дурачков смотришь. Как ты попадешь в эту квартиру «как чужой человек», если они тебя знают в лицо?

— Ой, Юлен, ты меня недооцениваешь! Для этого мне и нужна ты. Тебя-то они не знают! Они подали объяву на сайте любителей мистического. Сдается, мол, квартира с полтергейстом. Описали в двух словах. А ты позвонишь и скажешь, что хочешь ее снять. Вот и все.

— Ну да, а тебя я в чемодане пронесу. Ты вроде немного весишь, так что нормально…

— Серьезно? — не поняла Танька, что я издеваюсь. — Знала я, что ты спортсменка, но чтобы шестьдесят килограммов дотащить до второго этажа…

— Легко! Только чемодан подбери такой, в который уместишься. Если что, сухожилия подрежем кое-где, чтобы складывалась лучше…

— Черт, Образец, я тебя не узнаю! Ты все язвительнее и язвительнее! — догнала Танька, что это была шутка. И да, Образец — это моя кличка в школе, рожденная от фамилии Образцова.

Танька неожиданно замолчала.

— Продолжение будет? — потребовала я.

— Да! Только придумаю…

— Ага, то есть ты так и не продумала свой план до конца! — Я уже говорила, что Грачева — тот еще гений, а вот пообижаться любит, даже на правду. Точнее, на правду — особенно. — Короче, как только они уходят из квартиры, я тебе шлю сообщение, ты тихо поднимаешься, и я тебе открываю дверь.

— Код от домофона я не знаю!

— Значит, заходим вместе, и ты поднимаешься с первого этажа потом. Или спускаешься с третьего, как тебе удобнее.

— Они могут выйти на лестничную клетку, когда ты позвонишь, тебя встречать, — включила-таки Таня мозг.

— Окей, значит, остается вариант с первым этажом. Камеры же у них нет на домофоне?

— Нет, просто трубка обычная.

— Ну вот, думая, что запускают одну меня, они запустят и тебя. Ты просто молчишь… Ты ведь сможешь помолчать несколько секунд, пока я с ними разговаривать буду по домофону? — усомнилась я.

— Смогу! Отлично! Юлечка, ты гений!

— Взаимно, — хмыкнула я, вспомнив, что всего минуту назад точно так же называла Грачеву.

Все прошло как по маслу. Я позвонила по объявлению и выпросила аж три ночи в знаменитой квартире, сославшись на любовь ко всему непознанному. Мы просто решили, что за одну ночь можем и не выяснить, что происходит в этом доме. Деньги на постой выделил Танин дядя — пока из своего кармана, потому что в какое-то особенное расследование, которое принесет его изданию славу, почет и миллионный тираж, он не верил. Кротовы — хозяева квартиры — смогли предоставить мне три ночи кряду только на следующей неделе, потому что какие-то дни уже были заняты. Интересно, у них реально селятся люди по объявлению или им нужно было время, чтобы подумать? Может, они насторожились? Но Татьяна по моей настоятельной просьбе первый выпуск своего расследования никуда еще не выложила. Возможно, Кротовы надеялись, что успеет выйти статья в «Областном вестнике» и они смогут с чистой совестью поднять цену? Так или иначе, но в воскресенье мы созвонились снова, и Кротовы даже скидку сделали на третью ночь. Итого вышло восемь тысяч. Дядя Танькин не разорится.

— Мама, я уезжаю на три дня в Деснинск, — сообщила я родительнице, как только она вернулась с работы.

— Наконец-то! — обрадовалась мама, что сумеет без меня отдохнуть. — В смысле… хорошо тебе погулять!

— И тебе, — кивнула я.

Вы не подумайте, у нас с мамой нормальные отношения, просто в моем возрасте уже нельзя жить с родителями, да еще и в однокомнатной квартире. Посыл про нельзя — это к Высшим Силам, ну или к местному муниципалитету, который считает, что зарплаты чуть выше МРОТ — это нормально. Я вот считала, что, получив красный диплом экономиста, тут же пойду на повышение (я училась на вечернем и совмещала получение знаний с работой), но нет. В моей стране (во всяком случае на моем предприятии) всем, простите, начхать на умных сотрудников. Наоборот, они какие-то неудобные. Точнее это начальнику неудобно чувствовать себя глупее подчиненных. Короче, я ждала-ждала, когда меня оценят, и даже поборола один раз природную скромность и подошла к начальнику с просьбой поднять мне зарплату, но была жестко высмеяна. «Все так живут! Видишь, что в стране делается? Кризис!» — сказал Иван Иванович и сел в свой новенький джип «БМВ». Отлично… А я пошла домой пешком, потому что каждый день тратить по пятьдесят рублей только в одну сторону — слишком дорого обходится, и автобус я себе позволяла лишь в дождливую погоду.

Короче, я еще подождала, примерно год, и уволилась. «С опытом в госзакупках тебя возьмут везде! — оптимистично вещала мама. — А на государство надеяться не стоит, коммерсанты платят гораздо больше!»

Мама знала, о чем говорила. Она сама всего пару лет выдержала в местной городской больнице, а затем сбежала в частную стоматологическую клинику, где и работает до сих пор, вот уже почти двадцать лет. Только вот она не понимала, что сейчас к людям, тем более в эпоху кризиса, отношение несколько иное, чем было в пору ее молодости. Ей повезло нарваться на прекрасный коллектив и понимающего начальника. Да и пришла туда мама уже со своей клиентурой, которую не напугала перспектива переплачивать. Всем известно, что бесплатная медицина в стране — бесплатная лишь на бумаге. Бесплатный обезболивающий укол тебя не возьмет, нужно подождать полчаса, а ждать никто не будет, когда на каждого пациента выделено определенное количество минут. И пациент покупает «особенный» укол. Пломбы бесплатные тоже — только цемент, и вообще, они закончились, есть замечательные световые немецкие. За деньги, разумеется. Короче, бесплатна только работа врача, но редкий грамотный специалист остается в поликлиниках на нищенскую зарплату, как мы уже выяснили. И вот мама переманила своих пациентов в платную клинику, а за эти десятилетия набрала еще кучу новых. Ее личный номер передается из рук в руки, потому что она прекрасный специалист. Она еще давно нашла себя и не могла понять, что люди, которые не нашли себя, живут как-то иначе.

В общем, я дважды успела устроиться «к коммерсантам», как она выражается, и дважды сбежать. В первый раз — через два месяца, во второй — через две недели, даже зарплату не дождалась. А бизнесмены нынче хитрые, и никто тебя не бежит оформлять прям сразу, даже на испытательный срок. Короче, во втором месте мне даже не заплатили. И вот осталась я у разбитого корыта. Так и сижу у родителей на шее, на их жилплощади, где из моего — только кровать в углу, огороженная занавесочкой, потому что накопленные с нищенской зарплаты деньги уже закончились, а новая работа не нашлась. Спасают только статьи в «Областном вестнике», за которые, правда, тоже платят копейки, которыми