– Ты меня любишь?

– Я тебя очень люблю, Кать. Пожалуйста, не придумывай ничего.

– Не буду. – Он с облегчением почувствовал, что жена улыбнулась. Он сказал то, что она хотела услышать, даже удивительно, что это у него так хорошо получилось.

Нужно кончать с Иркой, он не может потерять Катю.

Бородин положил телефон на стол, пошёл открывать дверь на раздавшийся стук.

Ирина радостно засмеялась, обняла его, уткнулась ему в грудь. Нужно кончать, опять тоскливо подумал он, но ничего не сказал, и она осталась до утра.

Ужинать не хотелось. Катя заварила травяной чай, подождала, пока немного остынет, отпила, подумала и, вылив остатки в раковину, заварила чаю нормального, крепкого, безо всяких добавок. Посидела, глядя в тёмное окно, и сходила в комнату за лежащими на столе мамиными записями.

Записи не давали ей покоя. Мама была хирургом, работала много и увлечённо. Она и умерла на работе, прямо в ординаторской, ночью, во время дежурства. В то утро ей позвонила из больницы старшая сестра, которую Катя давно знала, она часто заходила к маме, больница находилась совсем рядом. Медсестра говорила, а Катя словно впала в ступор и никак не могла осознать услышанное. Почти сразу в квартире появилась Ольга, видимо, Аркадий Львович сообщил ей о смерти коллеги. Мама и Ольгин муж давно работали в одном отделении. Катя и Ольга зачем-то отправились туда, хотя мамы там уже не было, её отвезли в морг. Очень скоро приехал брат Илюша, они стояли в больничном дворе, разговаривали о похоронах, о поминках, смотрели, как к приёмному отделению подъезжают машины «Скорой помощи». День выдался жаркий, но Катя мёрзла.

Она заплакала, только когда очутилась дома, и Ольга поила её горячим чаем, а приехавший с работы Глеб совал ей в руки рюмку с коньяком.

В компьютер она полезла просто так, мама в последнее время составляла некое подобие родословной, и Катя надеялась найти там что-то новое и интересное.

А нашла совсем другое… отсканированные медицинские записи, заключения, ей, далёкой от хирургии, не полностью понятные, которые почему-то не давали Кате покоя.

Больной умер после операции, такое случается, к сожалению. Смущало только одно, что мама сочла необходимым собрать документы о смерти этого пациента. Одного только Станислава Никифорова двадцати шести лет от роду, больше ничего, касающегося работы, в её компьютере не оказалось. Она вообще старалась дома отвлекаться от работы, так было всегда, сколько Катя себя помнила.

Дома мама рассказывала о больнице только то, что не касалось собственно работы: у кого-то из персонала родился ребёнок, кто-то женился, или развёлся, или вышел на пенсию.

Впрочем, мама давно жила одна – папа умер почти сразу после Катиной свадьбы, Илюша женился и ушёл из дома ещё раньше, и с тех пор многое могло измениться.

Просмотрев в очередной раз бумаги, которые давно распечатала на принтере, Катя в который раз велела себе не морочить над ними голову, подзарядила почти разряженную электронную книгу, мамин подарок на прошлый день рождения, и улеглась с новым женским детективом, скачанным накануне из Интернета за сущие копейки.

Сегодня день выдался на удивление лёгкий, несколько записавшихся пациентов на приём не явились, и Кате удалось раскидать очередь на сорок минут раньше окончания приёма. Светлана Васильевна, самая пожилая медсестра в отделении, которую временно определили работать с Катей, выглянула в коридор и удовлетворённо заметила:

– Никого.

– Ну и отлично, – вздохнула Катя.

– Ты знаешь, машину-то, которая Олю сбила, нашли. Вроде бы она в угоне значилась.

– Знаю.

– До чего же жалко девку.

– Жалко, – подтвердила Катя.

Она не предполагала, что без Ольги будет чувствовать себя совершенно потерянной. Впрочем, ей вообще не приходило в голову, что она вдруг окажется без Ольги, без возможности ей позвонить или хотя бы написать.

А ведь поначалу Ольга Кате не понравилась. Женитьба маминого начальника Аркадия Львовича Перовского, известного хирурга, любимца женщин, на молоденькой медсестре оказалась неожиданной для всех, кто его знал. Медсестра не отличалась красотой, была неприметной, и Катя, часто заходившая к ним в отделение и знавшая там всех сестёр, даже не сразу поняла, о ком речь, когда сногсшибательная новость распространилась по больнице.

Женившись, Перовский постарался перевести молодую жену из больницы в ближайшую поликлинику, и по воле случая Ольга стала работать с Катей.

И вот ведь странно, обе они особой разговорчивостью не отличались, с откровениями друг к другу не лезли, но очень скоро стали понимать друг друга почти без слов, с полувзгляда, как примерные супруги, прожившие вместе целую жизнь.

Катя увидела в медсестре то, что та никогда не выставляла напоказ, – поразительную чуткость и ненавязчивую отзывчивость. Редкой доброты девочка, говорила об Ольге мама, когда никто и не думал, что на ней женится сам Перовский.

Таких, как Ольга, на свете больше нет, это Катя знала точно. Непонятно только, как Перовский разглядел в неприметной медсестре эту доброту. Впрочем, он мог жениться не на доброте, а на чём-то другом, видном только ему одному.

Ольга единственная знала, что с Глебом у Кати всё пошло наперекосяк. Никто не догадывался, ни мама, ни Илюша, только одна Ольга. И не потому что Катя об этом сказала: она редко с кем-то откровенничала, а так… сама догадалась. И тут вышло удивительное, Ольга ни одним словом не дала понять, что догадывается о её семейных неурядицах, а Катя понимала – она знает. Знает и очень переживает за неё.

– Как думаешь, найдут водителя? – Светлана Васильевна положила голову на сцепленные руки, потрясла головой.

– Не знаю. Хотелось бы, чтобы нашли.

Время вышло, Светлана Васильевна засобиралась, Катя тоже.

Идти по осеннему городу было приятно. Деревья у домов уже желтели, но листья ещё не опадали, в такую пору хорошо бы съездить за город, в лес, побродить по узким тропинкам, вороша ногами опавшие листья.

Этой весной, когда деревья только покрывались листвой, Глеб однажды обещал встретить Катю после работы, но позвонил, сказал, что задерживается, идёт в ресторан с приехавшими к ним в фирму австрийцами. Тогда Катя уже начинала понимать, что с мужем что-то происходит, но ещё отказывалась в это верить. Они с Ольгой сняли халаты, Катя сунула телефон в сумку, стала прощаться.

– Давай в парк сходим, – предложила Ольга. – Погуляем, хорошо очень на улице.

Она не могла знать, что Катя собиралась гулять с Глебом. И всё-таки знала.

Кате хотелось домой, в тёплую ванну, хотелось заснуть и не думать о Глебе и о том, что ему всё чаще что-то мешает быть с ней.

– Давай, – неожиданно согласилась она.