— Я не хочу знать тебя! Урод! Насильник… Плантатор! — рыдала я, понимая, что обречена.

Мой план был глуп, но попытаться стоило. Я не хотела сдаваться этому жестокому мужчине без боя. Я буду сопротивляться изо всех сил этому бездушному чудовищу и покупателю девственности!

— Ты так сладко ругаешься, Лорри. А теперь ты так же сладко поцелуешь мою руку и слижешь кровь.

От шока я даже перестала рыдать.

— Что?..

— Давай, поработай язычком, — ухмыльнулся Дэниел.

Его синие глаза полыхали. Он как будто был одержим. Из таких, как он, экзорцисты выгоняют демонов. Дэниелу Хьюзу точно не помешало бы обратиться к одному из них на приём.

— Я не стану облизывать тебе руки! Тем более с кровью!

— Станешь. Это твоё наказание. Попробуешь вкус крови. И больше не захочется причинять боль. Я жду. Или… — Дэниел сощурил глаза, приблизив своё лицо к моему. Его мятное дыхание прокатилось ледяной волной по моей коже. — Или я сниму шкуру с твоей малышки Бетси. Роскошная кроличья шкурка.

— Ты этого не сделаешь! — возразила я, но уже не таким уверенным тоном.

— В детстве отец часто брал меня на охоту. Я хорошо свежую туши. Обычно животных умерщвляют и только после этого начинают снимать шкурку. Но ради тебя я поступлю наоборот. Маленькая крольчиха Бетси пострадает по вине своей глупой хозяйки.

У меня прошёл мороз по коже. Тон Дэниела не предвещал ничего хорошего. Глядя на его окровавленные пальцы, я на самом деле поверила, что этот человек способен на жестокие поступки. Мне стало очень страшно. Я всхлипнула и зажмурилась, ощутив, как мужские пальцы прикасаются к моим губам. Я чувствовала аромат дерзкого парфюма, мужской кожи и металлический запах крови. Думала, что вот-вот упаду в обморок, если Дэниел заставит меня слизывать её. Но вместо этого почувствовала, как мучитель отстранился и подхватил меня на руки.

— Не трясись от ужаса, Лорри. На сегодня достаточно потрясений для невинной штучки вроде тебя… Но не советую меня злить. Я не пошутил насчёт охоты.

Я замерла в его руках, чувствуя, как ровно колотится чёрствое сердце бездушного и безумно красивого чудовища.

* * *

Мы сели в роскошный внедорожник представительского класса. Водитель был мрачным и огромным, как Кинг-Конг. Наверное, он не только водитель, но и телохранитель Дэниела, потому что пиджак его подозрительно топорщился в том месте, где обычно висит кобура.

Дэниел обтёр руку влажной салфеткой. А я поняла, что не так уж сильно навредила своему мучителю.

Мы молча ехали к моему дому. Я совершенно не знала, как вести себя с Дэниелом и беспокоилась, что у меня отобрали сумочку и телефон.

— Мне вернут телефон?

— Нет, Лорри. Я подарю тебе новый, лучше прежнего.

— Мне не нужен новый. Я люблю свой телефон, он мне дорог, — заупрямилась, потому что сотовый мне подарил Кристиан.

О, дева Мария! Мой парень!

Я совсем забыла о нём, беспокойно заёрзала. Набралась смелости и выпалила:

— Что с моим парнем?

— С каким? — отозвался Дэниел. — С воображаемым?

— Почему с воображаемым?

— Потому что у тебя нет парня, Лоррейн. У тебя есть мужчина. Это я. Я немного расстроен, что ты так негативно отнеслась ко мне. Но думаю, что скоро взглянешь на меня с новой стороны.

— У меня есть парень. Его зовут Кристиан! — повторила я, сжав пальцы в кулачки.

Дэниел приблизился ко мне. Он был словно дикий кот, который загнал в угол свою мышку. Мужчина прижался ко мне мускулистым телом и произнёс у самых губ:

— У тебя нет парня. У тебя есть только я. И так будет всегда. Запомни. Только я. Ты принадлежишь мне. Моя…

Едва последний звук сорвался с его губ, Дэниел накрывает мой рот своим. Он набрасывался на мои губы, как жадный зверь. Его поцелуй обжигал, а укусы были болезненными. Хотелось избавиться от близости этого мужчины, я задыхалась, но тело наполнялось странным жаром, и ныл низ живота.

Дэниел отстранился, тяжело дыша.

— Приехали, Лоррейн. Быстро вылезай, пока я не начал трахать тебя прямо здесь!

Я вылетела из автомобиля пулей. Дэниел не дал уйти далеко, подхватил меня под локоть. Злилась на него за слова и действия при постороннем человеке. Он что, совсем никого не стесняется?..

Я думала, что сказать ему, но забываю обо всём, когда увидела, что мужчины в рабочей униформе перетаскивали нашу мебель в огромный грузовик. Застыла от удивления, но оцепенение пропало, когда рабочие вынесли плетёное кресло из ротанга.

Это кресло принадлежало моей маме. Она любила сидеть в нём и читать. Это кресло нельзя трогать! Я выдернула локоть из пальцев Дэниела и подбежала к рабочим:

— Эй вы! Олухи! Не трогайте моё имущество! Живо верните всё обратно! — От злости я даже топнула ногой, но мужчины посмотрели на меня, как на букашку, и продолжили нести кресло. Тогда я догнала их и сбила у одного из них бейсболку с головы. — Поставь. Мамино. Кресло. Сейчас же!

Меня трясло от злости. Я готова была взорваться, как атомная бомба над Хиросимой.

— Эй, шеф… Что делать? — спросил рабочий, глядя куда-то в сторону.

— Продолжайте.

Я повернулась на звук равнодушного голоса и посмотрела на говорившего мужчину намного старше меня. Старше даже моего отца, почти старик, но полон сил. Лицо этого мужчины казалось мне смутно знакомым. Может быть, я видела его вместе с отцом на многочисленных приёмах?

— Что вы себе позволяете, мистер? — прошипела я. — Кто вы такой, чёрт бы вас побрал?

— Мистер Коулман. Роберт Коулман. Этот чудесный дом и всё, что в нём, теперь принадлежит мне. Именно поэтому я имею право распоряжаться всем имуществом так, как мне хочется. От этого барахла я решил избавиться.

У Роберта Коулмана очень светлые глаза и почти не видно ресниц. Волосы седые и аккуратно уложены набок. Седые усики над верхней губой, загорелая кожа. Мужчина следит за собой, он стильно одет. Но производит впечатление тухлой рыбы, к которой противно прикасаться.

— Если вам не нужно это барахло, то я бы хотела его забрать.

Почему-то сразу поняла, что не стоит выводить этого человека из себя, лучше обойтись малой кровью.

— Нет, — чеканит Роберт Коулман.

— Простите? Не понимаю. Вы же сказали, что это барахло вам не нужно! — нахмурилась, не понимая, в чём дело.

— Я лишь сказал, что решил избавиться от мусора. Выкинуть.

— Но я всего лишь хочу получить то, что не нужно вам.

— Нет, — ещё раз повторил Роберт Коулман, явно наслаждаясь произведённым эффектом. — Если я говорю, что хочу выкинуть, то именно это я и хочу. Выкинуть. Не отдавать, — он сально ухмыльнулся, переходя на сленг. — Сечёшь, деточка?