Темный, тут же стянув с плеча свою дорожную сумку, поставил ее на пол. Сам некромант пристроился на край подоконника (череп был выдворен со своего законного места и водружен мне на край стола). А затем Сьер углубился в бумаги и был потерян для мира на добрый удар колокола. При этом он то и дело прищипывал мочку уха и чуть подергивал ее, словно это могло помочь его мозгам работать быстрее.

Я же за это время успела сделать расчеты по ритуалу для еще одного дела, которое вела наша команда. О краже пудинга у советника императора.

Десерт наглым образом телепортировали прямо с кухни сановника аккурат перед самой подачей. Все бы ничего, но обед был званым, с участием послов делегации темных. В общем, конфуз.

И вот сейчас мне нужно было разобраться с телепортом, который построил воришка. Увы, когда мы приехали на вызов, заклинание переноса напрочь рассеялось, и подцепить его не было никакой возможности. Только построить новое. Точно такое же. И для него-то я битый час и делала расчеты.

Скажи кто пару лет назад, что одна из лучших выпускниц академии имени Кейгу Золотое Крыло будет искать на полном серьезе пропавший пудинг… Но когда нет связей, имени, денег, а обязательная отработка государственной стипендии есть, выбирать не приходится. Повезло еще, что не отправили в какой-нибудь забытый всеми богами Хеллвиль…

Все же городская стража – это хотя бы денежно. Жалованье тут платили неплохое. Опять же проживание в корпусе, рядом с отделом. Своя личная комната. Опять же питание и униформа за казенный счет.

Бабуля, домик которой был на окраине Талиина – соседнего со столицей городка, мной гордилась. Как же, внучка – и офицер-дознаватель! Родители же мои… Наверное, тоже гордились, но сильно издалека. Они были влюбленными до одури. Друг в друга. Но больше – в археологию. И постоянно находились в разъездах. Так что можно считать, что вырастила меня ба.

Впрочем, воспоминания не мешали мне вести расчеты. Убористые столбики на бумаге росли, а я понимала: тот, кто выкрал пудинг, был явно талантлив. И скорее всего, либо адепт, либо недавний выпускник. Потому что именно молодости присущи такие несусветные наглость, лихость и полное пренебрежение фундаментальными основами магии. Ведь, только наплевав на последние, можно было провернуть подобную кражу. И, судя по векторам, еще и левша.

Выкладка самых сложных векторов, которые удобнее творить ведущей рукой, в большинстве случаев начиналась с левого хода.

Призадумалась. Что еще можно сказать о том, кто проводил телепортацию? Судя по высоте раскрытия портала, рост у нашего похитителя небольшой.

Еще раз глянула на закупоренные в бутылек эманации, которые стояли на полке шкафа у самого входа. Их я собрала на месте кражи пудинга. А что, если…

Я постучала по исписанному листку. На следственный эксперимент необходимо разрешение капитана. Но это самый быстрый способ отвязаться от злополучного пудинга.

– Я чем-то могу помочь? – спросил Сьер…

Я, оторвавшись от бумаг, озадаченно посмотрела на некроманта. Мысль о том, что у него где-то есть мета ворона, теперь не давала мне покоя. Она была настолько прилипчивой, что некроманта мне даже захотелось назвать вороном. Хотя… не, ворон же черный. А этот – белый. Как лунь. А что… Птичка светлая, дюже хищная, с прескверным характером, способная склевать на раз-два и гадюку, и мелкого василиска. Совсем как этот Сьер…

– Сделать лицо попроще, – съязвила я. После ночной смены мне всегда жутко хотелось спать. А время сейчас уже близилось к обеду. Потому настроение было паршивым со всеми вытекающими. А тут еще этот темный, задумчиво перелистывающий бумаги в папке. Но я все же решила чуть смягчить ответ: – И кофе.

– С лицом не получится, – отчего-то не обиделся темный. Напротив, широко, дружески улыбнулся. И это насторожило. Ибо подобная улыбка темного означала большие неприятности для светлых. Меж тем Лунь продолжил: – А с кофе – могу угостить, если скажешь, где у вас тут прилично его варят. Я бы и сам не прочь взбодриться после двух суток пути. А заодно задать кое-какие вопросы, которые у меня возникли по отчетам.

Ого. Я мысленно присвистнула. Я бы, если столько не спала, рычала бы, как злой дракон. Да. Сон был моей слабостью. И по утрам соседки по комнате в общежитии опасались меня будить. Потому как я могла, не просыпаясь, абсолютно твердым и убежденным голосом красиво врать, некрасиво браниться или вовсе пытаться пристукнуть того, кто покусился на мой сон. Чаще всего – последнее.

А этот темный даже почти не зевает. И не огрызается…

– Тут недалеко есть приличный трактирчик. Там заваривают и отличный горный кейлис, и чай, и кофе со сбитнем готовят… только сначала я бы посоветовала тебе заселиться в корпус. – Я кивнула на дорожную сумку, которая стояла рядом с моим столом.

Лунь принял мое предложение с энтузиазмом. А я в очередной раз убедилась, что стоит проявить инициативу, как тут же она оборачивается обязанностью. Конкретно сейчас мне пришлось быть провожатой и экскурсоводом для темного. Пока вела его по коридорам отдела к корпусу личными комнатами для офицеров.

Заселился темный на удивление быстро. А затем мы, собственно, отправились в таверну, о которой я и говорила.

Кофе дело не ограничилось. Сонный организм, недополучивший отдыха, требовал компенсации сытным завтрако-ужином. Потому на столе появились омлет, чесночные лепешки, салат, запеченная целиком курочка, жареные овощи, пирог, нарезанные ломтиками сыр и колбаса, тарталетки… И это только для темного!

– Ты точно не дракон? – глядя на всю эту снедь, уточнила я. Обычно столько осилить могли лишь ящеры перед инициацией, когда их зверь набирал массу для первой трансформации.

– А ты интересуешься как рыцарь или как принцесса? – хитро уточнил некромант, нацеливаясь на куриную ножку.

– Как целитель домашних животных! – фыркнула я. – Боюсь, как бы не было колик от несварения…

– Тогда твой долг, как доброй и милосердной светлой, спасти меня от этого.

– Промыть желудок? – с готовностью уточнила я в лучших традициях местного милосердия.

Принцип оного был прост – молиться за то, чтобы боги простили темным все их прегрешения. Но только при их личной встрече на небесах. Ну а долг каждого светлого – организовать такую встречу как можно скорее.

– Вообще-то разделить трапезу, – поправил Лунь и с видом демона-искусителя придвинул ко мне пирог.

Я из вежливости взяла кусок. Потом второй. Распробовала стряпню и… начала спасать темного по полной, от всего своего скукожившегося голодного желуд… кхм, в смысле от широты всей своей души.

Итогом спасательной операции стал полупустой стол. Больше ни в меня, ни в Сьера не влезло. Я, чувствуя себя пойманной в ловушку собственной жадности, икая, спросила:

– Признайся, это был твой план изощренной мести за все…

– Хотелось бы, но нет. Я ночью хотел перекусить в одной едальне, и… не получилось. Вот, сейчас компенсировал.

– К слову, о компенсациях… – начала было я.

– Мы это с капитаном Бурсом уже обсудили, – отрезал некромант и, в свою очередь, произнес: – Я бы хотел поговорить о твоем последнем отчете по краже меты феникса у господина Румписа. Если не ошибаюсь, – пощипывая мочку уха, задумчиво начал Сьер, – в месте последнего преступления, в магнолиевой аллее, нашли бесчувственное тело потерпевшего. И там же были обнаружены следы женских каблуков. Но ты почему-то написала, что, скорее всего, похититель – мужчина ростом около четырех локтей и среднего телосложения. Почему?

– Слишком большой размер этих самых каблуков.

– Широкая стопа бывает и у миниатюрных женщин, – тут же возразил темный, и я скривилась. Точно то же самое ответил мне и капитан. Я вздохнула. На сытый желудок в сон клонило еще сильнее. Но я постаралась побороть дрему и…

– К тому же они очень глубоко вошли в землю. На палец… – пояснила я и резко перескочила. Была у меня такая привычка, когда я начинала что-то объяснять. – А ты знаешь, что магнолия – одно из немногих деревьев, которое способно прижиться на глинистой почве? А с учетом того, что до кражи последней меты в столице стояла жара неделю как, земля была не просто плотная. Как камень. А каблук в нее вошел… представь теперь вес. Я честно попыталась так же втопить свой в ту глину. Так это удалось