им уже практически всем ближе к двадцати, и к такому возрасту уже все начинают вести половую жизнь, но она не хотела одноразовых знакомств, и жила в ожидании того, кого полюбит по-настоящему.

— Рей, — остановил её Кенджиро, и она развернулась. — Попробуй помедитировать, хорошо помогает для контроля чакры перед использованием мистической ладони. И если что-то понадобится — ищи в столовой.

— Хорошо.

Девушка покивала в знак благодарности, захватила свитки и направилась к своему любимому уединённому месту, в котором частенько искала спокойствие. Это была небольшая отвесная скала у ближайшего озера, вода в котором была настолько чистая и прозрачная, что можно было увидеть, как лениво плавают рыбки, поблёскивая серебренными чешуйками. Рей так часто тут бывала, что обустроила себе небольшую скамеечку, и даже повесила гамак. Когда она долго не могла уснуть, мучительно ворочаясь, то приходила сюда. Обычно это было уже к утру — часов в пять, но бывало и ночью. Она вдыхала свежий лесной воздух и усталыми глазами глядела на большую оловянную луну, отражающуюся от поверхности воды. Порой поднимала взгляд наверх, вглядываясь в мириады мерцающих звёзд, раскинутых по бархату небосклона, и наблюдала за ними часами, пока наконец-то не засыпала. И эти сны, под звёздным августовским небом, всегда были самыми мирными. Именно поэтому Рей больше всего любила лето.

В этот раз она пришла к любимому озеру с конкретной целью — попробовать помедитировать, и потом уже начать тренироваться. Как раз у неё было полно рыб, которых было несложно поймать.

Она закинула свитки в гамак и, сев в позе лотоса лицом к озеру, начала глубоко дышать, пытаясь нащупать свой очаг. Лёгкий приятный ветерок раздувал её чёрные волосы, но тела коснуться, кроме лица и ног, не мог. В Пятёрке Звука она была исключением: в основном все носили либо свободные рубашки лавандового или же белого цвета, либо бежевые туники, а также большие фиолетовые пояса. Девушка же носила фиолетовую кофту на молнии до середины бедра и чёрные штаны, перевязанные на месте голени бинтами, а на руках всегда были перчатки. Всей команде было известно: если дотронешься без согласия — получишь по лицу, настолько Рей терпеть не могла даже малейшие прикосновения.

Девушка десять минут неподвижно сидела, прогоняя чакру. Она знала, что такие практики хорошо помогают улучшить контроль, но в них раньше не нуждалась, понимая, что контроля ей пока хватает. Решив закончить с медитацией, Рей уже мысленно распланировала оставшийся день, но, открыв глаза, неожиданно обнаружила, что находится в совершенно другом месте. И вообще не в лесу у озера.

Она сидела в позе лотоса в длинном белом и ярком туннеле, не имеющим ни конца, ни края. Тут же испуганно вскочила, замечая, что всё это время находилась в тёплой воде, температура которой была точь в точь, как у тела. Белые стены с вкраплениями чёрных линий будто бы отражали невидимый свет. Всё вокруг было таким ярким и светлым, что сильно контрастировало с тёмным логовом Орочимару.

«Я умерла? Или это сон?» — оглядываясь по сторонам, подумала девушка. В этом загадочном месте было так спокойно, что Рей даже не подумала о панике. Она чувствовала связь с телом, и стойкое понимание, что может в любой момент отсюда уйти — и это внушало ощущение безопасности.

Долго девушка не стояла и, вытащив кунай, направилась вперёд, решив разведать неслыханное место. По дороге её не покидали мысли о том, что это может быть гендзюцу Кэори, которая решила ей отомстить за подкол, но Рей Дами была отличным сенсором и сбоя в циркуляции своей чакры не замечала, поэтому эту идею она была вынуждена откинуть. За всеми размышлениями о невиданном пространстве и причинами его возникновения девушка дошла до таинственной красной двери, на которой были глубокие рваные царапины, словно какой-то зверь пытался ворваться.

«Я тут не одна», — как факт пронеслось в её мыслях.

Просканировав помещение, она убедилась, что внутри никого нет, тихо потянулась за ручкой и, аккуратно нажав на неё, осторожно зашла вовнутрь, чтобы не привлекать к себе никакого внимания, даже если она тут одна.

Это оказалась небольшая комната с зелёными обоями, непривычным пыльным полом, похожим на доски, но на самом деле ровным, гладким, да ещё и мягким. Рей провела по нему пальцем и, нахмурив брови в непонимании, встала, осматриваясь дальше. Прямо у входа был деревянный стеллаж до потолка с какими-то пыльными вещами, а рядом с ним кожаный темно-бордовый диван, напротив была железная этажерка с разным оружием — кунаями, сюрикенами и даже сенбонами. Рей не стала долго задерживаться и направилась к главному столу, стоящему посередине комнаты — это был обычный деревянный письменный стол, рядом с которым располагалось необычное чёрное кожаное кресло на колёсиках. Дами такое когда-то видела, но вот только не помнила, где. На столе находилась небольшая лампа с тусклым жёлтым светом, а также посередине лежал какой-то тёмный прямоугольный пластмассовый предмет, покрытый толстым слоем пыли.

На мгновение её охватило чувство дежавю, почудилось, что когда-то давно она уже здесь бывала, но привязать это к какому-то конкретному событию из прошлого не могла. Сердце забилось быстрее, и ей показалось, что аж мурашки пробежали по спине.

Рей не решилась брать чужую вещь, уж больно боялась наказаний, и, оставив стол в покое, обратила внимание на белое одеяло, лежащее в углу. Присев перед ним, она слегка его приоткрыла, увидев лишь пятна крови и бинты, причём пятна были ещё влажные, словно в этом одеяле лежал ранее израненный человек.

Дами вернула всё в прежнее положение и встала, чтобы присмотреться к пыльному полу, ища следы. Раз кровавое одеяло ещё мокрое, то принесли его явно недавно. Вот только парадоксально было то, что следов никаких не было. Многовековой слой пыли был не тронут, будто это помещение в последний раз посещали в прошлом столетии.

— Понятно, что ничего не понятно, — хмыкнула Рей и слегка отодвинула странные пластмассовые занавески. Вот только она ничего не увидела — за стеклом была кромешная тьма, словно эта комната находилась в безграничной пустоте космоса. — И зачем занавески, да ещё и порезанные?

Это необычное помещение с чуждыми вещами, словно пропитанными атмосферой давно прошедшей, но в тоже время, грядущей эпохи, оставляло неизгладимое впечатление. Она не могла объяснить свои чувства и отчего они возникли, ей казалось, что это всё её, но в то же время она боялась узнать, будто за этим последует чудовищное наказание.

Она решила посмотреть, что находится на стеллаже, ведь когда она