На деле, однако, недооценивать попытку «установления областной власти» не стоило. В воспоминаниях Головачева, опубликованных позднее в газете «Шанхайская заря», отмечалось, что после получения «прощального приказа» Дитерихса стало ясно, что в городе может установиться полное безвластие. Началась всеобщая забастовка. Из окрестностей Владивостока стали проникать группы красных партизан, незамедлительно устанавливавших контакты с местными рабочими организациями и выходившими из подполья агентами ДВР. Нужно было, в первую очередь, обеспечить планомерную эвакуацию из города воинских частей и всех тех, кто пожелал бы уехать.

«Момент требовал решительных и быстрых действий, – вспоминал Головачев, – и было созвано экстренное совещание военачальников и представителей Совета уполномоченных сибирских организаций во главе с… А. В. Сазоновым. На совещании был заслушан последний приказ о прекращении борьбы, подписанный Правителем Приамурского Земского Края генералом Дитерихсом, и принято решение о создании Сибирского правительства. Во время этого совещания были получены сведения, что в Приморской городской думе происходит совещание под председательством эсера доктора Кеспера, которое собирается провозгласить сформирование Политического Центра (по типу печальной памяти Иркутского Политического Центра, который выдал большевикам адмирала Колчака). Одновременно передавалось, что новый Политцентр имеет в виду начать переговоры с наступающими красными о прекращении военных действий.

Военное совещание, на котором присутствовали генерал Лебедев, генерал-лейтенант Ф. Л. Глебов (командующий Дальневосточной казачьей ратью. – В.Ц.), капитан 1 ранга Н. Ю. Фомин (начальник штаба Сибирской флотилии. – В.Ц.), А. В. Сазонов, я, Г. И. Чертков (командир роты морских стрелков Сибирской флотилии. – В.Ц.), генерал Сулевич и другие, решило перейти к немедленным действиям и отправить группу участников совещания в сопровождении воинской части в Городскую думу.

Дума была оцеплена, и ее заседание прервано. Выступивший с речью А. В. Сазонов потребовал от Думы полного отказа от всяких претензий на власть. Требование это было выполнено, и Сазонов объявил о сформировании Сибирского правительства и о назначении командующего войсками генерала Лебедева, бывшего начальника штаба Колчака. Тотчас же были предприняты действия по предупреждению выступления красных. Как выяснилось, наши действия были более чем своевременны, так как выступление большевиков было назначено этой же ночью на 4 часа. Энергичными действиями был раскрыт штаб заговорщиков и заняты все пункты, где было намечено выступление красных… Учреждения и войсковые части получили возможность спокойно погрузиться на корабли и взять с собой то, что им было нужно…».

Помимо политических были предприняты и демонстративные военные усилия. По Светланской улице прошли подразделения оренбургских казаков, а с японских кораблей, готовившихся окончательно уйти от Владивостока, был высажен батальон пехоты, и в городе даже стали говорить о «возвращении японцев».

Но, очевидно, что отнюдь не только стремление осуществить «планомерную эвакуацию» двигало областниками. В то же время вряд ли можно было предположить (это выглядело бы откровенной авантюрой), что войска ДВР после Спасской операции удастся каким-то образом остановить и спасти Приморье наличными силами Земской Рати. Важно было показать, что «последнее слово» в антибольшевистской борьбе остается все же не за представителями Белого дела, а за «демократической контрреволюцией». В перспективе это представлялось дополнительным фактором «преемственности» в том случае, если бы вдруг внутренние и внешние факторы привели бы к продолжению «сопротивления большевизму». Не случайно Головачев отметил в воспоминаниях, что им (как «главой дипломатического ведомства») была передана дуайену местного консульского корпуса представителю Китая Фан Ци-гуаню соответствующая нота, в которой «заявлено, что правительство и белые войска эвакуируют Владивосток, но не прекращают своей борьбы с красными силами… Представляющие наше Правительство части генерала Пепеляева остаются еще на русской территории в районе Якутской области и там ведут военные действия»[1207].

Еще одна, сугубо меркантильная причина, приводилась в комментариях к изданным в Советской России мемуарам генерала Болдырева. В них отмечалось, что главной причиной образования Сибирского правительства стало намерение завладеть наличными ценностями Владивостокского отделения Государственного банка, так как представители японского командования (полковник Гоми) захватили «вывезенное из Хабаровска во Владивосток советское золото», а Сазонов и Головачев передали им «золото в частную собственность за 10 % вознаграждения». Дитерихс действительно отказался вывозить эти ценности за рубеж, но для того, чтобы завладеть ими, японцам вряд ли нужно было получать некие «санкции» со стороны новоявленной власти[1208].

25 октября 1922 г. Сибирское правительство покинуло гавань на транспорте «Эльдорадо». Это был последний корабль белого флота, отошедший из Владивостока…

Но гораздо более серьезные перспективы виделись областникам в развитии антибольшевистского повстанчества в Восточной Сибири, прежде всего в Якутской области, которая, с их точки зрения, могла бы стать основой для продолжения «борьбы с большевизмом». Здесь военные действия еще продолжались.

Что же касается Приморья, то его политическое будущее, после вступления во Владивосток («город нашенский», по выражению В. И. Ленина) частей НРА под командованием И. Уборевича, представлялось достаточно очевидным. 30 октября 1922 г. Дальбюро ЦК РКП(б) приняло решение о «советизации края», одобренное ЦК РКП(б), и в начале ноября начались аресты оставшихся в городе «бывших контрреволюционеров» (в частности, был арестован генерал Болдырев), и хотя «красного террора» (в отличие от Крыма в 1920–1921 гг.) здесь уже не проводилось, говорить о каком-либо политическом «многообразии» было невозможно. Установившийся в Советской России режим НЭПа политических свобод не обеспечивал.

13—14 ноября состоялось Народное Собрание ДВР, принявшее решение о ликвидации «буферной республики» и об установлении в крае советской власти. Вся полнота власти передавалась Собранием избранному Дальневосточному ревкому. А уже 15 ноября 1922 г. ВЦИК РСФСР объявил территорию упраздненной ДВР нераздельной частью РСФСР[1209].

Последние центры Белого дела и антибольшевистского движения в России (Охотско-Камчатский край, Якутская область) 1921–1923 гг.

Итак, после «гибели белого Приморья» на российской территории еще продолжались боевые действия, которые вели военные силы, связанные с последними антибольшевистскими правительствами. Это были районы Якутской области и полуострова Камчатка (Охотско-Камчатский край, по официальному определению Правительства). Показательно, что накануне эвакуации Владивостока многие военные и политики высказывали предположения о возможном продолжении «борьбы с большевизмом», опираясь именно на эти обширные, но малонаселенные и практически лишенные инфраструктуры российские земли. Правда, Вс. Иванов, например, вспоминал, что Н. Д. Меркулов предлагал обязательно удерживать район Владивостока как «базы Национальной Армии». «Там были средства, там были и пути морского сообщения. Положим, полуостров Муравьев-Амурский, шириной около 12 верст, дешевым трудом китайцев перегораживается укрепленной полосой. Как предполагал Н. Д. Меркулов, 10 тысяч армии, плюс еще резерв из городского населения вполне достаточны, чтобы удержать эту полосу… Флотилия и ледоколы всегда могли сделать Владивосток неприступным с моря для раздетой, босой, голодной, боящейся холода красной армии (явная недооценка противника. – В.Ц.). Вопрос был в выигрыше времени…»[1210].