— Постой, — Рой тащил Кэтрин за собой, — ну, стой же. Ты же не собираешься из-за этой нелепой глупости уехать?

Рой ещё несколько шагов протащил Кэтрин за собой, потом сдался. Рой пристально смотрел Кэтрин в глаза.

— Я на самом деле не такой.

— Я знаю, — Кэтрин соглашалась.

— Получил разнос по полной, отчитал как мальчишку, — с каким-то неимоверным отчаянием сказал Рой.

Кэтрин, не отпуская руку Роя тихо произнесла:

— Как минимум ты сам виноват, и твой дружок — сержант выпивоха.

— Ты, наверное, за меня поручилась, чтобы потом все время издеваться и попрекать?

— Перестаньте Рой, это не самое страшное, что с вами могло случиться в жизни, — вмешался Профессор, — двадцать лет назад, было это в мае, семнадцатого числа, ровно пять дней спустя, когда мне вручили одну из самых престижных премий в области астрофизике. Я разделил её с двумя моими коллегами. Дело прошлое, но помню, как вчера. Мои друзья устроили вечеринку, отметить наш успех. Я приготовил речь, соответственно оделся, в общем, все шло по намеченному сценарию, как в принципе и было всегда в моей жизни, до того злосчастного момента. Я вас не могу посвятить в детали, в силу деликатной ситуации. Но на следующее утро, я готов был вывернуться на изнанку, даже вернуть эту гадскую премию, только чтобы не было того вечера семнадцатого мая — с неподдельной искренностью говорил профессор Ричардсон. — Не судите себя слишком строго, — Ричардсон развернулся и побрел по коридору, оставив Кэтрин и Роя наедине.

— Теперь, ты просто обязан остаться, — Кэтрин держала обеими руками Роя.

— Это почему, же?

— Мы должны узнать всю историю профессора.

— Мы? — удивился Рой.

— Конечно мы. Тебе же тоже интересно, что и как было. Правда? — Кэтрин с лисьей улыбкой смотрела Рою в глаза. — Да?

— Нет! — строго ответил Рой, — ничего там не было, он не Стенли Мур по кличке «Инквизитор», а обычный профессор. Что он мог натворить? С ошибкой формулу написал? Думаю, это максимум на что он способен. Или, банально просто перебрал.

— Не факт.

— Факт.

— Нет.

— Да, — Рой стоял на своем.

— Нет.

— Мы точно раньше встречались, — Рой внимательно смотрел в большие голубые глаза Кэтрин.

***

— Прошу вас, садитесь, — генерал указал рукой на свободные места.

В зале находилось не больше двадцати человек. Эти люди Рою так или иначе были знакомы, с одними он по многу раз встречался в коридоре, все они жили в восточном крыле гостевого корпуса, куда их поместили сразу после прибытия, других он знал заочно, видел в научных программах или читал о них в сети, третьи — офицеры, проводившие бессчетное количество инструктажей. Генерала и ещё одного гражданского сидевшего на стуле в тёмном углу комнаты, Рой видел впервые. Лицо пожилого мужчины, сидевшего в углу, он не мог рассмотреть, тень искажала его, но даже и так было видно, что это старик. Дрожащие руки, скованное в одном положении тело, вялый кашель, плавные не уверенные движения, все это говорило о том, что этот человек давно перешёл черту преклонного возраста.

Элисон Феликс вышла на место генерала. Темнокожая девушка, скорее всего мулатка, довольно красивая, лет тридцати. Карие как смола глаза, тонкие отточенные черты лица и конечно деловой стиль одежды придаёт ей необычайное очарование. Такое первое впечатление Элисон произвела на Роя.

— Я начну с краткой предыстории, чтобы у вас сформировалась полная картина происходящего. Всё началось 7 октября 1959 году с советского спутника Луна-3, который первым пролетел над темной стороной Луны, — Элисон Феликс говорила чётко, без запинки, на мотив генерала Ларина. — Снимки с советского спутника позволили создать подробную карту рельефа Луны, две третьих полушария неплохо читались. При детальном изучении снимков был обнаружено инородное тело большого размера, к тому же искусственного происхождения. Предположение профессора Липского, что это летательный объект, смогли подтвердить только спустя двенадцать лет, группа советских космонавтов совместно с американскими ученными спустились к аппарату в августе 1971года.

— Прежде чем мы перейдем к сути вопроса, я хочу, чтобы вы посмотрели не большую запись, — сказала Элисон Феликс, и указала рядовому на окна. Солдат опустил жалюзи, затем удалился. — С большим трудом нашим специалистам удалось буквально по крупицам восстановить файлы с магнитных дисков.

Запись была короткая, плохого качества, все время прерывалась, смазывалось картинка, действительно собрана из фрагментов, эпизоды скакали с одного на другой. Толком понять, что происходит, было невозможно, на экране рябь, движущиеся силуэты людей, речь не разобрать, как вдруг картинка выровнялась, звук стал ровный, на всеобщее изумление на экране появилось крупным планом довольное лицо профессора Ричардсона, который четко произнес: «семьдесят четвертые земные сутки полета, наконец мы достигли цели. Первый сход с орбиты на поверхность планеты. Командир шаттла: лейтенант Джек Смит, помощник командира Рой Стюарт, бортовой врач Брук Беннет и инженер Питер Ревсон. Первая команда исследователей».

Зал затих, если до этого тихо шептались, то сейчас замолчали все, прислушивались к каждому слову, к каждому звуку.

В кадре на плечо профессора опустилась мужская рука с длинными узловатыми пальцами. На мизинце блестело кольцо из белого металла, ничем не примечательно самое обычное, кроме тонких изогнутых волн по всему кольцу.

Рой сразу узнал подарок отца, много лет он носил кольцо на шеи, вдетое в золотую цепочку, пока не стало в пору на безымянный палец. Кольцо передал доктор Адамс, тот самый друг семьи, который после смерти Ольги и Владимира заботился о мальчике до собственной смерти. Это единственная вещь, которая все эти годы напоминала об отце. Он умер молодым, от рака головного мозга, когда Рою было всего шесть лет. Хорошо помнит его голос, помнит громкий искренний смех, помнит счастливое лицо матери.

Не произвольно Рой вертел кольцо на пальце, снимал, одевал, через секунду всё же поднял руку верх, чтобы удостоверится, что на экране именно оно.

В кадре, на экране, профессор Ричардсон медленно снимал команду, интервьюировал каждого по очереди. Бравый лейтенант Джек Смит отрапортовал о задачах первой разведывательной миссии. Беннет и Ревсон обошлись пару словами, а вот Рой Стюарта вообще в кадр вовсе не попал, запись оборвалась, дальше файл не удалось восстановить.

Больше всех был поражён профессор Ричардсон. Шевелил губами, хмурил брови, воображаемому собеседнику, что-то доказывал, вскакивал со стула и выкрикивал: «я же говорил…, я это точно знал», после чего извинялся и замолкал, правда молчание длилось не долго. Профессора переполнял восторг, триумф не признанной победы, но как только он понял, что все увиденное и услышанное здесь же и останется, что он не сможет ткнуть носом, всех тех надменных и самоуверенных глупцов