выручала и сейчас не подвела. Череп он, правда, парню не проломил, да и качок даже не упал, но взгляд у него поплыл, голова закружилась, координация движений нарушилась.

Сарычев не стал ждать, когда противник придет в чувство, ударил его ногой — мощно, с оттяжкой, в пах. А когда парень согнулся в поясе, правой рукой взял голову в захват. Другой же рукой закрыл за собой дверь. И встал на колено, заставляя противника еще сильнее согнуться в поясе.

— Ты кого на хрен послал, пряник?

— Не знаю, — простонал парень.

Он мог пнуть Аркадия или хотя бы попытаться вырваться из захвата, но стоял, не двигаясь, как бычок в стойле. Понял, что, если станет сопротивляться, будет только хуже, и правильно, Аркадия лучше не злить. Он ведь и до смерти забить может.

— Не знаешь?… — засмеялся Сарычев. — А то, что я за Вику спросил, ничего?

— Нет ее дома.

— Но ведь будет.

— Нуда…

— А кто ее будет?

— Что будет? — дернулся качок.

Сарычев с силой оттолкнул его от себя и раскинул руки, предлагая продолжить схватку. Он готов был убивать, и парень это почувствовал, позорно спасовал, отвел взгляд.

— Я ее буду иметь, понял?

— Да иди ты! — буркнул «пряник».

Сарычев хотел его всего лишь пугнуть, но не смог остановиться и от всей души въехал кулаком в ухо. На ногах парень снова устоял, но сдачи отсыпать не решился.

— Уходишь ты… Или будешь смотреть, как мы с Викой?

— Не будешь ты!

— А по рогам? — замахнулся Сарычев.

— Вика на пятом месяце!

— Да ну!.. А чья работа?

— Ну-у…

— Моя работа!.. — убеждая себя в этом, кивнул Сарычев.

Возможно, Вика залетела не от него. Ему-то без разницы, но вдруг она заявит на него права как на отца своего ребенка? Он-то, конечно, переживет, но лучше переложить возможные проблемы на другого человека.

— Это неважно… — вздохнул парень.

— Это важно!.. — Сарычев с размаха опустил руки на его плечи, с силой надавил, заставляя сесть на диван. — И я не могу отдать Вику абы кому!.. Ты кто такой?

— Леша я.

— Леша он… Чем занимаешься, Леша? Где работаешь? Как будешь содержать Вику?

— Содержать?

— А как ты думал, взялся за гуж… Короче, не пей из чужого корыта, козленочком станешь! — стебался Сарычев.

— Не козленочек я!

— А кто?

— И работаю в серьезной конторе, — шмыгнул носом Леша.

— Что за контора?

— Инкассатор я.

— И что, много зарабатываешь?

— Не так уж много, но и немало… И на жену хватит… ну, и на Вику…

— И на жену?… — удивленно повел бровью Сарычев. — Сколько тебе лет?

— Двадцать восемь. Жена, сын у меня есть…

— Жены уже не хватает?

— Да хватает, — пожал плечами парень.

— Какого ж ты хрена к Вике полез?

— Так влюбился… Сам не понял, как влюбился…

— Вика — твоя ошибка!

— Ну не знаю.

— А за ошибки нужно платить. Инкассатор, значит?

— Инкассатор, а что?

Сарычев заглянул в бар, щелкнул пальцем по бутылке «Джека». Ликер — это для баб, для мужского разговора нужно что-нибудь покрепче. А виски у Вики есть. И газовый пистолет, переделанный под боевой, тоже имеется. Ствол Аркадию нужен, но сначала выпить. И обсудить один очень интересный вопрос.

* * *

Среднего роста, неприметный, взгляд спокойный, невызывающий, и в голосе ничего примечательного. Свою карьеру полковник Шимановский начинал в Комитете государственной безопасности, работал в наружном наблюдении, в эту службу только таких, неприметных, и брали. После развала Союза перешел в систему МВД, где без малого оттарабанил двадцать лет опером. В звании майора собрался на пенсию, когда его наконец заметили и выдвинули, махнув рукой на серую внешность. Он возглавил управление уголовного розыска, стал настоящим полковником — причем во всех отношениях. Не так давно Прокофьев был с ним на равных, но Андрей Васильевич этого как будто и не помнил. Нос он не задирал, но со своим бывшим напарником обращался так, будто всю жизнь ходил в больших начальниках. А чаем все равно угостил, это дело у него святое. И самовар в углу кабинета, и шерстяная баба на чайнике, кружки фарфоровые, из лихих девяностых. Пуд соли они вдвоем съели, не меньше.

— Что там у нас относительно трупов на Тамбовском шоссе? — спросил Шимановский, отхлебнув из чашечки. — Кто такие, я так понял, неизвестно.

— Луковы на проститутку вышли, некто Дятлова Елизавета Михайловна, не привлекалась, но пальчики в картотеке есть. Похоже, она знает покойниц, знает, что случилось, но говорить пока боится. Ничего, отогреют, разговорят.

— А пальчики? Что пальчики?

— Сыроедов обещает пальчики с покойниц снять. Может, и у них приводы имелись. Если проститутки. Не зря же Дятлова их знает.

В дверь постучались.

— Сейчас! — Шимановский начальственно подобрался, но голос все равно прозвучал тихо.

Впрочем, его услышали — в дверь больше не стучали.

— Новость стучится… — кивнув на дверь, с усмешкой сказал Шимановский.

— Хорошая?

— Помнишь, мы о кабинетном спецназе говорили?

— Говорить говорили… — Прокофьев осторожно глянул на своего начальника.

Работа у них суровая, клиентура, мягко говоря, жесткая, под пули ходить как с добрым утром. Силовая поддержка, конечно, не заставляет себя ждать, ОМОН прибывает, как правило, по первому требованию, но хотелось бы иметь группу особого назначения в штате отдела, чтобы всегда под рукой была и без всяких запросов привлекалась в случае необходимости к делу. Неужели Шимановскому подвластно волшебство?

— Ну вот и принимай пополнение, — улыбнулся полковник. — Пока только две боевые единицы. Зато какие!

— Какие?

— А вот это не очень хорошая новость… Не очень плохая, но и не очень хорошо.

— Не очень хорошая или не очень хорошо?

— В том-то и дело…

В дверь снова постучали.

— Сейчас сам увидишь… Войдите!

В кабинет одна за другой вошли две девушки: стройная худосочная шатеночка с голубыми глазами и полногрудая брюнетка с приятными изгибами тела. Короткие стрижки, белые рубашки, наглаженные мундиры, на каждом просвете по звездочке. Совсем еще молодые, но уже бывалые, видавшие виды, если судить по загадочной снисходительности в их взглядах, за которой угадывалась мудрость побывавших в серьезных переделках людей.

Прикладывая ладонь к пилотке, шатеночка даже не шевельнула ногой, но Прокофьев услышал щелчок, с каким соприкоснулись каблучки. Во всяком случае, так ему показалось.

— Товарищ полковник, младший лейтенант Феоктистова прибыла!..

Шимановский махнул рукой, отметая формальности, но не тут-то было, Феоктистова не собиралась останавливаться.

— Для прохождения дальнейшей службы в должности помощника оперуполномоченного уголовного розыска!..

Она ясно, казалось, осознавала свое подчиненное положение, но при этом смотрела на Шимановского сверху вниз. Прокофьева она как будто и вовсе не замечала.

И у брюнетки взгляд как будто стеклянный, казалось, она