они с загонами. Поначалу все милые и тихие, а потом у них словно заканчивается период хорошести и вылезает блядская сущность. И тут придётся либо подстраиваться, либо на фиг. Я подстраиваться не привык, ты же знаешь.

— Подстроиться — это не плохо, важно не дать сесть на шею! — пофилософствовал я с умным видом.

— Так в том-то и дело, что они на шею лезут не сразу, а постепенно. Первое время они все по спине приятно гладят ногтями, ты думаешь — массаж, расслабляешься, кайф ловишь, а потом выясняется, что никакой это не массаж, это она на шею карабкалась! А как до шеи доползает, так впивается, точно клещ, и тут либо срочно выдавливать, либо терпеть.

— Натаха, я так понял, доползла?

— Все они доползают, друг: одни быстрее, другие медленнее, а кто-то, пока доползёт до горла, вообще уже довольствуется бездыханным телом, но это их не останавливает, им по фиг, живой или мёртвый, главное, чтоб мужЫЫЫк! — Роман демонстративно протянул звук «ы», подчёркивая важность слова.

— И чего делать будем?

— Да ничего! — парировал Роман. — Трахать!

— Да натрахались уже вроде, не подростки.

— Слушай, — глаза Романа сверкнули искрами, и он заговорил тише, — раз уж мы эту тему затронули, расскажу тебе. Наташка моя была огонь в постели! Никто, кроме нее, такого не вытворял! Как вспомню — аж мурашки по коже, хоть беги к ней и проси прощения, лишь бы повторила!

— Ого! Вот это круто!

— Да не то слово! А ведь каких у меня только не было… Помнишь до Натахи — Светка? Тоже жаркая была штучка! А до Светки — Ленка.

— Ленку не помню, — вклинился я в воспоминания Романа.

— Да мы с ней и месяц не прожили, там и вспомнить нечего. Бревно бревном. Светка после неё была бомба! Но Натаха… — Роман закатил вверх глаза. — Натаха — это дааа…

— Так а чего бросил-то?

— Да разве в одном сексе дело!

— Ну, нет, конечно! Хотя это тоже немаловажно.

— А у тебя с Анькой в этом вопросе как?

— Да никак.

— То есть?

— Ну вот как с Ленкой твоей. Только ещё более никак.

Роман задумчиво смотрел мне в глаза, ожидая подробностей:

— Так всё плохо?

— Ну, я не говорю, что плохо, но никак. Формально как-то всё, скучно, без задора. Да ещё в настроение попасть надо. Чаще не хочет ничего. Хотя иногда вроде так заведётся, что даже я пугаюсь от неожиданности, вся такая сексуальная… а потом шмяк на кровать на спину — и типа всё, подходи к тяжелому снаряду, Алексей, твой выход.

Роман рассмеялся в голос, но никого из сидящих за соседними столиками это не смутило, поскольку ресторан был уже полон. Гул субботнего застолья заглушал отдельные голоса. Старый Ромкин телефон по-прежнему бесхозно валялся в центре стола.

— Набери ещё раз — вдруг возьмёт? — Роман пододвинул ко мне свой телефон.

Я вновь набрал номер и послушал гудки, однако Аня так и не ответила.

— Да пофиг на неё! — в сердцах сказал я, изрядно осмелев после четырёх кружек. — Надо будет — перезвонит.

— Правильно! — поддержал меня Роман и заказал у проходящей мимо нашего стола официантки ещё две кружки.

— Детей у вас нет, секса тоже, мозг она тебе выносит — так почему не разведёшься? — Роман, будучи моим самым близким другом, мог смело позволить себе такой вброс, поскольку точно знал, что я восприму его нормально. Он никогда не лез в мои личные дела, не пытался меня отговорить от свадьбы, не давал ненужных советов, а стойко и честно поддерживал меня в любых жизненных ситуациях и решениях. Настоящий друг!

— Я иногда и сам об этом думаю. Но, с другой стороны, мне уже тридцать пять, чего искать-то? Дом она содержит нормально, по мужикам не гуляет, работает, мне с ней вроде как хорошо…

— Вроде как? Это как?

— Блядь, Ром, ты же сам всё понимаешь!

— Понимаю, поэтому и спрашиваю.

— И что ты мне предлагаешь делать?

— Ничего не предлагаю. Просто хочу понять, что именно тебя с ней связывает.

— Любовь! — не раздумывая, ответил я и сам же растянулся в улыбке.

— Любооовь! — повторил Роман, растянув звук «о». — Любовь — это другое дело. Так бы сразу и сказал.

— Ну вот ты, Ром, Наташку любил?

— Я? Наташку?

В этот момент к столу подошла официантка и принесла заказанные кружки с пивом. Холодные, запотевшие, наполненные до краёв.

— Это вам подарок от ресторана, — сказала официантка и поставила на стол две стопки с крепким алкоголем, — у нас акция: на каждые десять кружек пива две «Бехеровки» бесплатно.

— Десять? — оживился Роман. — Мы уже десять выпили? Нормально! То есть ещё через десять вы нам опять две принесёте? — обратился он к официантке. — Только, боюсь, мы их уже не увидим.

Официантка дежурно улыбнулась и сразу же ушла.

— Так чего с любовью, Ром? — настаивал я на продолжении разговора.

— А чего с ней? — передёрнул Роман и поднял стопку: — За любовь!

— За любовь! — Мы чокнулись и выпили.

Сколько было времени — неизвестно, но нас это уже и не волновало. Телефон Романа молчал, идти никуда не хотелось, атмосфера неожиданной встречи с другом становилась всё более приятной: казалось, что вечер только начинается.

— Давненько мы с тобой по бабам не шныряли, — многозначительно сказал я и посмотрел на Романа.

— Давнееенько, — ответил Роман, в свойственной ему манере протянув гласный звук «е».

— Может, проведаем заведение? — Мне самому эта идея нравилась всё больше и больше.

— Я на мели, увы, — грустно сказал Роман. — Вот за проект заплатят, тогда и сходим.

— Ну, значит, я плачу, — предложил я.

— У тебя кэш есть?

— Блин, точно, кэша нет. А карту Анька сразу спалит. У тебя точно на карте нет ничего? А то давай с твоей снимем, я тебе завтра кэшем отдам.

— У меня пятёра на карте, только стол закрыть хватит. Долбаный проект! Должны были хороший аванс дать, а в итоге договорились по минимуму. — Было видно, что Роману моя идея пришлась по вкусу, но как её реализовать, он не знал.

— Ладно, надо подумать. Давай по пивку. Нам с тобой ещё десять осилить надо, иначе «Бехеровку» не дадут.

Роман улыбнулся, немного успокоился и жадно отхлебнул из кружки.

— А если в банкомате снять? — спросил он.

— Нее, не прокатит. Как я потом это буду Аньке объяснять?

— Скажешь, что в ресторане не принимали карты, вот и пришлось снимать денег.

— Это как же надо было обожраться, Ром! Или мне сказать, что мы тут вшестером за мой счёт гуляли?

— Ну ты и зануда! — прошипел Роман.

— Сам ты зануда! Вот