— Вы живете одна?

— Нет, с сестрой, но у нее личная жизнь вполне устроена. — Эглантайн положила вилку. — Кстати, могу спросить у вас то же самое. Вы работаете в большой фирме, где многие встречаются и женятся, а на досуге даете объявления типа «Одинокий мужчина желает познакомиться…» Интересно, что вы ожидали увидеть?

— Честно говоря, не знаю… Мне почему-то захотелось встретиться именно с вами. А письмо ваше оказалось таким… лживым.

— Что?!! — воскликнула она со смехом. — Почему лживым? Потому что мои волосы на поверку оказались не оранжевыми?

— Частично из-за этого тоже. На бумаге вы выглядели смелой, почти развязной, а в жизни — настоящая скромница. Как вы, при вашей-то робости, умудряетесь выполнять свои обязанности?

— Говорю же, на работе я совсем другая! Так или иначе, чтобы успешно продавать свой товар, вовсе не обязательно быть стервой.

— Ну да ладно. Ответьте хотя бы, из каких побуждений вы подписали свое письмо «Твоя судьба»? Судя по вашему поведению, вы вовсе не собираетесь со мной сближаться.

Эглантайн уткнулась в свою тарелку, разгребая и перемешивая салат с таким сосредоточенным видом, словно от расположения овощей зависела судьба всего человечества.

— Может, мне кажется, что сближаться еще не время… — пробормотала она, проклиная нового знакомого за настырность и неуемное любопытство.

— А не желаете все же рискнуть?

— Да что вы все обо мне, да обо мне! — взорвалась Эглантайн. — Ведь именно вы первым поместили свое объявление! Я же не спрашиваю зачем!

— Так спросите! Я долгое время работал за границей. Возвращаюсь в родные, так сказать, пенаты, и выясняется, что все здесь переменилось. Друзья разъехались по разным городам. Знакомые девушки повыходили замуж, кто-то с кем-то встречается… В общем, у всех более-менее налажена личная жизнь. А я… Ведь не будешь же ходить за ними третьим лишним?!!

Ага, тебя бросили, вот оно что! — догадалась Эглантайн и почувствовала к нему жалость.

— Все ясно, — мягко сказала она. — Но неужели вы верите, что знакомства по объявлению помогут вам встретить ту самую, единственную?

— Пока не верю. — Ник горько улыбнулся. — Результаты меня не радуют…

— Простите.

— За что? — Бирюзовые глаза глянули на Эглантайн быстро и весело, а затем с неприкрытым любопытством скользнули в глубокий вырез ее платья. — Все в ваших руках, Мьюриел. Сегодня вы можете решить мою судьбу…

Эглантайн ощутила разливающееся по всему телу приятное тепло. Ее кожа покрылась мурашками от его откровенного взгляда, и тут она услышала, как ее собственный голос, словно он принадлежал вовсе не ей, спокойно произносит:

— Вы были правы насчет лобстера. Очень вкусно…

Ник не ответил. Пристально глядя на Эглантайн, он пытался прочесть противоречивые мысли, витавшие в ее платиновой головке. Даже не принимая во внимание его одежду и прическу, Эглантайн старалась, но не могла представить этого мужчину в роли своего мужа.

— Заказать к кофе коньяк? — нарушил молчание Ник. — Или вы предпочитаете ликер?

— Ничего не надо, благодарю. — Эглантайн как бы невзначай посмотрела на часы. — К сожалению, мне пора…

— Так рано?!! — В его вопросе слышалась плохо скрываемая издевка. — Боитесь, как бы карета не превратилась в тыкву?

— Не боюсь, — буркнула Эглантайн, — но уже поздно, а нам обоим завтра на работу.

— Вы, безусловно, правы, — медленно протянул Ник, окинув ее недоверчивым взглядом. — Но нам предстоит еще столько друг о друге узнать! Вы не знаете, какой мой любимый цвет, я не спросил, какой ваш любимый фильм, и все в таком роде…

— Правда ваша, — согласилась Эглантайн. — Эти моменты мы упустили.

— Но можно заказать еще по чашке кофе, — предложил он, — и наверстать упущенное…

Эглантайн вымученно улыбнулась.

— Не думаю, что это необходимо. Мне действительно пора…

— Очень жаль. — Ник несколько секунд молчал. — Ну скажите хотя бы, где вы сейчас работаете. В каком универмаге?

Эглантайн нервно сглотнула, почуяв, как рядом с ней разверзлась очередная ловушка.

— Конкретно — нигде, — торопливо солгала она. — В данный момент мы выводим на рынок новую линию губной помады, и я кочую из одного магазина в другой. Разнообразие, сами знаете, придает ощущениям остроту…

— Это вы точно подметили, — проворковал он, наклоняясь вперед. Его голос звучал мягко и бархатисто, околдовывая Эглантайн своей чувственной хрипотцой. — Но я совсем не такой, как вы думаете. Мне уже хочется остановиться, найти определенного человека и связать с ним — точнее с ней — свою жизнь.

Эглантайн деланно рассмеялась, но сказала вполне искренне:

— Желаю успехов! — Встав из-за стола, она набросила на плечо ремешок сумочки и добавила уже более серьезно: — И спасибо за приятный вечер.

— Это вам спасибо. Вы заставили меня многое переосмыслить, — вежливо отозвался Ник, поднимаясь со стула. — Все было так интригующе, Мьюриел. До скорой встречи.

— Прощайте! — недвусмысленно ответила Эглантайн, надеясь, что он правильно поймет ее.

Согласно правилам хорошего тона, теперь ей следовало пожать ему руку.

Прикосновение мужской ладони было уверенным и обжигающе горячим. Даже слишком уверенным, подумала Эглантайн, пытаясь высвободить свои пальцы, но Ник вдруг притянул ее к себе совсем близко. А когда он слегка наклонил голову и приподнял ее лицо за подбородок, его намерения стали вполне прозрачными.

Эглантайн резко вздохнула от неожиданности, когда его губы слегка прикоснулись к ее губам — очень нежно и очень медленно. Не агрессивно, не нагло, не требовательно, словно и не ждали никакого ответа, — но Эглантайн вдруг захлестнула волна странного возбуждения, вызывая непреодолимое желание во всем теле. Как будто никто ее прежде не целовал…

Когда Ник наконец поднял голову, на его губах играла довольная улыбка.

— Нет, — сказал он, словно про себя, — совсем не то, что я думал…

— Ну и прекрасно, — процедила Эглантайн сквозь зубы. — Ненавижу быть предсказуемой. Теперь, может, отпустите?

— Ах как мне этого не хочется! — Его улыбка стала еще шире, однако бирюзовые глаза смотрели на Эглантайн очень серьезно. — Но без подарка вы все равно не уйдете.

С этими словами Ник взял со стола одинокую красную розу и осторожно просунул ее гладкий, без шипов, стебель прямо в вырез платья Эглантайн.

Затем чуть отступил назад, любуясь своим произведением: бархатистые лепестки красной розы красиво выделялись на фоне кремово-белой кожи Эглантайн.

— Останьтесь, Мьюриел, прошу вас! — взмолился Ник. — Вам ведь не надо никуда спешить…

— Надо, — тихо возразила она, не узнавая собственного голоса.