– Мне тоже, – говорит еще один, слезая с седла.

Эти двое идут в поле, направляясь в нашу сторону, подходят прямо к изгороди и расстегивают штаны. На лице Файфер гримаса ужаса, а я не могу не улыбнуться: справляющие нужду мужики ни капли меня не смущают. Будучи единственной женщиной среди двадцати охотников-ищеек, я всякого насмотрелась.

– Так что ты думаешь? – спрашивает один.

– А черт его знает, – отвечает второй. – Миль еще десять, может быть? – Он трясет головой. – Жуткая дыра это самое Степни-Грин, у черта на рогах…

– Я не про то. Я про нее спрашиваю.

Про нее. Они говорят обо мне! Файфер кидает на меня быстрый взгляд – она тоже это поняла. Я смотрю на стражников через изгородь, мысленно приказывая им заткнуться.

– А, ясно. Я бы на твоем месте не волновался. Ты ж не думаешь, что Пейс нас послал бы, будь хоть один шанс, что она там?

Выражение лица Файфер становится недоуменным.

Заткнись, – прошу я мысленно. – Заткнись, заткнись…

– Ну, если ты так говоришь, – с сомнением произносит первый.

– А то! Послушай, она же не может находиться одновременно в трех местах. А как по мне, Степни-Грин – последнее место, где ее стоит искать.

В трех местах? Где еще Калеб думает нас найти?

– И все равно. Могли хотя бы ищейку с нами послать.

– Зачем? Мы что, не сможем шестнадцатилетнюю девчонку взять?

– Она не просто девчонка.

Файфер смотрит на меня, прищурившись. Я пожимаю плечами, будто каждый день слышу нечто подобное. Но сердце у меня колотится так, что, кажется, способно привлечь ненужное внимание.

– Она опасна, – продолжает стражник свою мысль. – Кто знает, на что она теперь способна, когда объединилась с Николасом Пирвилом. Я так думаю: обыщем деревню, как нам велено, и умотаем оттуда. А если найдем девчонку, то пусть ею Пейс занимается.

– Ты это уже говорил.

Они застегивают штаны и поворачиваются, чтобы уйти.

Я с трудом сдерживаю вздох облегчения. На волосок от провала, думаю я. На тончайший волосок.

– Трудно поверить, правда? Ищейка, и при этом ведьма? – Он укоризненно щелкает языком. – Блэквеллу аккуратней надо было выбирать работников.

Будь оно все проклято!

Я гляжу на Файфер. Она таращится на меня, и лицо ее лишено выражения, как у рыбы. Я открываю рот, чтобы заговорить, – и она отворачивается то ли из страха, то ли из отвращения. Наверное, все вместе.

Она сидит неподвижно, не видя ничего, пока эти двое выходят на дорогу к своим товарищам, садятся и уезжают, вздымая фонтаны грязи.

Идиоты болтливые! Надо было валить обоих, пока представилась возможность. Ладно, все равно уже поздно. Николас не будет доволен, что Файфер знает обо мне правду, и Джордж тоже не обрадуется. А кстати, где он? Мне понадобится его помощь – сладить с Файфер, когда она выйдет из своего транса. Пока что она тупо смотрит сквозь изгородь. Я вылезаю из-под навеса травы – посмотреть, где Джордж. В этот момент она и бросается на меня, крича:

– Ищейка! Ищейка, будь ты проклята!

Она валит меня на землю, прыгает сверху.

– Файфер, прекрати!

Она лупит меня по рукам, по животу, по лицу. Я не могу отбиваться всерьез – искалечу ведь. Или, хуже того, убью.

Хватаю дуру за локоть, пытаясь остановить, но она, отпрянув, дает мне пощечину, ногтями, как граблями, царапает лицо.

– Я ж могла тебя убить! И убью! Ты…

Она выдает цепочку непристойностей настолько ярких и выразительных, что я не могу не рассмеяться, но тут она хватает в горсть мои волосы и дергает. Сильно. Я ойкаю и на миг забываю, что мне нельзя с ней драться. Схватив ее за плечи, скидываю прочь в траву, но она тут же вскакивает и бьет меня наотмашь по голове так, что в ушах звенит. Я прыгаю на нее, и мы начинаем с воплями кататься по земле, обмениваясь тумаками, царапаясь и выдергивая друг другу волосы.

Вдали мелькает что-то движущееся, и над нами нависает Джордж с выражением ужаса на лице.

– Эй! – Он прыгает вокруг, уворачиваясь от наших беспорядочных движений. – Какого черта?

Мы продолжаем драться.

– Эй, прекратите! Хватит, я сказал!

Джордж обхватывает меня за пояс и отрывает от Файфер. Она мгновенно взлетает с земли, согнув пальцы, целя ногтями мне в лицо. Я перехватываю ее руки, и мы все шатаемся, как пьяные в схватке, пока не падаем головами в изгородь.

– Мир, черт возьми! – кричит Джордж, растаскивая нас в стороны. – Какая вас муха укусила?

Файфер с трудом поднимается на ноги.

– Она ищейка! – И снова бросается на меня, сжав кулаки, Джордж ее перехватывает. – Ты что делаешь? – визжит она. – Зови Джона! Ее надо убить, прямо сейчас! Он пусть убьет или ты. Или я сама ее убью!

Она выхватывает ведьмину лестницу.

– Ее нельзя убивать, – говорит Джордж.

– Можно и нужно! – Пальцы дергают узел. – Я ее на тысячу кусков сейчас…

Джордж выдергивает лестницу у нее из рук.

– Хочешь, чтобы Николас умер?

– Что? – в ужасе хрипит Файфер. – Нет!

– Так это и случится, если ты убьешь ее. Только она способна найти скрижаль, и ты это знаешь. Так что не твое дело, кто она. Хоть ищейка, хоть демон, да хоть сам дьявол!

– А так и есть. Она и есть дьявол. – Файфер дымится от злости. – А ты, – оборачивается она к Джорджу, тыча пальцем в его сторону, – ты что-то чертовски спокоен. Ну смотри, если ты знал, кто она, и нам не сказал…

Мы с Джорджем переглядываемся.

– Знал. – Голос Файфер падает до шепота. – Знал и не сказал мне. Почему? Как ты мог так со мной поступить? И с Джоном? – Она вдруг делает большие глаза. – И Николас…

Джордж поднимает руку:

– Он знает. Естественно, он знает. А тебе я не сказал потому, что он мне велел молчать. Не видел причин, зачем вам сообщать.

– Не видел? – верещит Файфер. – Не видел причин сказать нам, что это злобная, лживая, дикая су…

– Файфер! – Джордж хмурится.

– Ты же понимаешь, что она не станет нам помогать? Она будет водить нас за нос, пока Николас не умрет, а потом выдаст своим дружкам!

– Я так не поступлю, – говорю я.

– Она так не поступит, – повторяет Джордж.

– Я тебе не верю, – отвечает Файфер. – И ей не верю. Ни во что это не верю. – Она расхаживает взад-вперед, мотая головой, потом останавливается. – Я скажу Джону.

Она делает шаг к дороге.

– Нет! – Джордж ловит ее за рукав. – Это останется между нами.