7 мая, распрощавшись с микадо, Николай Александрович отправился в обратный путь и 4 дня спустя прибыл во Владивосток. Здесь его уже ждали обычные обязанности. Во Владивостоке он присутствовал на закладке памятника адмиралу Г. И. Невельскому и сухого дока во владивостокской гавани, затем принял участие в начале строительства уссурийского участка Сибирской магистрали, а 19 мая – в закладке здания вокзала на станции Владивосток. После этого началось наконец путешествие по Сибири: Хабаровск, Благовещенск, Нерчинск, Чита, Иркутск, Красноярск, Томск, Тобольск, Сургут, Омск, Оренбург. Поездка захватила наследника. Впечатлений и дел было столько, что не оставалось времени даже на переписку. Позже, уже из Петербурга, он извинялся за это перед Александром Михайловичем. В Сибири, объяснял наследник, «каждый день и без того был переполнен до изнеможения. Несмотря на это, я в таком восторге от того, что видел, что только устно могу передать впечатления об этой богатой и великолепной стране, до сих пор так мало известной и (к стыду сказать) почти незнакомой нам, русским! Нечего говорить о будущности Восточной Сибири о особенно Южно-Уссурийского края».

Следующим шагом в жизни наследника престола должна была стать женитьба. По традициям императорской семьи только после этого дети считались вполне взрослыми. Они начинали жить отдельно от родителей, получали собственный двор, с этого же времени увеличивались и усложнялись их обязанности. Однако в случае Николая Александровича матримониальные планы не спешили исполняться. Он продолжал жить с родителями, но круг его обязанностей стал теперь гораздо шире. Он исправно посещал заседания Комитета министров и Государственного совета, – а это подразумевало не только присутствие, но и предварительное знакомство с рассматривавшимися делами, временами весьма обширными. В ноябре 1891 он встал во главе Особого комитета для помощи нуждающимся в местностях, постигнутых неурожаем, в январе 1893-го был назначен председателем Комитета Сибирской железной дороги. И тогда же стал командиром 1-го батальона лейб-гвардии Преображенского полка. Исполнял представительские функции, участвовал во всех официальных мероприятиях…

Но при всем этом наследник пользовался относительной свободой. Император не требовал от него постоянного присутствия, не обременял дополнительными делами. Возможно, вспоминая собственную молодость, занятую приемами, военными разводами, ежедневными посещениями родителей, присутствием на докладах министров и заседаниях разнообразных комитетов, он хотел дать сыну возможность хоть немного пожить спокойно. В апреле 1892 г. Александр III писал императрице из Гатчины: «Ники все еще в Петербурге, но что он делает – не знаю, он ничего не телеграфирует, не пишет и не спрашивает у меня какие-либо известия от тебя. Я должен сознаться, что для меня лично это приятно, так как здесь он скучает, не знает, что делать, а знать, что он остается здесь только по обязанности, и видеть скучающую фигуру для меня невесело». Но долго так продолжаться не могло. Женитьба наследника была одним из важнейших государственных вопросов, поскольку обеспечивала преемственность власти, и не могла быть отложена на сколь-нибудь долгий срок.

Да и сам Николай Александрович ощущал потребность создать семью. В 23 года он писал своему другу Александру Михайловичу: «Я знаю, что мне пора жениться, так как я невольно все чаще и чаще начинаю засматриваться на красивенькие лица. Притом мне самому ужасно хочется жениться, ощущается потребность свить и устроить свое гнездышко». Среди рассматривавшихся претенденток на руку цесаревича были прусская принцесса Маргарита (сестра императора Вильгельма II), французская принцесса Елена (дочь претендента на французский престол герцога Людовика Орлеанского. Но сам Николай Александрович точно знал, кого хотел бы видеть своей спутницей жизни. Внучка английской королевы Виктории принцесса Алиса (Аликс) Гессенская, с которой Николай Александрович познакомился еще в 1884 г., серьезно увлекла его с 1889 г., когда она на несколько недель приезжала в Петербург. Ей было тогда 17 лет.

Матильда Кшесинская.

Однако идеальной романтической истории не получилось. Алиса отказывалась выходить замуж за русского наследника, поскольку необходимым условием для этого была перемена веры. Убежденная протестантка, она, несмотря на всю свою симпатию к Николаю, считала невозможным для себя изменить вере, в которой была воспитана. Николай же между тем увлекся молодой талантливой балериной Матильдой Кшесинской (1872–1971). Они познакомились еще до отъезда цесаревича в путешествие, в марте 1890 г., на выпускном акте балетного училища.

Роман развивался исподволь. Первое время молодые люди виделись только случайно. Театр составлял неотъемлемую часть жизни двора, и Николай Александрович, как почти все представители его семьи, был театралом. Но уже к лету их отношения стали более серьезными. Они часто встречались, и, уезжая в путешествие, Николай Александрович доверил сестре Ксении тайну, что у него есть теперь «друг» – «маленькая» Кшесинская. Вернувшись после почти 9-месячного отсутствия, сразу отправился в театр, чтобы встретиться с балериной. Их встречи приняли постоянный характер. Они вместе гуляли по городу, наследник часто навещал «Малечку» и даже неоднократно ночевал у нее, привозил подарки.

Кульминация романа пришлась на зиму 1892–1893 гг., тогда же отношения наследника и танцовщицы стали предметом великосветской сплетни, обросли невероятными подробностями, в которых правда все чаще заслонялась выдумкой. Говорили, что Николай Александрович часами сидит у Кшесинской, пьет коньяк и скучает, что он упросил отца два года не жениться, что Кшесинская очень заважничала с тех пор, как находится «для особых милостей», и прочее и прочее.

Родители не придавали этой связи особого значения, считали ее увлечением молодости, а своего сына – достаточно серьезным и ответственным человеком, чтобы не допустить скандала. Действительно, разрыв произошел по инициативе цесаревича. В один из вечеров он сказал своей возлюбленной, что едет за границу для свидания с принцессой Алисой Гессенской, которая, возможно, станет его женой. Этот разговор произошел за несколько месяцев до помолвки. Согласие невесты получено еще не было, и было не ясно, удастся ли его добиться. Но Николай Александрович понимал необходимость покончить с холостой жизнью, и первым шагом на этом пути стало его расставание с Матильдой Кшесинской.

В истории женитьбы цесаревича большую роль сыграли старшая сестра Аликс – русская великая княгиня Елизавета Фёдоровна и ее муж, младший брат Александра III великий князь Сергей Александрович. Именно они стали той связующей нитью, с помощью которой молодые люди получали известия друг о друге, передавали портреты, они же уговаривали Аликс принять православие. Мать Николая, императрица Мария Фёдоровна, узнала об этом довольно поздно, в конце 1893 г., и была поражена, что такие вещи могли происходить без ведома родителей. Кроме того, ее возмутило, что кого-то нужно столько времени уговаривать стать императрицей великой страны и женой ее милого Ники. Она даже жалела сына, считая, что упорство невесты обрекает на неудачу все его попытки.