отбрасывали не менее странные тени, каждая из которых тянулась крючковатыми лапищами вместе с их владельцами к моему диску.

— Отдай! Отдай! Отдай! — настаивали серые твари.

Я ещё крепче прижал артефакт к груди и отрицательно замотал головой.

Вы наверняка подумали — «какой жалкий вампир!». Но я сделаю важное замечание: не всем же быть беспощадными кровососущими тварями, верно? Некоторые не хотят такой жизни.

— Отдай! Он принадлежит нам! — когтистые сучковатые тени разом потянулись к диску.

В том месте, где меня касалась тень, ощущался ужасный могильный холод, как в одной из моих морозильных камер в морге. От прикосновений моё тело теряло яркость, меняя краски на безжизненный серый. Я становился таким же, как эти тени!

Нужно срочно найти зеркало, чтобы выбраться отсюда!

Едва я подумал про зеркальную гладь — как оно тут же материализовалось за спинами серых существ. Я воспользовался их замешательством, ринулся сквозь толпу существ. Было страшно, конечно — ведь, кто его знает, что со мной будет, если я пройду сквозь них? Вдруг цвета на моём теле иссякнут без следа и не добегу?

Я не зря опасался — успел достигнуть зеркала в самый последний момент, когда из цветного у меня осталась лишь рука, с крепко сжатым в ней диском. Я коснулся растворяющегося в воздухе зеркала и вывалился обратно в родной мир.

Другой вопрос — куда меня выбросило? И когда... Если судить по густому дремучему лесу ( на котором отсутствовали снежные шапки, яже в декабре провалился) вокруг и заходящему солнцу, то родной Мурманск от меня далековато!

Огляделся вокруг: огромное серебряное зеркало лежало посреди леса и выглядело в точности также, как то, в которое я сбежал из зазеркалья.

— Рад, что ты сумел выбраться из зеркала самостоятельно, — произнес внезапно материализовавшийся Кот. Он хитро улыбался своей неповторимой зубастой улыбкой.

— А как я рад — не пересказать! — с сарказмом ответил я. — Раз уж ты здесь, то изволь ответить — в какую сторону мне идти?

— Иди прямо, — Глубоко в душе я искренне надеюсь, что Кот не станет издеваться надо мной, как в том старом анекдоте, где джин прикололся над мужиком в пустыне. — И не смотри на меня так! Я тут тоже впервые. Могу отправится на разведку, если хочешь заставить меня размять лапки, но знай — это займёт какое-то время.

Я махнул рукой в знак согласия, а сам решил подождать в уютной тени ближайшего дерева. Днём лучше всего спать, но этот лес чересчур светлый, я рискую превратится в горстку пепла, если Кота вовремя не окажется рядом.

Итак, что мы имеем? Кроссовки, джинсы, рубашку и медицинский халат поверх всего. В карманах остались ключи от шкафчика, да телефон, который... разумеется, сеть не ловит в глуши.

Куда меня, вообще, занесло?

Из предметов остаётся красный диск, но он мало чем поможет. Я в зазеркалье без надобности больше не сунусь! Тем более, путешествия через зеркало — всегда лотерея, где не ясно, куда попадёшь в очередной раз. Менять одно «хренпоймигде» на другое не горю желанием.

Через пару часов закат, надеюсь, Кот к этому времени вернется. Я верю, что он отыщет следы людей. Он вернётся, вместе можно двигаться в сторону ближайших населённых пунктов. Меня тревожило лишь одно — а что дальше? Денег с собой не прихватил, а на людскую доброту полагаться не привыкший.

Пока ждал Кота, взгляд сам собой цеплялся за странное зеркало посреди леса: оно выглядело целым, почти новым, потому решительно не ясно — кто и зачем бросил такое красивое зеркало посреди леса? Переться в такую даль, чтобы избавиться от очевидно-ценного антиквариата?

Стало совсем темно. Я поднялся на ноги, решил двигаться наугад, даже если придется идти назад. Действие, очевидно, лучше бездействия. Подозрительно, что Кот пропал... Нехотя начинаю за него переживать.

Пока передвигался по ночному лесу, понял еще одну вещь — как-то здесь подозрительно тихо. Не щебетали ночные птицы, не стрекотали цикады или какие-любо другие насекомые. Кромешная тишина. Так тихо, что я до чёртиков испугался того, что случайно наступил на сухую ветку — треск получился таким оглушительным, будто следователь опять в закрытом помещении устроил стрельбу.

Достаточно легко преодолевал бурелом, уверенно двигался сквозь лес. Благодаря врожденному чутью, мой путь лежал на север. Заблудится мне не грозило, чего не сказать о пропитании. Ни одной зверюшки не попалось в пути. Более суток без еды — это очень плохо! Если превысить суточный лимит в приёме крови, то вампир постепенно теряет человечность и разум. Тут, конечно, всё сугубо индивидуально, но дольше недели никто не выдерживал — все становились кровожадными существами без намёка на интеллект.

Так за невеселыми думами прошла ночь.

Кот так и не появился, когда небо заалело, и я понял, что нужно срочно искать подобие берлоги на день.

Гадство!

Однако, с убежищем мне повезло — спустя несколько минут, попался гигантский дуб, внутри которого было достаточно просторное дупло. Вход обращён на север, что мне точно на руку — можно не бояться случайно зажариться в лучах света.

Забравшись в укрытие, я забылся тревожным сном. Мне грезилось, будто бы Кота поймали неизвестные, держали взаперти. Пытали! А я всё пытался дотянуться и выпустить своего друга из клетки.

Но каждый раз вмешивалась та вампирша: с диким хохотом убивала Кота прямо у меня на глазах. Раз за разом. Под конец, я отчаянно крикнул: «ты же можешь телепортироваться!», — но Кот лишь покачал головой.

Я проснулся. Голова гудела, тело налилось свинцом. Проголодался как зверь, судорожно втянул носом воздух и понял — на километр вокруг меня нет ни одной живой твари.

Очень плохо...

Я продолжил свой путь, стараясь не думать о том, что не получится поймать себе животное на пропитание.

Глава 3

Где только Кота черти носят... пора бы ему появится. А мне пора найти себе укрытие. Подойдёт всё, что угодно, куда не просачивается дневной свет. Я бы сейчас рискнул отжать берлогу у медведя — до такой степени нужда в укрытии.

Я посмотрел на небо вдаль, где алая дымка предвещала скорый рассвет — Гадство! Надо поторапливаться!

Я нервно бродил от одной опушки к другой, ощущая жар утреннего солнца, пока моему взору не предстал довольно примечательный дуб: ветвистый, широкий, будто пришёл в наш мир из