пик боли для Серёжи; эта ситуация – несомненный плюс для его физического состояния. Остаётся только поддерживать его на этом уровне – не дать скатиться. Уводить его дальше.

– Когда-то это должно будет случиться, – повторила его мысль супруга. – Ведь страшнее, если не случится, правда?

– Да…

– Как мы можем ещё помочь Серёже?

– Да как тут поможешь, когда такое… – тяжело вздохнул Вадим Аркадьевич. – Хорошо, что появится возможность приехать нашим родным и его друзьям – их поддержка будет необходима…

Ольга Ивановна задумалась.

– Почему ты вдруг сделал вывод, что Серёжа вернётся в течение недели?

– Не могу объяснить – предчувствие. Ты заметила, что он в последнее время раздражительный?

– Да, есть такое. Думаешь, это – предвестник?

– Думаю, он влюбился.

– Влюбился?! – Ольга Ивановна взглянула в глаза супругу. – При чём тут тогда раздражённость?

– Он разрывается между нами и Ингой.

– Считаешь? – задумалась Ольга Ивановна.

– Это ещё не вывод, Оля, а всего лишь предположение. Несколько мелких моментов, которые дают лишь мутный силуэт этой догадки.

– Что ещё?

– Смена настроения до и после прогулки; вспомни, с какой охотой он идёт на прогулку и с какой миной возвращается. Да и когда мы с ним сидим и он рассказывает, что произошло за день, то меня не покидает ощущение недосказанности. А о чём он может не рассказывать? О своих интимных переживаниях.

– Вот как, – Ольга Ивановна была растеряна.

– Красивая девушка, с которой они встречаются каждый день, физиологические потребности, весна, образ жизни, какой у Серёжи сейчас: всё это пробуждает в нём известные чувства…

– Но как это всё увязывается с тем, что Серёжа вернётся к нам? Может случиться наоборот – он из-за своих переживаний будет цепляться за эфемерное… Захочет жить в своём выдуманном мире…

– В том и дело, что эфемерное… Рано или поздно эфемерное уступит место реальному… Я думаю, в этом и кроется причина его раздражительности. А ещё я прихожу к выводу, что Инга – это завуалированный образ Веры. Именно её не хватает Сергею. Отсюда женский образ фантома… Вместе с этими чувствами в нём пробуждается прошлое…

Вадим Аркадьевич сильнее прижал к себе супругу. Ей нужно сейчас отдаться своим чувствам – выплакаться; такое нельзя держать в себе долго. Каждый день как в ежовых рукавицах.

Глава двадцать седьмая

Ночь пятая

У Сергея бывает так, что, проснувшись среди ночи, он начинал обдумывать свою новую идею, пришедшую накануне. Что говорить – увлекал его этот процесс, во время которого рождались всё новые и новые идеи. Это для него радостное время. Бывало, он шёл в свой кабинет и до самого утра работал; самое продуктивное время – глубокая ночь.

А сейчас шок опутывал сознание. Вся его, Сергея, мировая механика, все теоретические выкладки предстали перед ним, осознались во всей своей пугающей пустоте.

Он – лишь биомашина, приводимая в движение многочисленными плюсами и минусами материи. Не существует никакой воли, а есть стечение обстоятельств. Таково короткое эссе его научных работ.

Казалось, в этом мире нет ничего тёплого и душевного – всё это ушло; от безвозвратно потерянного щемило в душе. Сергей мысленно блуждал по этому холодному космосу и чувствовал себя непричастным к окружающему миру. Пустота всеобъемлющая.

Хотелось сопротивляться этому миру, но не было сил от незнания, что делать.

«Бог! Помоги мне!»

Совершенно неожиданно родился в душе Сергея этот крик.

Казалось бы, научная теория, которой Сергей посвятил так много времени, напрочь отвергает Его. Ведь душа человека – лишь информационный массив, не более; так ведь?

Хм… Как он был увлечён работой! Как хотел поделиться своими мыслями с миром! Это был бы прорыв в лечении многих психических заболеваний!

Теперь это всё не имеет значения. Пустота всеобъемлющая. Мысли о теории колючи, как синеголовник. А между его стеблями колышется паучья сеть, в которую попал Сергей.

«Бог! Помоги мне!» – этот посыл его души расходился вибрациями по нитям сети в поисках гармонии, как атомы первовещества посылают друг другу свои сигналы.

Такого морального падения Сергей ещё никогда не ощущал. Ему сейчас очень хотелось чего-то светлого, душевного. Он хотел опоры; чтобы Бог услышал его крик души, спас…

А пока чёрное Нечто камнем придавило сердце.

Сергей сел на кровати, понуро опустив голову. Он ощущал себя сидящим на самом краю Вселенной, свесив ноги в самую бездну.

С минуту он прислушивался к своему и окружающему миру. Потом пустой сосуд его души начал заполняться – воспоминания неумолимо, как тягучая смола, стали течь на дно. Да! Вот тот самый огонь, из-за которого он боялся ворошить прошлое; ещё горит. Значит, он ещё – человек, значит, ещё существует, коли снова больно…

Вера прихорашивалась у зеркала. Её одежда, входящая в контраст с домашним уютом, и еле уловимый запах духов навевали чувство, какое бывает перед скорым отъездом.

Сергей стоял у окна и ждал, когда его любимая добавит последний штрих к своему образу.

Прошло уже больше десяти лет, а его чувства к Вере остаются такими же острыми, как и в первое время знакомства. Чтобы ненароком не разгадать тайну этого долгого и счастливого мироощущения, Сергей отмёл сей неблагодарный психоанализ и погрузился в лицезрение красоты: красоты её жестов, волос, тела.

Вера обернулась, чтобы понять причину долгой паузы в их разговоре, и увидела мечтательную улыбку и пристальный взгляд Сергея.

«Что?» – с настороженностью спросила Вера.

«Засмотрелся просто», – улыбнулся Сергей.

Почему-то этот эпизод запомнился ему. Его память сделала последнюю фотографию жены именно в этот ничем не примечательный момент; Сергей ещё не мог знать этого – просто странное настроение посетило его вдруг.

То, что это было предчувствие, стало понятно позже, задним числом – ведь ничто не предвещало беды.

Улыбнувшись в ответ, Вера подошла к нему; они обнялись, поцеловались. Сергей нежно прижал её к себе, вдыхая запах её духов.

«Неужели я ревную?» – спросил он самого себя, анализируя своё странное чувство.

– Я буду скучать по вам, – сказал Сергей.

Может быть, этот факт так кольнул его сейчас, а не ревность?

– Мы тоже, – ответила Вера, – Хоть и едем на недельку.

– Ур-р-ра-а-а! Мы едем к бабуле!

Настя с Сашенькой стремглав влетели в комнату и присоединились к объятиям – дочурки чуть с ног не сшибли своих родителей.

В похожие моменты Сергей ловил себя на мысли, что очень счастлив в своём доме… Был…

Сергей вытер слёзы, повернулся набок. Он ещё долго лежал в постели и прислушивался к своим переживаниям, пока наконец усталость не сомкнула его веки. Ночь заботливо укрыла его своим звёздным одеялом.

Сергей засыпает.

Ему снилось, как он