Эллен состроила гримасу.

— Фи. Что это он делает?

Сказать по правде, Эллен не очень-то любит прогулки по лесу. Она вообще равнодушна к природе. Ей не нравятся грязь, жуки, комары и лесные обитатели. Она предпочла бы остаться дома, почитать книжку или сделать новую запись в своем дневнике. Пишет она здорово, прямо как настоящая писательница — вот почему мы единогласно выбрали ее главным редактором школьной стенгазеты.

Она ходит со мной в лес только чтобы составить компанию своей лучшей подруге, то есть мне.

— Джорджи! Отойди от кучи! Сейчас же! Фу! — рассердилась я.

Но собака проигнорировала мои приказы. Она зарычала и зарылась в кучу с головой. Через некоторое время она выбралась оттуда, держа в зубах какой-то предмет.

— Что это?! — вскрикнула Эллен, обхватывая голову руками. — Что он оттуда достал?

— Дай мне посмотреть, Джорджи, — приказала я, подходя к собаке и протягивая руку к ее пасти. — Брось. Выплюнь это, мой мальчик. Что это такое?

Пес издал глухое рычание. Затем его челюсти разжались, и предмет упал на землю.

Мы с Эллен посмотрели на него — и дружно завопили.

— Это палец! Человеческий палец!

Джорджи залаял на него, яростно махая хвостом. Затем повернулся и засеменил по направлению к дому.

— Боже милосердный, — простонала Эллен. — Неужели это действительно палец? Меня сейчас вырвет.

Я подошла к куче и пошевелила палец концом ботинка. Затем присела на корточки, чтобы получше его рассмотреть.

— Да, это палец, — подтвердила я слабым голосом. Меня стало подташнивать, но я продолжала осмотр. — Но… может быть, он все-таки не человеческий.

Эллен, все еще прикрывая лицо ладонями, спросила:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ну, видишь ли… Кожа очень толстая. Ноготь заострен. И он такой волосатый…

— Заткнись! — забилась в истерике Эллен. — Больше не говори об этом! Давай уйдем отсюда, и дело с концом.

С этими словами она встала и сделала неуверенный шаг по направлению к дому. Но я все сидела на корточках, продолжая изучать палец.

— Странно, — пробормотала я. — Он неровный с толстого конца. Выглядит так, будто его оторвали.

— Я же просила тебя заткнуться, — простонала Эллен, не оборачиваясь. — Меня сейчас стошнит. Честное слово.

— Вот он! Лови! — крикнула я ей вдогонку, делая вид, что бросаю палец.

Эллен взвизгнула и пригнулась, хотя у меня в руке ничего не было.

— Не смешно, Лаура, — сказала она. — Послушай, — обратилась она ко мне с таким видом, будто ее осенило, — почему бы тебе не сфотографировать эту гадость? Для домашнего задания на тему «Флора и фауна побережья озера Люкер».

— Я настроилась фотографировать животных целиком, — парировала я, — а не по частям.

Тем не менее я решила взять этот палец с собой и показать его отцу. Может быть, он знает, какому животному он принадлежал.

Но мне не хотелось шокировать Эллен. Поэтому я улучила момент, когда она смотрела в другую сторону, подняла палец и сжала его в кулаке.

Мы с Эллен подошли к озеру. По берегу летали белые мотыльки. Над водой кружились стрекозы. Дятел застучал по стволу дерева. Это как раз то, что надо! Я сфотографирую дятла! Приставив фотоаппарат к лицу, я стала ловить птицу в глазок объектива.

— Кажется, мне пора, — сказала Эллен. — Не знаешь, который час?

— Думаю, около трех, — ответила я, продолжая поиски дятла.

— Знаешь, мне действительно пора, — объявила Эллен. — Я обещала Стиву Палмеру поиграть с ним в теннис в три часа.

С этими словами она перепрыгнула через камень и пошла прочь от озера.

Стиви Палмер по прозвищу Великий спортсмен, блондин с голубыми глазами, был последним увлечением Эллен.

— И не забудь пригласить Стива на вечеринку! — крикнула она напоследок.

— Подожди минутку! — прокричала я в ответ. — Кого еще мне пригласить?

Эллен повернулась, встряхнула волосами и ответила:

— Пригласи всех!

После чего исчезла за деревьями.

Я предпочла бы, чтобы она не уходила. Тем не менее я решила побродить вокруг озера: ведь мне так и не удалось отыскать дятла. Оставшись одна, я впервые в жизни почувствовала себя неуютно на лоне природы.

«Наверное, мне полегчает, когда я сделаю нужные фотографии», — подумала я. Пока у меня было всего два-три пригодных фотоснимка. Мне во что бы то ни стало нужно найти и заснять какое-нибудь животное. В противном случае вся моя работа пойдет насмарку.

Я подошла к самому берегу озера. Эй, звери лесные, выходите! Куда вы подевались? Где прячетесь?

Я так расстроилась, что с горя сфотографировала мотыльков, кружившихся над полевыми цветами, а затем носившихся над водой стрекоз.

«Надо набраться терпения, — сказала я себе. — Посижу на берегу и подожду. Если буду сидеть тихо и неподвижно, мне повезет, и олень выйдет из лесу на водопой».

Я села. И стала ждать, боясь пошевелиться. Я держала фотоаппарат на коленях и прислушивалась к каждому шороху. Слышен был только один звук, мой самый любимый — шелест листвы.

Но через некоторое время я услышала и другой звук, на этот раз сзади. Это был треск сломавшейся ветки.

Я обернулась, но ничего не увидела.

Тогда я встала. И услышала тяжелый топот копыт. Или ботинок?

Может быть, это олень?

Топот прекратился.

Я посмотрела прямо перед собой, но тут за моей спиной снова раздались шаги.

Я повернулась и двинулась в том направлении, откуда доносились странные звуки.

И почувствовала, как по моей спине побежали мурашки.

Мне никогда прежде не было страшно в лесу. Никогда. Даже если мне случалось заблудиться.

Но сегодня все было иначе.

Я вспомнила о кружащих над головой птицах… об уродливом оторванном пальце, лежащем на траве… о предостережении отца, посоветовавшего мне вернуться домой…

А теперь кто-то крадется за мной.

— Папа? — неуверенно крикнула я.

Никакого ответа.

Я прислушалась. Щебет птиц, шепот ветерка, скрип ветвей.

Задержав дыхание, я сделала шаг вперед. И снова услышала этот топот — то ли ботинок, то ли копыт.

Быстро обернувшись, я спросила:

— Кто здесь?

Из-за деревьев вышел мальчик. Он робко посмотрел на меня, а затем опустил свои карие глаза. Он невысок ростом и выглядит немного неуклюжим. У него иссиня-черные волосы, почти такие же длинные, как у Эллен.