— А чего твой хахаль тебе гостиницу не оплатит?

Ромке не нравится Серж, хоть он и ни разу с ним не встречался. Говорит, что такой безответственный человек мне не подходит, что меня надо «в узде» держать, ох уж, эти его фермерские наклонности…

— Я сама на себя зарабатываю.

— Ага… Я вижу. Все пожитки, небось, в этот чемоданчик поместились?

— Ой, всё! — Они сегодня решили меня все доконать. — Иди лучше, своей «кобылке» перезвони, может подобрее станешь.

— Кому? — Удивляется неподдельно.

— Ну, я что, помнить их всех должна? То ли «овечка» какая-то, то ли «кобылка», пока ты мылся, звонила тебе.

Лицо брата становится ещё мрачнее.

— Козочка? — Блеет он срывающимся голосом.

Да ладно. Не надо меня так пугать…

— Ты что… ответила??? — Орёт, схватив телефон и проверяя входящие. — Что ты ей сказала?!

— Да ничего особенного. — Оправдываюсь зачем-то. Я ж не виновата вроде. — Правду сказала. Что ты в душе!

— Нет, это божье наказание какое-то! — Поднимает руки к потолку. — Аля, блять! Ты… ты… Ты- пиздец!

Больше у брата, видимо, слов нету.

— Да что случилось-то? Тебе же проще будет отмазаться! Помогла, между прочим. По старой памяти…

Раньше мы часто проворачивали такое.

Сколько раз я помогала этому ловеласу отделываться от навязчивых подружек. Спасибо мне должен сказать, а он орёт тут, как недорезанный!

— Аль… Она же… — Бессильно опускается на кровать, пялясь в телефон, как имбицил, и тут я понимаю, что с моим братом что-то не то.

— Ром, ты влюбился что ли?

Озарение находит на меня неожиданно. И оно настолько невероятное, прям, как снег в середине июля.

Особенно, когда его челюсть сжимается, и пронзительные глаза без знакомого наглого прищура прямо смотрят, подтверждая мою догадку.

Так я узнаю про Веру.

Единственную девушку, которой удалось скрутить моего «непутного» Ромку и привязать к себе крепче стального каната.

При том, что ей, судя по ситуации, это не очень-то надо…

Слушая историю брата, приправленную отборными матерными словечками, я охреневаю окончательно.

Но, взвесив все данные на своих «женских» весах, выдаю сестринский вердикт.

— Она тоже тебя любит.

— Я знаю. — Вздыхает мужчина.

— А чего тогда, как ребёнок себя ведёшь?

— Я просто даю ей время.

— Какое, на хрен, время? — Поражаюсь его сообразительности. — Чтобы она обдумала всё внимательно, и ушла к другому?

— Неее… Хрена с два.

— Вот ты мне скажи: ты её любишь?

— Люблю.

— А она тебя?

— Тоже.

— Тогда женитесь и живите счастливо!

Ромка задумывается на пару мгновений, а потом подскакивает и сжимает моё лицо, чмокая в нос:

— Алька, ты — гений!

Конечно, я самый умный в мире человек.

Несчастливый только.

Понимаю это отчетливо, глядя на светящееся Ромкино лицо. Некстати поднывает старая рана.

Тебя-то сейчас никто не просил лезть, Выскочка, со своими воспоминаниями.

Ну, ничего.

Мне и так неплохо.

Зато я свободна.

Во всех отношениях.

Глава 4

— Неплохо, Алина. — Рассматривая мои наброски, резюмирует Давид. — Очень неплохо.

Он говорит это, как учитель, проверяющий работу своего ученика, чем бесит меня ещё больше.

Я только пятнадцать минут нахожусь рядом с ним, в уже полна негативной энергии.

— Вам что-то понравилось конкретное? — Спрашиваю, пытаясь ускорить процесс созерцания.

Ей-богу, не фонтан, а татуировку на всю жизнь выбирает.

— Знаете… Вот этот интересный. Если к нему ещё добавить живую растительность, думаю, получится шикарно.

— Согласна. Если вас устраивает этот вариант, тогда перейдём к выбору материалов.

— Хотите чаю? — Игнорирует мои слова Давид. — Сегодня жарко. Можно выпить холодного. Со льдом.

— Боюсь горло застудить. Зачем вам больной декоратор?

Даже не знаю, имею ли право носить это гордое название, после нескольких пройденных онлайн-курсов… Но удачно проведённые работы мной за эти годы показали, что образование — это, конечно, важно. Однако, если в тебе нет чувства эстетики и вкуса, никакие лекции не помогут создать что-то стоящее.

Я бы, может, и хотела получить диплом дизайнера, но времени столько тратить жалко. Вот и перебиваюсь тем, что Макс подбросит, чтоб ему икнулось, пока не наработаю собственный авторитет.

— Значит, вам приготовлю безо льда. — Мужчина с энтузиазмом подрывается, вдохновлённый собственной идеей. — Пойдёмте со мной на кухню. Расскажете мне про Европу.

— Только не говорите, что ни разу там не были.

Абсолютно непробиваемый человек.

— Был, конечно, много где. — Его зубы можно рекламировать. — Я хочу услышать ваше мнение. Тем более, как человек тесно связанный с архитектурой, вы должны знать, что сейчас модно в этом направлении. Вдруг я вдохновлюсь вашими рассказами и захочу продлить наше сотрудничество…

Боже упаси!

— Я не очень люблю европейский стиль. Мне больше по душе восточные веяния. Только к интерьеру вашего дома они вряд ли подойдут.

У него тут со всех углов «кричит» итальянская классика.

Но этому павлину «что в лоб, что по лбу»…

— Да вы что? — Удивляется, подхватывая эту тему. — Что вас заставило проникнуться Востоком? Я однажды был в Марокко. Мне показалось там слишком много камня и песка…

Очень смешно.

Если бы он был блондин по имени Алёша, я, может и развесила уши, позволяя вешать на них лапшу. Но этот-то ведь явно из мусульманской семьи, за античными колоннами свой «колоритный фэйс» не спрячешь!

Да и имя говорит само за себя…

— Я не занимаюсь архитектурой. — Принимаю протянутый мне бокал с чаем. — Моя работа — декор. Всё, что создаёт уют и ощущение полноценности помещения. Ваш проект немного отклонил меня от курса. Надеюсь, что это будет своего рода опыт и новая ступень.

— Я рад, что способствую вашему развитию.

— Вашу знакомую, которая меня порекомендовала, зовут Елена? — Спрашиваю в лоб. Мне нужно разобраться с этим раньше, чем проблема достигнет масштаба катастрофы.

— Нет, ну я так не играю! — Давид обиженно надувает губы. Клоун местный, блин. — Какая разница, откуда я про вас узнал. Главное же, чтобы сотрудничество обоим нам пошло на пользу?

Если он не перестанет лыбиться, я ему челюсть подправлю. Держусь уже из последних сил.

— Ладно. Если вы не признаётесь, я сама ей позвоню и спрошу.

— Ну, хорошо. — Вскидывает руки. — Вы меня прижали, Алина. Моя двоюродная тётя очень близко общается с госпожой Липницкой.

— Я так и думала. Предупреждаю: всё, что говорит обо мне эта женщина, нужно делить на три, как минимум.

Ощущаю знакомое чувство. То, когда ты становишься жертвой чужой манипуляции.

— Ну и какова конечная цель? — Слишком быстро я его раскусила. Даже странно как-то. Не клеится с образом искушённого хищника… — Фонтан ведь просто предлог?

— Не совсем. — Отвечает он, наверное, впервые, не улыбаясь. Скорее задумчиво. — Фонтан мне действительно нужен.

— Давайте уже, карты