на край света

Злосчастный леший в образе осла,

Тянул телегу с бочкою вина.

По узкой и извилистой дороге

Ступал едва передвигая ноги.

От тяжести, бедняга, задыхался

И всё дорогу чертыхался.

Приятели, преодолев высокий перевал,

Прошли ущелье среди скал

И очутились, наконец, в долине,

Где не были ещё доныне.

Вдали виднелись частокол и терема,

Там жил царевич и его жена.

Кортеж доехал до дворца

И встал у самого крыльца.

Тут лиходеи в облике послов,

Торжественно, без лишних слов,

Вошли поспешно в зал,

Где государь на троне восседал.

Дары царевичу вручили,

Коварно, слёзно предложили

Пуститься с ними в путь:

Готов был каждый присягнуть,

Что люд тоскует по нему,

Престол пора вернуть ему.

Народные волнения

Бурлят по всей стране,

Минута промедления

Способствует беде.

Как только станет их царём,

Край успокоится при нём.

Миролюбивые под властью господина,

Сольются царства воедино.

Царевич поразмыслил и решил,

Немедля слугам объявил,

Что будет больше толку

И людям, и стране,

Если венец он передаст жене,

А сам отправится в дорогу.

Через недельку или две

Он призовёт её к себе

А царство сделает единым,

Благочестивым и счастливым.

Взяв щит, меч, острое копьё,

Царевич вышел на крыльцо.

Глазам монарха – господина

Открылась странная картина:

В грязище посреди двора,

У ног храпящего осла

Возле повозки с бочкою вина

Сопело выпивох десятка два.

Испив, наверно, сотню кружек,

С посольским дармовым вином,

Толпа растущая пьянчужек

Решила сообща потом,

Заткнуть дурную глотку ишаку.

Для этого ему,

Из бочки надо влить вина

И напоить его сполна.

Так они ослика споили,

И себя сами усыпили.

Заснула стража на крыльце,

Другой же не было вообще.

Царевич сразу же увидел:

Здесь сотворилось зло.

Умом его бог не обидел,

Но всё понять не всем дано.

Тогда колдун внезапно захотел

Убить царевича мячом,

Промедлил как-то, не успел.

Малец отбил удар щитом.

Скрестились в воздухе мечи,

И бились яростно враги.

Злодей использовал умение и подлость,

А юношу спасла, наверно, твёрдость.

Царевич изловчился, ранил чародея

Хотел прибить тотчас злодея.

Секира воеводы рухнула с плеча

И юноша остался без меча.

Потом ударом боевого топора

Лишил царевича щита.

Юнец влепил ему в живот.

Скривив от боли сильно рот,

Вдруг Брохиндей согнулся и завыл.

Колдун же из последних сил,

Куда глаза глядят помчался.

Увидев, что остался

С царевичем один,

Вояка – Брохиндей последовал за ним.

Отравленную бочку колдуна

Царевич разрубил до дна

И сжёг её остатки, карету и дары,

Не тронув ослика до некоторой поры,

Но после отослал телегу, ишака,

Возить мука от мельницы до городка.

Глава IX

Два месяца спустя

Однажды на исходе дня

Царевич повстречал

Известного нам ишака,

Тот по дороге ковылял,

Тянув в повозке три мешка.

Царевич старого знакомого узнал,

Осёл ему по-человечески сказал:

«Я больше не могу

Солому, сено жрать.

Поэтому прошу

Хоть хлеба корочку мне дать.

Я подыхаю, зверски изнемог!

Глотая пыль чужих дорог,

Все дни ишачу я

И, без сомнения, зазря.

Конечно, всем на это наплевать!

Откуда же им знать

Всю правду о тупом царе

И о всесильном колдуне?!

Как их вернейший друг,

Всё знаю я из первых рук!

Да, я злодей и обормот!

Но если я открою рот,

Смогу весьма всем пригодиться,

Мне б снова в лешака оборотиться.

Ах, если б прежнее вновь воротилось!

Вчера опять приснилось

Вкуснейшее жаркое,

И пряности, и всякое такое!

Глотал всё жадно с голодухи

И выпил бочку медовухи.

Проснулся – в брюхе пусто!

Какие могут быть тут чувства?!

Заснул…Берёзки грезятся, дубравы,

Лужки, поросшие отавой3,

Речушка и в крапиве берега,

Чащоба, моя нищая изба.

А тут везде булыжники и скалы,

И вдоль дорог камней отвалы.

Сиротливо стоят стога.

В полях ни кустика, ни деревца.

Моё желание – вернуться в лес.

Там я имею вес

У старых ведьм, кикимор и чертей

Меня чтит даже сам Кощей.

Как лешим снова стать?

Придётся колдуна предать,

Украсть его волшебное кольцо,

А он бессилен без него.

Вот и другая тайна.

Для вас она печальна.

Не знаю, как сказать»!

Царевич молвил: «Главное, не врать.

Ты лучше силы сбереги

И, сделай милость, помолчи!

Теряем время. Ужин ждёт

Уж полночь вскорости придёт.

Не буду долго говорить:

Знай, если зло творить

Тебе и впрямь осточертело,

Тогда за праведное дело

Наградой будет добрая еда.

Ну а теперь пускаться в путь пора».

Через часочек, наконец,

Вошли те двое во дворец.

Осла царевич накормил,

О двух злодеях расспросил.

Тот рассказал всё без утайки

О кознях вероломной шайки.

Под утро оба крепко спали

И потому, конечно, не слыхали,

Как шайка грязная воров,

Грабителей и разных удальцов

Напала на царевну во саду,

Где та гуляла поутру,

И силой увезли неведомо куда

По злому умыслу царя и колдуна.

Глава X

Вконец дорогой измотав себя,

Уже неделю и три дня

Блуждал царевич по лесам,

Болотам, ледяным горам

Стремясь найти, что потерял,

Да только сильный дождь мешал

Нещадно мучая его.

И что печальнее всего –

Царевична пропала без следа.

Жива она или мертва?

В горах, чтоб осмотреться, отдохнуть

И выбрать дальше новый путь,

С лицом мрачнее чёрной тучи,

Потерянный, голодный, злой,

Царевич только под игольчатой скалой

В раздумье сел у самой кручи,

Как вдруг из глубины горы

Среди бездонной тишины

Ему лишь на какое-то мгновенье

Послышалось царевны пение.

Царевич на ноги вскочил,

Случайно рядом наступил

На потаённый камень с рычагом.

В горе загрохотало, и с трудом

Гранитная плита пошевелилась.

И, скрежеща, переместилась,

Открыв глубокий в подземелье ход.

Царевич устремился в узенький проход,

Прошёл на ощупь, без огня.

И вот минуты три спустя

Он очутился у разбойников в пещере,

Застыл в тени и в полной мере

Услышать мог их спор –

О царской деве разговор.

Хромой зануда проворчал:

«Царь-воевода уверял

Братву и атамана:

Награда будет без обмана!

Колдун отвалит кучу серебра,

Если царевну привезём сюда».

Безбашенный, Плешивый промычали:

«А помните, ещё нам обещали

Две золота дубовые кадушки,

Бочонок пороха, две пушки,

Если устроим так что с высоты

Царевич шмякнется на выступы скалы?

А до сих пор не дали ни шиша.

Тьфу, сволочная их душа!

Косой, прищурившись, сказал:

«А я так сразу всё понял:

Чтобы царевича убить,

Тварь Брохиндей решил пленить

Царевича супругу,

Чтобы обречь её на муку,

Ни капли не давая пить

И голодом, бедняжку, заморить!

От этих