где находилось сердце. Броня Крови в том месте шипела и пенилась, словно плавясь под воздействием этого странного оружия.

Лицо Ады дрогнуло, она отступила на шаг и развеяла плетение.

— Кэт, подумай, что ты во имя Света творишь… Это же ТВОЙ СЫН.

Лицо мамы дрогнуло.

— Ты продолжаешь это повторять, а я продолжаю тебе говорить: у меня нет детей.

— Мам, это же я… Люциус… — теперь я попытался достучаться до того человеческого, что должно было в ней остаться. — Вспомни…

Её хватка ослабла, но рука все ещё держала горло, а клинок никуда не исчез, находясь в опасной близости от сердца. Приходилось сдерживать себя, иначе попытками вырваться рисковал лишь усугубить ситуацию.

— Даже если вы говорите правду, то какая разница. Я не хочу помнить, те времена приносили лишь боль. Да и в любом случае все мы однажды воссоединимся в Пустоте, так или иначе.

— Кажется, я как раз вовремя, — этот голос никто из нас не ожидал услышать.

В десятке метров от нас появился Николас, прошлый Библитекарь. И увы, на героя-спасителя он едва ли тянул. Видок у него был такой, словно ещё чуть-чуть, и он сам отправится на тот свет. Стоял, опираясь о стену, было видно, что ему тяжело сохранять вертикальное положение.

— А вот тебя я кажется знаю… — мама нехорошо прищурилась.

— Да, давно не виделись, Катрина де Шинро. И я, как один из немногих, кто ещё может сохранять баланс, требую, чтобы вы покинули этот мир. Он не часть Договора.

— Договор был нарушен! — прошипела мама. — И мы забираем то, что принадлежит нам по праву.

— А вот это уже пусть Вечность решает. Вам только дай волю, и вы все миры поглотите. Нет уж, я этого не позволю. Убирайтесь!

— Или что? — мама отпустила меня, хотя вернее будет сказать отшвырнула. Я пролетел по коридору кубарем и вздохнул с некоторым облегчением. Тем временем Катрина неторопливо надвигалась на Николаса.

Очень надеюсь, что у него есть хоть какой-то план. Он определенно не в том состоянии, чтобы сражаться.

— Или я выдворю вас силой.

— Хотелось бы на это посмотреть, — зло оскалилась мама.

Николас в ответ странно, немного горько улыбнулся и достал из кармана колокольчик. Такой небольшой, состоящий из деревянной ручки шириной с ладонь и непосредственно колокола. Таким обычно зовут слуг.

Игральные кости в моей голове затихли, словно ожидая развязки. Замерла и моя мать, видимо понимая, что это за штука.

— Жалкая игрушка, — зашипела она. — Ты думаешь она сможет защитить вас от того, что грядет?

— Нет, но она защитит нас сегодня.

С этими словами Николас взмахнул рукой, и звон колокольчика пронесся по коридору. Первые пару секунд ничего не происходило. Маму не разорвало на куски, мир не перевернулся с ног на голову от божественной магии, просто наступила гробовая тишина, которой вторила тишина в моей голове.

Щелк. Щелк. Щелк.

Щелк. Щелк. Щелк.

Щелк. Щелк. Щелк.

Перестук игральных костей начался едва заметно, где-то на самой границе сознания, и становился всё громче и громче. Какая-то часть меня ощущала, что что-то приближается, что-то сильное и вместе с этим дикое, неостановимое, словно стихия.

В какой-то момент перестук стал таким громким, что я не смог его выдержать. Упал на колени, схватившись руками за голову, и закричал от нестерпимой боли. Аида испуганно посмотрела на меня, мама же смотрела странно, сложно было понять, что творится у неё в голове, по этим жутким черным глазам.

Миг спустя из стены вынырнула человекоподобная, призрачная тень, налетевшая на маму. Руки темной фигуры вцепились в неё и куда-то поволокли. Зарычав от ярости, Катрина смогла высвободиться и рассечь фигуру пополам, но на её место пришло сразу две.

Из стен появлялись всё новые и новые призраки, уволакивающие её в появившуюся в стене черную кляксу.

— Нет! — рычала Катрина. — Мы ещё не закончили! Это не конец!

В конце концов десятки призраков скрутили её по рукам и ногам, буквально затолкнув в черное пятно на стене. Но на этом всё не кончилось. Призраки продолжали появляться и растекались по дворцу в поисках новой жертвы. До нас, впрочем, им не было никакого дела. Один из них прошел сквозь меня, и если не считать странного ощущения холода, ничего плохого не произошло.

Перестук костей продолжал перемалывать мой разум, а затем внезапно всё стихло. Я сидел на полу и тряс головой, пытаясь прийти в себя. Николас сполз по стене, а колокольчик в его руках рассыпался, превратившись в труху.

— Люц, ты как? — Аида бросилась ко мне, стоило ей понять, что больше нам ничего не грозит. Боги, как же приятно это её внимание. Так можно в очередной раз влюбиться в эту лисицу, хоть я и дал себе зарок больше такой ошибки не совершать.

— Жить буду…

Рядом с Николасом тем временем появилось Знание, зависло в воздухе и словно что-то ему показывало на своих страницах.

— Знаю-знаю… — отмахивался он. — И? Ты сама сюда их привела. Что мне было делать, позволить им присоединиться к Максимилиану и его жене? Да! Я знаю! Ох…

— Кажется, он разговаривает с книгой, — попыталась немного разрядить обстановку Аида, но вышло так себе.

— Ага, — попытался улыбнуться я.

— Николас, что происходит⁈ — убедившись, что со мной всё нормально, Аида решила выяснить, что тут творится. — Мы только что с Люциусом видели Катрину!

— Ну, как ты наверное слышала, Договор был нарушен, — тяжело вздохнул он. — Договор заключил Отец с Вечностью и Пустотой, чтобы не дать Несущим Свет пробиться сюда, в эту вселенную. Он отдал десять миров Пустоте, но… что-то пошло не так. То ли миры начали оказывать эффективное сопротивление, то ли что-то ещё… В общем, Пустота теперь требует компенсацию: не только миры, которые принадлежат ей по праву, но и другие.

— Сколько?

— Понятия не имею. Может все.

Аида выругалась, да и на меня накатила тошнота.

— И что, грядет новая война? Будем на этот раз сражаться с Пустотой?

— Сражаться с Пустотой? — Николас попытался рассмеяться, но это далось ему с большим трудом. — Интересное предложение, но вряд ли осуществимое. Пустота это не Несущие Свет, Аида де Фрэн. С ней нельзя бороться.

— Но ты же сейчас боролся, ты нас спас!

— Спас? Да… Спас, но какой ценой. Этот