Таких «стукачей» я знала несколько человек, но выбрала сейчас Валеру, потому что он каким-то образом практически был вхож во все музыкальные тусовки города. Как-то раз я наблюдала за процессом прохождения Валеры без билета на какой-то рок-концерт. Довольно, надо сказать, забавное зрелище — Ситайлов, маленький человечек, немолодой уже, с гривой нечистых, местами поредевших волос, чуть ли не с кулаками бросался на охранников, яростно крича о своей принадлежности к музыкальной элите. Со стороны он производил впечатление буйного сумасшедшего. Но, что самое удивительное, его всегда всюду пускали, он мог без труда пролезть на всякое городское мероприятие подобного рода.

Вот к этому человеку я сейчас и направлялась.

Подъехав, припарковала машину у его подъезда. Поднялась на пятый этаж и позвонила в дверь. Из замочной скважины тянуло чем-то кислым и несвежим. Как я уже говорила, Ситайлов — человек крайне неопрятный.

— Кто там? — послышался из-за двери осторожный голос.

— Иванова.

Мне тут же открыли. Ситайлов посмотрел на меня и кивнул в сторону кухни:

— Проходи.

Я прошла. Мне не повезло — я застала Валеру за едой. Он сидел за столом в одних черных солдатских трусах и вилкой подбирал с закопченной сковороды какие-то ошметки. Пахло мерзко. Я подошла к окну, открыла форточку, вдохнула жаркий воздух.

— Чего случилось-то? — Ситайлов покончил с трапезой и теперь той же вилкой ковырялся в зубах.

Я наскоро ввела его в суть дела. Показала фотографию. Он вздохнул. Я вытащила из кармана пятидесятирублевую купюру и положила на стол. Валера сгреб ее, унес куда-то в комнату. Вернувшись, снова сел за стол.

— Наркоман, говоришь?

— Ну, не наркоман, но что-то там такое покуривал.

— Сходи в рок-клуб «Запад». Знаешь? Дурь там на каждом шагу продают. Поспрашивай у ребят, кто-нибудь что-нибудь все равно видел. Ясно, что парень из-за наркоты попал, не заплатил или что там… А наркоту он скорее всего в клубе доставал. Так что…

— Понятно.

Наскоро попрощавшись, я пулей выскочила из провонявшей душной квартиры. Спустилась к подъезду, села за руль своей «девятки».

«Значит, с „Запада“ начинать надо, — подумала, выезжая со двора, — ну, здорово, вот с жильцом моим новым и сходим».

* * *

Я подкатила к подъезду, поставила машину и поднялась к себе. В моей квартире грохотала музыка. Грохотала так, что аж перила лестничные подрагивали. Василий, что ли, веселится?

Сейчас я ему повеселюсь.

Я открыла дверь и вошла. Вася сидел на том же месте — на кухне за столом. Он притащил из комнаты мой магнитофон и, судя по объедкам на столе, изрядно опустошил мой же холодильник. Мало того, я почувствовала характерный запах, так и есть — он еще и травку здесь курил. Теперь я поняла, почему друзья прозвали его «Монстром».

Заметив мое появление, Вася радостно соскочил со стула и принялся ритмично дрыгаться под музыку.

— Восемь маньяков несут мешки, — рычал магнитофон, — в этих мешках потроха и кишки…

О боже!

Я с размаху ударила по кнопке «стоп». Наступила желанная тишина, которую, впрочем, тут же нарушил Васин вопль:

— Ну что, понравилось? Это я пою!

— Божественно. Слушай, Василий, ты что, траву здесь курил?

Он и не думал отрицать:

— У меня еще осталось! Хочешь?

Это предложение, признаться, застигло меня врасплох. Вообще-то я не ханжа какая, я все понимаю — молодое поколение, балуются — пройдет… Но столько раз по роду своих занятий я вынуждена была отлавливать нарков и, как это называют в милицейской хронике, осуществлять борьбу с наркоманией, что… Короче говоря, в моем восприятии наркоман всегда — «плохой парень».

— Мать мне говорила, что ты тетка с понятием, — осторожно произнес Василий.

— Ну-ка покажи, что там у тебя? — попросила я.

Вася недоверчиво посмотрел на меня и достал из кармана маленький бумажный пакетик. Я выхватила пакет у него из рук и, пока он с горестным изумлением хлопал губами, словно выброшенная на берег рыба, вышла из кухни. Жалостливый вопль донесся до меня:

— Куда?! Не надо!

Чеканя шаг, я прошла до туалета и бросила пакет в унитаз. Дернула шнур. Услышав шум воды, Василий ринулся было из кухни к туалету, но на полпути я сгребла его в охапку и снова усадила на стул.

На несколько минут воцарилось тяжелое молчание. Мне даже стало неловко.

— Я кофе поставлю? — заискивающе спросила я, пытаясь заглянуть обиженному гостю в глаза.

— Поставь, — безразличным тоном протянул он.

Я приготовила кофе, достала из холодильника чудом уцелевшую после Васиного нашествия коробку конфет.

Атмосфера постепенно разряжалась.

После трапезы выражение мировой скорби исчезло с лица Василия бесследно, я решила посвятить его в курс своего дела — авось чем-нибудь поможет. Показала фотографию пропавшего Виталика. Вася ничего не слышал о нем, нигде никогда не встречал, но настроен был крайне оптимистично.

— Найдем! — бодро проговорил он. — Забухал, поди, пацан, а мать уже и шухер поднимает.

— Слушай, Вася, вот вы вчера концерт где отыграли?

— В рок-клубе вашем… в этом… как его… «Западе».

— А ты не помнишь, менты туда не заходили?

Вася захохотал:

— Да кто ж их туда пустит?! Это же частный клуб! Они, наверное, у дверей только кумар понюхали да свалили. Не-ет, там ментам делать нечего!

— Вот как, интересно, — сказала я.

Значит, менты, занимающиеся поисками Виталика, скорее всего просто не заходили в клуб. Ну что ж, тогда я зайду.

— Сводишь меня туда как-нибудь? — попросила я.

— Да хоть сегодня пошли! Вечером в шесть часов! Фестиваль же!

Ну, вроде все налаживается. По крайней мере, с чего начать, знаю. Внезапно я почувствовала крайнюю усталость. Эта жара так выматывает! Предоставив в распоряжение Василия всю квартиру, я уединилась в спальне, опустила шторы, включила вентилятор и моментально заснула. Не очень-то вежливо с моей стороны, конечно, но… куда деваться? Вечером предстоит поход в рок-клуб, и что-то мне подсказывало, что силы для этого понадобятся немалые — если там все такие, как Василий.

Я просыпалась медленно и тяжело. Вот всегда так, если ложишься спать днем. Хотелось еще подремать, кружилась голова, но, с трудом открыв глаза, я взглянула на часы — половина пятого. Куда-то я сегодня собиралась? А, в рок-клуб.

Умывшись, вышла на кухню. Василий, облаченный в одни только драные джинсы, варил кофе.

— Ты что, кофе умеешь варить? — искренне изумилась я.