— Я займусь человеком, который женился на вас с помощью обмана, — пообещал разбойник. — Ждите здесь, пока я за вами не вернусь.

Он улыбнулся ей и собрался уйти, но Тея судорожно схватила его за рукав.

— Что вы собираетесь сделать?

Разбойник поднес ее пальцы к губам.

— Не тревожьтесь, — тихо проговорил он. — Просто ждите меня здесь. Когда я вернусь, вы сможете уехать домой.

Ни о чем больше не спрашивая, Тея проводила его взглядом и слышала, как шпоры на его сапогах позвякивают при каждом шаге, как хрустят у него под ногами ветки и схваченные морозом листья. Что, если он уйдет из ее жизни так же стремительно, как появился? Что, если она больше никогда его не увидит? Он уедет, а она останется с Христианом Дрисдейлом… своим мужем?

При этой мысли ее затошнило. Она вышла замуж за этого пуританина, поверив его обещанию спасти брата. А он уже знал, что Ричарда приговорили к смерти и что никакого влияния не хватит для того, чтобы его освободили!

Теперь ей казалось, что она предвидела смерть Ричарда, когда они разговаривали полтора месяца назад. Тогда Тея стояла в библиотеке Стейверли и смотрела на озеро. Близился вечер, солнце садилось за высокие дубы парка. Начинали опускаться сумерки, и темнеющее небо, отражавшееся в воде, казалось мрачным и таинственным.

У нее было странное ощущение, будто она оказалась там, где прошлое встречается с будущим. Ей казалось, будто предки, чьи портреты украшали стены за ее спиной, встали рядом с нею, глядя на озеро, которое уже много веков отражало историю ее семьи. И еще ей представилось, будто все Стейверли прошли мимо нее медленной вереницей: первый сэр Хьюберт Вайн, прибывший в Англию с Вильгельмом Завоевателем, следом — те Вайны, которые обрели честь и славу в Крестовых походах, их внуки и внучки, поддерживавшие Плантагенетов, а за ними — те члены ее семьи, которые верой и правдой служили Тюдорам.

Тея ощущала, как честь и традиции семьи передавались от поколения к поколению на протяжении многих веков. И еще она вдруг ясно поняла, что ее отцу осталось жить совсем недолго.

Он уже давно и тяжело болел, и теперь, когда над озером начал подниматься вечерний туман, ей показалось, что умершие Стейверли ждут, что он присоединится к ним, и берут его под свою защиту. А потом, несмотря на мучительную боль приближающейся разлуки, она вспомнила, что Ричард продолжит семейные традиции, Ричард, который любит Стейверли и его славную историю не меньше, чем она сама.

И стоило ей подумать о брате, как она увидела, что он идет к ней по траве, но туман вдруг поднялся с озера и окутал его. И вот он уже словно и не человек, а призрак, невесомый и бестелесный. Tee стало безумно страшно, но не успела она признаться в этом даже самой себе, как Ричард подошел к террасе и, увидев ее в окне, приветливо ей помахал.

Она открыла ему большое окно, и он влез в комнату. И хотя Тея тут же сказала себе, что у нее просто разыгралась фантазия, выражение лица брата сказало ей, что произошло что-то необычное.

— Что случилось? — спросила она.

— А почему ты спрашиваешь? Что должно было случиться?

— Ты изменился, — объяснила Тея. — Вид у тебя довольный и радостный, но не только. Ах, Ричард, скажи мне, в чем дело!

Он нежно поцеловал ее в щеку.

— Ты не по годам наблюдательна. Тебе следовало бы играть в куклы, а не мучиться серьезными раздумьями.

— Я уже выросла из кукол! — возмутилась Тея. — И как тут не быть серьезной, когда отец болен, а все вокруг так тревожно.

— А что всех тревожит? — быстро спросил Ричард.

— Что за нелепый вопрос! Ты прекрасно знаешь, что мистер Христиан Дрисдейл опять был здесь сегодня и не только потребовал большую подать, чем мы можем заплатить, но и задавал вопросы.

— И какие же?

Тея пожала плечами.

— Ничего нового. Не прячем ли мы в потайных комнатах беглых роялистов. Не ходит ли кто-нибудь к мессе. Он спрашивает об этом при каждом приезде.

Ричард оглянулся, словно проверяя, не подслушивают ли их.

— Мне надо кое-что тебе сказать, Тея. Не следовало бы обременять тебя моими тайнами, но лучше тебе знать правду, чтобы ты могла запутать тех, кто будет чересчур любопытствовать.

Tee показалось, будто ее сердце сжала чья-то ледяная рука.

Ей стало страшно, хотя она и не понимала почему.

— Я собираюсь ненадолго уехать, — сказал Ричард. — Ты не должна никому из посторонних говорить, что меня нет, или нам надо придумать убедительное объяснение моего отсутствия.

— А зачем? В чем дело? Куда ты едешь?

В ответ Ричард усадил ее рядом с собой на диванчик и прошептал прямо в ухо:

— Наш король в Англии!

Тея едва слышно вскрикнула.

— Но где же? Как он здесь оказался?

— Он высадился в Эссексе неделю назад, а сейчас он в Лондоне. Я еду, чтобы присоединиться к нему. Ах, Пантея, может быть, наступил момент, когда мы сможем восстать и вернуть ему трон!

Ричард говорил это с радостью и торжеством, но Тея испытывала странное спокойствие.

— Будь осторожен! — настоятельно попросила она. — Обещай мне, что будешь очень осторожен!

— Ну конечно! Разве я могу вести себя иначе? — заверил ее Ричард, отмахиваясь от сестринских страхов.

Но дурное предчувствие Теи оправдалось. Король почти не скрывался, только перекрасил волосы в рыжеватый цвет. К несчастью, краска изменилась и приобрела множество оттенков. Он встречался и беседовал со своими сторонниками, но кто-то его предал. Он был вынужден скрываться, переходя из дома в дом, и только благодаря счастливой случайности сумел вернуться во Францию.

После его отъезда прокатилась волна арестов. Схваченных ждали виселица или тюремное заключение. Кое-кому удалось избежать ареста, и они продолжали скрываться, надеясь переправиться во Францию. Тея жила в страхе с той минуты, как до них дошли известия о том, что приезд августейшего изгнанника обнаружен.

Поскольку Ричард не вернулся домой, она надеялась, что он нашел убежище в доме кого-нибудь из друзей, но потом Христиан Дрисдейл сообщил ей, что имя ее брата занесено в список подозреваемых. При этом сборщик податей зорко наблюдал за ней. Она застыла, побледнев от горя и ужаса, лишившись дара речи, но не позволяя себе заплакать. Тогда он предложил:

— Выходите за меня замуж, и я спасу вашего брата. Решение за вами.

— Зачем вам жениться на мне? — пролепетала она, сжавшись под его взглядом.

— Хотите услышать, что я вас люблю?

Несмотря на свою юность и детскую невинность, Тея поняла, что он испытывает к ней отнюдь не любовь, но выбора у нее не было. Отец то и дело звал Ричарда. Прекрасно понимая, что его дни сочтены, маркиз хотел увидеть сына и не мог понять, почему того так долго нет, когда дома его ждет столько обязанностей.