И всё же не хочется прятаться под юбкой. Но семья на то и семья, чтобы защищать друг друга. А мы с Софьей планируем стать семьёй.

Имеется и другой способ — великие князья Оболенские. У меня есть право просить у великой княгини что угодно. А у её семьи передо мной долг жизни. К счастью, в этом мире это не пустые слова. Объявив о долге жизни в суде, великая княгиня автоматически возьмёт на себя все претензии в мой адрес. Получится ровно та же ситуация, что и с князем Выборгским. Но не до свадьбы, а до тех пор, пока мы с великой княгиней не решим, что долг погашен.

Вообще, мог бы прикрыть себя этим долгом заранее, но не хотел лишний раз светить то, что помогал Оболенским. Иначе уже не Канцлер, а враги Оболенских могли бы нацелиться на мою семью.

Правда, есть вероятность, что Канцлер догадывается о том, что один из бородачей-спасителей это я. Однако помешать представителям высшей аристократии отдать долг жизни он не вправе.

Кстати, бояре Морозовы тоже должны мне жизнь. Но возможность прикрываться ими я никогда не рассматривал. Хоть они и бояре, они слабы. Нечего на них вешать свои проблемы. Князья даже в состоянии войны куда более могущественные и влиятельные персоны.

Ну и третий козырь… Очередной традиционно-правовой казус, который мы подготовили, но… Там совсем странная защита от Арвина, и, надеюсь, она так и не понадобится.

Хотя, надеюсь, мне вообще не придётся использовать козыри.

Раздался щелчок — окошко на двери открылось, и я увидел лицо охранника:

— Подойди к дальней стене и заведи руки за спину. Без фокусов, чемпион.

Уже допрос? Быстро. Не прошло и сорока минут, как меня закрыли в камере. А ведь сегодня воскресенье. Поздний вечер. Чего людям не спится?

— Понял, командир, — отозвался я.

За спиной заскрежетала металлическая дверь.

— Зря ты, парень, аристократу по щам зарядил, — проговорил охранник и защёлкнул наручники на моих запястьях. — Тебя ж такое будущее ждало…

— Думаете? — через плечо спросил я.

— А то ж. Твои успехи разве что ленивый не обсуждал. Идём.

Фанат-простолюдин? Или тоже человек из дружины Хранителей? Так-то в этот раз меня «определили» в полицейское управление третьего северо-восточного района Москвы — ближайшее к моей усадьбе. И все местные служивые — полицейские, а не дружинники.

— Мой тебе совет, чемпион. Послушай старика и не ерепенься. Может, удастся выпутаться.

— Спасибо, — отозвался я.

В коридоре к конвою присоединилось ещё двое дежурных. Мы прошли двадцать три метра, и меня завели в комнатку с простеньким интерьером — скучные бетонные стены, а из мебели только стол и два стула. Меня посадили там, где к столу крепилась металлическая штанга. Отцепили наручники с левой руки, протянули цепочку под штангой и вновь защёлкнули замок.

Артефактные наручники чёрного цвета. Красивые. Далеко не в каждом боярском роду такие имеются. У Морозовых, например, таких нет.

Спустя минуту охранники оставили меня в гордом одиночестве. К счастью, ждать пришлось недолго. Ещё через три минуты в допросную вошла молодая женщина в длинной серой юбке и приталенном пиджаке.

— Добрый вечер, Аскольд Игоревич, — грудным голосом проговорила она. — Меня зовут Наталья Ивановна Спицына, сегодня я буду вашим имперским защитником.

И добродушно улыбнулась.

Красивая, зараза — тёмно-русые пышные локоны спускаются на внушительных размеров грудь, большие и ясные глаза смотрят с теплотой и нежностью, трепетные губы влажно бликуют в тусклом свете лампочки.

Хех… А мы с Арвином все думали, какого Форкха люди Канцлера до сих пор не подослали ко мне агентку-обольстительницу? Рабочая же тактика. Или мои «Райские кущи» намекнули им, что меня не так просто совратить? Что красивая женщина не сможет нежностью и страстью вложить в мою головушку «правильные» мысли?

А зачем тогда сейчас? Решили пойти на последний штурм и использовать все методы?

— Очень приятно, — ровным тоном ответил я.

Четыре секунды она пристально смотрела на меня, а затем открыла блокнот, пробежалась глазами по записям и перевернула страницу на чистую.

Снова посмотрела на меня. А я что? Сижу-жду. Разыгрывать испугавшегося зайца не планирую.

— Аскольд Игоревич, — наконец произнесла защитница, — ситуация, в которой вы оказались, весьма сложная. Но будьте уверены, — ее голос вновь потеплел, — я здесь, чтобы помочь вам. Чтобы отстоять ваше доброе имя. Расскажите, почему так вышло, что столь выдающийся молодой человек как вы ударил аристократа?

— Я никого не бил, — пожал я плечами.

— А? Свидетели утверждают обратное. Прошу вас, Аскольд Игоревич, будьте со мной откровенны.

Профессионализм выше всяких похвал. Эта Наташа настолько умело использует женские чары, что и более взрослые люди, чем семнадцатилетний юноша, могли бы повестись. Тон, дыхание, взгляды. Как она схватила себя за указательный пальчик, будто в самом деле волнуется за меня.

Прости, детка, Софья меня, конечно, завела в пятницу, когда мы прощались, и Веронику я не заряжал несколько дней, но уж в такой момент мне хватит умения сдержать подростковые гормоны.

— Видимо, свидетели ошибаются, — всё так же спокойно проговорил я. — Мой знакомый — Георгий Максимович Чудинов, похоже, слишком переутомился на работе. Он начал говорить странные, дискредитирующие его вещи. Вот я и попытался привести Георгия Максимовича в чувства.

— Странные, дискредитирующие вещи? — заинтересовалась женщина и черкнула пару слов в блокнот.

— Открыто заявил о своём намерении изнасиловать мою тётю, пользуясь своей принадлежностью к привилегированному сословию, — холодно пояснил я.

Наталья замерла, а затем добродушно улыбнулась:

— Вы, должно быть, что-то не так поняли, Аскольд Игоревич. Этого не может быть, Георгий Максимович…

— У меня есть аудиозапись его угроз, — перебил я «защитницу».

— У вас? Как это возможно?

Вопрос понятен. Я как был в домашней рубашке и штанах, так в них до сих пор и хожу — даже куртку не взял, когда выбегал на улицу. А когда меня «принимали» в отделении, хорошенько прощупали все карманы.

— Записал на диктофон. В данный момент он у княжича Новочеркасского, — спокойно ответил я. — И поверьте, княжич не станет хранить эту запись на полке, если я окажусь в беде.

— У вас очень близкие отношения с наследным княжичем Новочеркасским?

— Бывшие противники иногда становятся лучшими друзьями.

— И всё же сложно поверить, что на этой записи зафиксированы открытые угрозы… — покачала она головой.

Скорее всего, Чудинов должен был действовать несколько тоньше. Но борьба двух Аур внутри него заставила мерзавца идти к поставленной Годуновым цели максимально прямо.