от большого количества влаги он вошел легко. Быстрей и быстрей двигаясь в ней, рукой лаская губки, проникая пальцами вглубь, чувствуя пальцами перегородку между дырочкам, чувствуя, как двигается его член. Движение были недолгие, возбуждение было слишком велико. В последний момент он вытащил член и приставил к клитору так, что горячие, сильные струи ударили по набухшей сердцевины заставив ее громко застонать. Она напряглась, по телу прошла дрожь и она обмякла, прижавшись спиной к его груди, а он уткнулся в ее волосы, вдыхая запах заставляющий его ладони дрожать, но наслаждаться этой запретной для многих близостью.

— Владеет ситуацией. — отметила я поставив на столик стакан с недопитым вином, и напиток дрогнул легкой волной от резко распахнувшейся двери. — а ты во время. — улыбнулась я.

— Я так и подумала, что смогу застать тебя здесь. — Нина посмотрела на зеркальной ограждение и застыла в удивление. — прости, конечно, но…

— На свадебный пир царевича Пелея и нимфы Фетиды собрались практически все боги Олимпа, но богиню раздора, Эриду, по понятным причинам не пригласили. Обиженная таким отношением Эрида решила отомстить, и подбросила гостям золотое яблоко с надписью «Прекраснейшей» надеясь посеять между богинями раздор. — вздох. — ее план сработал, между тремя богинями: женой Зевса Герой, Афиной и Афродитой возник спор. Все они претендовали на яблоко считая себя «прекраснейшей». Богини обратились к Зевсу, но тот отказался судить жену и дочерей, и отправил их к некому пастуху Парису. — я снова отпила глоток вина и посмотрев на Нину, похлопала по месту рядом с собой на кожаном диване подзывая ее ближе, и она подошла, смущенно отводя взгляд от зрелища. — Когда Парис в одиночестве пас стада, пред ним предстал Гермес в сопровождении трех богинь. Не удивительно, что сначала юноша испугался, но Гермес объяснил ему, что по поручению самого Зевса, он должен рассудить какая из богинь достойна звания «Прекраснейшей» и присудить ей золотое яблоко. Не смотря на первоначальную скромность, Парис, с разрешения Гермеса, сказал богиням скинуть одежду и показаться перед ним абсолютно нагими. Но все три женщины оказались одинаково прекрасны. Тогда, каждая из трех богинь стала убеждать Париса присудить золотое яблоко ей.

— И что же предложили богини? — Нина склонила голову на бок.

— Гера пообещала Парису власть над всей Азией, Афина — военные победы и славу, Афродита пообещала наградить его любовью любой женщины, которую он выберет. При этом она во всей красе описала ему прекраснейшую из всех женщин, жену спартанского царя, Елену Прекрасную. После рассказов о красоте девушке, Парис заочно влюбился в Елену и присудил золотое яблоко раздора Афродите с условием что она поможет ему привезти Елену в Трою. Снова победил секс. — я ухмыльнулась. — как-то так и никак иначе. Афродита получила яблоко, Троя и троянцы пали, Гера и Афина впервые оказались в одной лодке. Иронично, правда?

Нина ничего не ответила, потому что мы обе были прикованы в этому зрелищу через стену. Для нее это, как просмотр какой-нибудь хорошенькой порнографии, а для меня? А для меня очередная ступень становления личности. Мой супруг неистова целовал губы моей матушки. Как он, черт возьми, на это решился? Как вообще смог переступить через этот страх, до сих пор не пойму, каждое его действие было для меня, как будто я была в тумане. Мама совершенно не сопротивлялась и даже больше, ее аккуратная ладонь нежно ласкала его член, от чего тот сразу принял «боевую стойку». Языками сплетаясь не хуже, чем актеры какого-нибудь ретро порно, они не отрывались от этого увлекательного занятия, и в мгновение ее личико опустилось вниз и жаркие, мокрые от слюны губы обхватили головку его члена и она сосала с таким упоением, как никто никогда прежде этого не делал на моей памяти. Она то резво заглатывала его целиком, то полностью освобождала его из своего жаркого рта и вылизывала языком проходя по всему стволу, то ласкала головку нежно щекоча его кончиком язычка. Ее старания не прошли бесследно и вскоре мой супруг излился ей прямо в ротик и…к моему дикому удивлению, она проглотила все гордо подняв голову и посмотрев проникновенно в его глаза…

— Ну что ж, Парис, ты сам выбрал дорогу…не быть тебе могущественным Богом. — вздохнула я. — представляешь, сделай Парис совершенно другой выбор и история сложилась бы иначе. В этом есть парадокс нашего выбора. Кстати, про раздор, — я посмотрела на Нину и она медленно повернулась ко мне вполоборота. — что там сейчас творится в твоих сложных отношениях?

— А, — Нина покачала устало головой. — с Артуром все хорошо, и жаловаться не приходится, но, знаешь, Вадим так и крутиться рядом. Так назойливо, что, если честно, я иногда сомневаюсь в своем выборе, но потом вспоминаю, что у Вадима есть Полина и все сразу становится на свои места. Сразу вспоминаешь, что ты любовница и большим никогда не станешь.

— Я отомщу тебе троянскою войною! — улыбнулась я. — а если серьезно, то Полина и Вадим развелись.

— Развелись? — опешила Нина. — почему? Когда?

— Не так давно. Полина хоть и умеет хорошо блефовать, но совершенно не умеет жить во лжи. Понимаешь, измены Вадима не доставляли ей удовольствия, и все это время, она была с ним только из-за дочерей, но в какой-то момент, она осознала, что хочет жить для себя. Оставила девочек Вадиму, подала на развод и сейчас занимается творческой самодеятельностью. Ты ведь помнишь, что она фотограф работающий в стиле НЮ? Так теперь она вспомнила, что отлично рисует и решила заняться рисование мужских обнаженных фигур. Вроде, сейчас у нее есть один очень крупный заказ. Вадим же отправил девочек в лагерь на лето, а сам сходит с ума. Знаешь, — я грустно улыбнулась. — однажды его побьют, ведь Вадим загорелся целью спровоцировать ревность у мужской половины Пандоры, ибо считает, что все они заигрались и забыли, как прекрасны их спутницы.

— И к тебе? — Нина удивленно повела бровью и снова посмотрела за стену.

Широко разведя свои аппетитные ноги, мама улыбнулась. Ее пухлый лобок покрывали нежные кучеряшки черных волос, а покрасневшие от трения и движения губки разошлись в стороны, открывая тропу в жаркие, сладко сочащиеся глубины ее естества. Мой муж припал губами к этой пещерке и начал ласкать языком ее губки, горошину клитора, а когда он проник внутрь ее лоно своим языком играя внутри своими вращениями, она вся выгнулась дугой, задрожав мелкой