Э. Г. (Дзюбин) 9, 23

Бакунин М. А. 24

Балтрушайтис Ю. К. 119

Бальмонт К. Д. 15, 18, 62, 81, 97, 109, 117, 120

Барбье О. 106

Барсамов Н. С. 118

Башкиров А. С. 118

Бевер А. ван 119

Безье Ж. де 118

Белецкий А. И. 119

Белиловский К. А. 119

Белый А. (Бугаев Б. Н.) 6, 22, 25, 80—90, 94, 108, 115, 117

Бенуа А. Н. 3, 118

Бергсон А. 117

Бердяев Н. А. 117, 119

Берковский Н. Я. 74, 77

Берсокур А. де 119

Берто Ж. 121

Биск А. А. 119

Благой Д. Д, 119

Блок А. А. 8, 20, 21, 24, 25, 31, 32, 48, 50, 74, 76, 77, 80, 82, 85, 89, 95, 108, 115, 117

Богаевский К. Ф. 3, 86, 108

Бодлер Ш. 106

Бодуэн Н. 119

Бонч-Бруевич В. Д. 59

Борн М. 68, 126

Брестед Д. Г. 117

Бродский Н. Л. 119

Брокгауз Ф. и Ефрон И. 116

Брюсов В. Я. 8, 9, 22, 23, 32, 76, 81, 83, 87, 94, 98, 108, 117, 120

Брюсова И. М. 81

Брянчанинов А. Н. 110

Бугаева (Васильева) К. Н. 84, 87, 88, 89, 90

Булгаков М. А. 108

Булгаков С. Н. 119

Бунин