курсом 170 градусов и высотой 2900 футов. Как только будет завершен сброс снаряжения или людей, самолет должен был выйти из зоны выброски с разворотом на курс 180 градусов с набором высоты со скоростью 500 футов в минуту. Расчетное время полета составляло 76 минут 10 секунд.

Затем шли технические детали: скорость набора высоты, скорость на маршруте, скорость подхода к зонам высадки, скорость при десантировании, навигационные и рабочие частоты УКВ, наличие аварийных посадочных площадок (ни одной в радиусе ста миль) и порядок взаимодействия с истребителями-бомбардировщиками и бомбардировщиками, которые должны были действовать в районе Дьенбьенфу в тоже самое время.

Инструктаж закончился в 07.00, а в 07.15 экипажи заняли свои места в самолетах, в которые уже были погружены десантники и их снаряжение. Большинство из них напряженно вглядывались в затянутое тучами небо, ожидая окончательного подтверждения задачи. Теоретически, двигатели должны были запуститься в 07.20, но приказ «Вперед» поступил в штаб транспортного командования ВВС в Бахмае всего за несколько минут до 08.00. Затем, во всех 65 неуклюжих самолетах затрещали наушники радиостанций, с ревом ожили двигатели, над диспетчерскими вышками аэродромов Бахмай и Залям поднялись красные сигнальные ракеты и один за другим тяжело груженые самолеты с ревом пронеслись во взлетно-посадочной полосе и поднялись в воздух. В 08.15 вся воздушная армада, совершавшая медленные круги, пока каждая машина не заняла свое место в летном строю, изменила направление и медленно направилась на запад к скалистым горам, почти сияющим на фоне темно-зеленого покрова джунглей.

В Индокитае, как тогда, так и сейчас, невозможность сохранения действительно строгой секретности была проклятием всех старших командиров. Коньи не сообщал генералу Дешо о предстоящей воздушно-десантной операции, которой он собирался командовать, до 12 ноября, всего за семь дней до ее начала. Приказ, полученный Дешо, был очень лаконичен и просто предусматривал захват долины Дьенбьенфу. В частности, приказ предписывал 1) создать в Дьенбьенфу «оборонительную систему, рассчитанную на обеспечение защиты аэродрома за исключением пояса опорных пунктов вокруг аэродрома»; и 2) в конечном итоге разместить пять батальонов, два из которых будут перемещаться по всему окружающему району. Приказ был также передан генералу Жилю. Жилю уже было известно, что в то время в Дьенбьенфу находились войска коммунистов и что, следовательно, любая высадка войск в Дьенбьенфу сразу встретит какое-то сопротивление. В идеале, он хотел бы сбросить с парашютами сразу три десантных батальона в долину в надежде окружить там войска коммунистов и возможно, захватить их полкового командира. Но ограниченное количество самолетов и экипажей требовало чтобы операция проходила в два отдельных этапа, что позволило бы самолетам вернуться из Дьенбьенфу и забрать оставшиеся войска и снаряжение для последующей высадки. Поэтому он решил высадить два воздушно-десантных батальона на первом этапе и выбрал для этой цели лучшие подразделения и командиров во всем Индокитае, 6-й колониальный парашютный батальон (6 BPC) майора Марселя Бижара и 2-й батальон 1-го парашютно-егерского полка (II/1 RCP) под командованием майора Жана Брешиньяка. II/1 RCP был частью Первого воздушно-десантного полка Свободной Франции, организованного во время Второй мировой войны и в Индокитае принимал участие в операциях в районе «Улицы без радости». 6-й колониальный парашютный батальон был батальоном коммандос и участвовал во всех крупных сражениях с 1951 года. В частности, Бижар возглавил его во время кровавого жертвоприношения в Туле, где батальон был сброшен в качестве приманки для спасения других гарнизонов нагорья Тай. Вместе с 1-м колониальным парашютным батальоном, который должен был быть сброшен 20 ноября в 14.00, два других батальона сформировали 1-ю воздушно-десантную боевую группу (GAP-1) под командованием подполковника Фуркада. 1-й колониальный парашютный батальон был также элитной частью, под командованием майора Жана Суке; он впервые прибыл в Индокитай в январе 1947 года, позднее вернулся в Европу и снова высадился в Индокитае в июне 1953 года. С тех пор он принимал участие в боях за долину Кувшинов в Лаосе и совсем недавно в операции «Чайка», из которой вернулся, как и самолеты полковника Нико, накануне высадки. В составе первой волны 6-й колониальный парашютный батальон и 2-й батальон 1-го парашютно-егерского полка имели 651 и 569 человек соответственно. Кроме того, там находились 17-я воздушно-десантная инженерно-саперная рота и батарея 35-го воздушно-десантного артиллерийского полка, которая десантировалась вместе с Бижаром и штаб 1-й воздушно-десантной боевой группы, который должен был прыгать с батальоном Брешиньяка.

Генерал Боде вызвал Бижара и Брешиньяка за день до их операции, что бы лично проинструктировать о важности их задачи. Боде никогда не был в восторге от этой операции и Бижар отчетливо помнил его последние слова:

- Судя по тому, как все выглядит, все должно быть в порядке, но если ситуация там действительно слишком тяжелая, я оставляю вам судить о том, что вы должны сделать, чтобы спасти максимум личного состава и выбраться. В любом случае, если завтра погода будет слишком неблагоприятная, Дьенбьенфу никогда не состоится.

И много лет спустя, вспоминая слова Боде, Бижар добавил:

- Ох, почему в тот день не пошел дождь!

Но ключевой элемент инструктажа, который Бижар должен был получить в тот день, был дан ему на гораздо более низком уровне разведкой, и касался зоны выброски для его батальона. Разведка хранила 3000 папок с зонами выброски, каждая из которых была аккуратно помечена номером и кодовым именем. В долине Дьенбьенфу были в итоге выбраны три основные зоны выброски, две для личного состава и одна для снаряжения.

Каждая папка зоны выброски содержала аэрофотоснимки района высадки и столько информации о его топографии и метеорологии, сколько можно было собрать. Номер папки для Бижара был 759, а на обложке значилось «Наташа». Зона выброски Брешиньяка называлась «Симона», а зона выброски материальных средств - «Октавия». «Наташа», которая должна была стать ключевой зоной выброски в Дьенбьенфу на долгие месяцы, заслуживает более подробного описания. Она была расположена в 200 метрах к северо-западу от деревни Дьенбьенфу, имела общую длину в 3900 футов (1300 метров) и общую ширину 1350 футов (450 метров). Она лежала почти с севера на юг и была покрыта полувысохшими рисовыми полями и густым кустарником в южной части, а посередине ее пересекал небольшой ручей. Аэродром Дьенбьенфу — на самом деле, едва ли больше чем полоса утрамбованной земли — лежал в 300 метрах к востоку от зоны выброски. На аэрофотоснимке долины, сделанном 29 июня 1953 года бомбардировщиком-разведчиком 80-й зарубежной разведывательной эскадрильи (EROM), видно, что Дьенбьенфу представлял собой идиллическую деревню, почти все 112 домов которой были аккуратно расположены посреди больших участков, или вдоль двух основных