Командовать? Кем, зачем? И вообще — что тут происходит? Куда он попал, черт возьми? Надо бы разобраться…

Макс в две затяжки докурил сигарету, привстал и осторожно выглянул за бруствер. Темноту ночи то и дело разрывалась бледным светом ракет, и Макс разглядел, что впереди лежит большое черное поле. Непосредственно перед окопами была натянута колючая проволока (во многих местах, впрочем, уже порванная), а дальше начиналось открытое пространство, усеянное черными воронками. Кое-где возвышались останки сгоревшей военной техники — похоже, танков или бронетранспортеров.

С противоположной стороны поля велся густой огонь — мелькали короткие, острые вспышки выстрелов. Сухой винтовочный треск то и дело прерывался резким, длинным треском пулеметных очередей. Дружно и тяжело бухали пушки — их снаряды то и дело с противным свистом проносились над головой и рвались где-то позади. Макс посмотрел по сторонам — повсюду змеились траншеи, в которых, скрючившись, сидели немецкие солдаты.

— Ну, герр лейтенант, — улыбнулся знакомый фельдфебель, — пора, вроде бы наступают. Слышите — уже команды кричат.

Точно — сквозь грохот взрывов Макс отчетливо расслышал приказы на русском языке. «Вперед, в атаку!» — орал кто-то в метрах трехстах от него. Вслед за приказом раздалось нестройное, недружное и какое-то неуверенное «Ура!», и из темноты полезли черные фигуры. Пригнувшиеся, страшные, с длинными штыками наперевес.

«К бою!» — крикнул кто-то справа от него, и Макс автоматически повторил команду. Ее тут же продублировал и фельдфебель. Солдаты нехотя поднялись со дна и приготовились стрелять. Пулеметчики заняли места в гнездах. Значит, сейчас будет бой, понял Макс, и ему придется воевать. И атакуют его, судя всему, красноармейцы. Свои, русские…

Макс еще раз потряс головой, надеясь, что этот бред пройдет, но ничего не изменилось: окоп остался на месте, и он в нем тоже. Более того — справа и слева затрещали выстрелы — это солдаты начали стрельбу. Нервно, с захлебами, забили тяжелые пулеметы, послышались визгливые звуки мин — по атакующим лупили из всех видов оружия. Перед красноармейцами вставали желто-огненные столбы, они падали, поднимались и упорно продолжали бежать. Вот первые из них достигли колючей проволоки, упали, в воздух полетели гранаты.

Сильный взрыв оглушил Макса. Он закрыл голову руками и рухнул на дно окопа, по спине заколотили сухие комки земли. В голове тяжело загудело, уши опять заложило. Фельдфебель что-то проорал ему, но Макс не понял — видел лишь искаженное криком лицо. Немец помог Максу подняться и показал рукой вправо — очевидно, там происходило что-то важное.

Максим не мог сдвинуться с места — вообще с трудом стоял на ногах. Оперся рукой о стенку траншеи и потряс головой, однако гул так и не прошел. Фельдфебель наклонился и прокричал в самое ухо. Макс с трудом понял: «Русские прорвались на правом фланге, сейчас будут здесь! Надо отбиваться, герр лейтенант!»

Макс автоматически нашарил на правом боку кобуру с пистолетом и негнущимися пальцами расстегнул ее. Кажется, «вальтер», стандартное оружие немецких офицеров. Костик как-то рассказывал ему, что пользоваться им очень просто. Надо лишь снять с предохранителя и сразу можно стрелять…

При очередной ракете Макс нашел слева от затвора флажок, оттянул кверху. Вроде бы так, кажется… Надо проверить. Он направил ствол пистолета куда-то в сторону и нажал на курок. Выстрел оказался громким, руку с непривычки отбросило в сторону. «Придется держать тверже, — решил Макс, — как учили на военных сборах». Тогда им, студентам-четверокурсникам, показали, как следует обращаться с «макаровым». Поставили мишени на двадцати пяти метрах, вручили каждому по пистолету, и вперед…

Макса удивила тяжесть невеликого, казалось бы, оружия, а также довольно сильная отдача. Инструктор-лейтенант посоветовал сильнее напрягать руку и целиться сверху вниз — чтобы легче вести. Макс поразил цель три раза — ровно на «зачет». И вскоре забыл о своем недолгом военном опыте. Он не был фанатом оружия и вообще не любил ничего армейское…

На военную кафедру он пошел по тем же причинам, что и все его однокурсники — чтобы избежать армии. Отсидел положенные часы на нудных, скучных занятиях, сдал зачеты и экзамены, прошел летние военные сборы. Ему понравилось стрелять из «калашникова» — короткие очереди приятно ложились в цель. Неплохо пробежал кросс, выполнил упражнения по метанию гранат и даже стал отличником по матчасти. В общем, претензий к нему со стороны военной кафедры не было, и после окончания института он получил свой офицерский билет.

И сразу же засунул его глубоко в стол — чтобы не напоминал о бездарно потраченном времени. Пригодился билет только раз — когда устраивался на первую работу. Без него никуда не брали, отдел кадров в этом смысле был весьма строг. И вот теперь ему предстояло вспомнить все прошлые навыки. Причем как можно быстрее.

Немцы пока держали оборону и успешно отбивали атаку, но среди них уже имелось немало убитых и раненых. Тела не убирали — некогда было. Но ситуация внезапно резко изменилась: справа послышались какие-то громкие крики — видно, противник все же прорвал оборону, и началась рукопашная схватка. Максу стало не по себе — драться со своими?

Как быть? Поднять руки и сдаться? Мол, Гитлер капут и все такое прочее… Так фрицы пристрелят же. Вон как фельдфебель на него смотрит, не поймешь — то ли следит, то ли его команды ждет. Макс зло сплюнул — черт, не разберешься, кто тут свой, а кто — чужой. Атакуют вроде бы свои, русские, но они хотят убить его, а защищают чужие, немцы… Вот проблема-то!

И еще одна мысль пришла ему в голову: даже если он сдастся, не факт, что выживет. Кто поверит ему? Как доказать, что он из будущего? Случайно попал из двадцать первого века… На нем же форма лейтенанта вермахта, а в кармане кителя наверняка лежит немецкая офицерская книжка. Выслушают, посмеются и отправят в дурку — мол, рехнулся фриц со страха. Или пристрелят по-быстрому, чтобы не возиться. Это, похоже, не выход…

Между тем крики усилились. Фельдфебель тревожно смотрел на него, ожидая команды. «Берите людей — крикнул Макс, — и дуйте на правый фланг, отбивайтесь!» Фельдфебель кивнул и с несколькими подчиненными побежал направо. Но не успел — навстречу неожиданно выскочили красноармейцы.

Завязался короткий ожесточенный бой, в котором перевес оказался на стороне русских — они брали напором и силой. Здоровый, высокий красноармеец с совершенно безумными глазами на бледном лице одним ударом приклада снес стоявшего на его пути фельдфебеля и повернулся к Максу. Еще мгновенье — и тот вонзит в него длинный, острый штык…

Макс инстинктивно сделал два шага назад, споткнулся об ящик с гранатами и упал. Закрываясь, неловко выставил вперед правую руку с пистолетом и, не глядя, нажал на курок. Потом еще раз… Резко грохнули выстрелы, красноармеец, дернувшись всем телом, рухнул на дно окопа.

К счастью, подоспела подмога — обер-лейтенант с двумя десятками солдат. Очень вовремя… Положение было восстановлено, враг отбит.

— Жив, Петер? — спросил, ухмыляясь, обер-лейтенант. — Молодец! Кстати, это ты русского медведя завалил?