Старлей Слобцов, сосредоточившись на поедании устриц, деликатно промолчал. Вот чего он не любил, так это воинствующего феминизма, распространившегося по Европе и Соединенным Штатам со скоростью средневековой чумы, захватив в конце концов и российские территории, и отравляющего иной раз общение с прекрасным полом.

«Женщины берут власть в свои руки», «Женщины захватили большинство мест в конгрессе США и Европарламенте», «Массовый исход мужчин на кухню», – Миссионер мысленно представил подобные заголовки на первых страницах авторитетных мировых изданий. Фантазия, усиленная несколькими глотками отменного сухого вина, понесла его дальше. На какой-то момент ему даже показалось, что все его представления о мире спецслужб, который населяли преимущественно мужчины, были в корне неправильными, и что всем этим миром заправляют женщины, и спрут терминирующего врагов Зазеркалья обхватил земной шарик присосками-щупальцами, на кончиках которых красовались изящные пальчики с идеально наложенным маникюром. Сюрреалистическая картина построения мира, навеянная произведениями Сальвадора Дали, прервалась вместе с мелодичными звуками мобильного телефона Мари.

– Серж?

Мужской голос на том конце трубки ответил утвердительно, и завязавшаяся короткая беседа продлилась не более двух минут. Выражение лица Мари, не изменившееся в течение разговора в худшую сторону, позволило Миссионеру еще до окончания беседы прийти к оптимистическим выводам. Положив телефон на стол, Мари посмотрела на него и спокойно произнесла:

– Де Линар был с нашими друзьями на кладбище. Стиклер жаждет крови. Можно выходить на контакт.

– Мари, вы прелесть! – Миссионер не лишенным галантности жестом чувственно приложился к ручке своей напарницы.

Выходя из кафе, он неожиданно вспомнил, откуда ему знакома фамилия бельгийского снайпера – «любовник Юлии Вольмар, Малек-Адель и де Линар» – строчка из любимого «Евгения Онегина» позволила ему прекратить свои умственные мучения.

Старлей Слобцов, откомандированный в Париж для выполнения особо важного задания, в силу объективных обстоятельств не мог даже и предполагать, как выглядел де Линар, упомянутый вскользь Александром Сергеевичем, но де Линар в режиме реального времени произвел на него неплохое впечатление. Крепко сбитый бельгиец молча дал ему прослушать запись разговора Стиклера с Рубином. Этот диалог настроил Миссионера на оптимистичный лад.

– По-моему, Стиклер не блефует. Как считаешь, Мари?

– Вряд ли.

Де Линар кивком головы выразил свое согласие.

– Ну что, – оглядел членов своей группы Миссионер, – тогда пусть наш израильский дядюшка лично известит нас о готовности Стиклера к бартерной сделке.

– Если нам что-нибудь понадобится на сегодняшний вечер, я могу пока этим заняться, чтобы не терять времени, – впервые услышал Миссионер голос де Линара.

Профессионально. Бельгиец с каждой минутой начинал ему нравиться все больше и больше. Объяснив, какой инструментарий понадобится им для предстоящей операции, он протянул ему заготовленную для этих целей пачку долларов.

До известного во всем мире парижского варьете «Мулен Руж», чьих танцовщиц так любил рисовать с натуры в начале прошлого века Модильяни и куда они пригласили на рандеву Лазаря Рубина со своей спутницей, Миссионер с Мари добрались на такси. В оживленной толпе они с трудом отыскали израильтянина – высокого худого мужчину с аккуратно подстриженными пейсами.

– Мистер Рубин? – взяла его под руку Мари, вынырнув из толпы.

Мистер, не ожидавший столь ошеломительного появления своих телефонных визави, непроизвольно вздрогнул и смог ответить только после того, как унялась дрожь в коленях.

– К вашим услугам!

– Очень приятно. – Мари по-прежнему держала его под руку. – Вы выполнили нашу просьбу?

– Да-да. Конечно. – Голос израильтянина в отличие от коленей еще подрагивал. – Может, лучше продолжим разговор в машине? Я чувствую себя здесь немного неуютно.

Последние слова были чистейшей правдой. Вовлеченный, по злой иронии судьбы, в водоворот непонятных закулисных интриг, он сразу же обратился за помощью и поддержкой в МОССАД и теперь особенно остро ощущал свою беспомощность и незащищенность без прикрепленной к нему сотрудницы израильской спецслужбы. Мари предугадала его действия на сто процентов. Прикрепленная сотрудница, под крылышко которой он так спешил, увидев возвращающегося со спутницей подопечного, предупредительно открыла заднюю дверь. Миссионер, тенью следовавший за ними, втиснулся в машину последним.

– Познакомьтесь, – успокоившийся Рубин представил гостям блондинку с точеным греческим профилем и короткой стрижкой.

– Сара. Сара Абельман.

Миссионер хотел было поднести протянутую миниатюрную кисть к губам, но напряженная ладонь не поддалась, и ему пришлось, капитулируя, просто пожать ее. Да уж, западные феминистки покруче будут, подумал он, проведя аналогию с Мари, которой поцелуй руки доставил видимое удовольствие.

– Все отлично, Лаз. Но мы, по-моему, просили вас, во избежание фатальных недоразумений, сохранять конфиденциальность наших контактов, – слегка припустил на него страху Миссионер.

– У вас нет повода для беспокойства, – вступилась за Рубина Сара. – Мы с доктором Рубином вместе работаем в фонде помощи жертвам терактов. И у меня, – сверкнула она глазами, – тоже есть личный счет к Мохаммаду аль-Рабани.

– Вы могли бы предъявить свой счет в ваше официальное ведомство.

– Если бы это имело смысл, я бы сейчас не сидела перед вами. Я хочу помочь вам убрать Эмира!

– Поразив его наповал своей ослепительной красотой?

Стиснув зубы, Сара гневно посмотрела на него огненно-карими глазами и перевела взгляд на растерянного дядюшку Лаза, которому волей-неволей пришлось подать голос.

– Месье, не имею чести знать…

– Месье Гангренуар, к вашим услугам, – нимало не смутившись, представился Миссионер.

– Месье Гангренуар, – с явным трудом произнес его фамилию Рубин. – Я ведь выполнил все, о чем вы просили. Могу я в ответ попросить вас о небольшом одолжении?

– Только из уважения к вашим седым пейсам. – Миссионер незаметно подмигнул собиравшейся возмутиться Мари.

В конце концов, если эта кровожадная иудейка имеет все-таки отношение к МОССАДу и прячет под юбкой пушистый хвост в виде рыцарей ордена «Меч Гедеона», то пусть лучше будет под рукой в качестве живого щита. На случай, если потомки Моисея после ликвидации Эмира захотят пощекотать нервишки Миссионеру и его команде.

Победно взглянув на него, Сара движением руки закинула на заднее сиденье средних размеров саквояж. Миссионер открыл сумку и разглядел внутри проблескивающие отражающимися уличными огнями новенькие «микро-узи» – укороченное и облегченное, в духе входящего в моду минимализма, автоматическое оружие, изготовленное на исторической родине кровожадной иудейки. Под ними лежали какие-то тоненькие кольчужки с пластинами на наиболее уязвимых местах, а также достаточное количество снаряженных магазинов.