сторону берега. С таким товаром безопасно было только тут, — мореход обвёл рукой вокруг, — и мы прибыли в гавань Города под Облаками. Акула вновь пошёл договариваться за товар, а Массин Ран побежал на рынок. Я же, в этот раз решил остаться в кабаке. Вот в этом самом. Тогда стояла страшная жара и мне вовсе не улыбалось таскаться с влюблённым по магазинам. Мы успели тогда наполнить животы элем доверху, и съесть жареного свинёнка с пряностями прежде чем Акула вернулся. Он вновь удачно сбыл товар. Мы вновь разбогатели. Заказали ещё двух свинков таких же и ещё бочонок доброй выпивки. Отмечали мы это до глубокой ночи. Когда же вернулись на судно, то узнали, что Массин ещё не появлялся. Можно было идти его искать. Да где его найдёшь в таком огромном городе! Пришёл он под утро. В бороде были листья, сам весь в пыли. Свалился спать и проспал так до обеда. Благо вахты не было. Когда же он вышел на палубу, мы уже вернулись с рынка. Ходили на закупку продовольствия.

Дядька мой ворчал, что некоторые только кверху пузом дрыхнут, когда другие лысину обжигают, бродя по рынку. А Акула Сум откровенно хохотал над влюблённым. В наказание он поставил Массина на вахту на весь день. Я тогда тоже остался на палубе, пока все остальные снова потащились в кабак. Наш вахтовый Массин выглядел несколько озадаченным. Я не удержался и спросил, что случилось. Массин отвёл меня в сторону и рассказал, что вчера произошло.

Старик сделал паузу, и здесь перед рассказчиком снова появилась кружка с элем. Он едва поставил свою пустую на стол. Окружившие его слушали, уже затаив дыхание и не смея прерывать.

— Оказывается, Массин узнал, где, возможно, есть подобная книга. Но не в книжном магазине, нет. Он обошёл весь книжный ряд, но то, что предлагают продавцы, ему не подходило. Он вернулся к той лавке, где был понимающий в книгах старый замшелый гоблин. Он сказал, что подобную книгу ему не достать просто так. Это очень редкий фолиант. Такой если и есть, то только у местного судьи. Он являлся большим поклонником тайного искусства и скупал подобные книги по всему свету. Был от того судьи тайный заказ на подобное.

— Что, гоблин так просто выдал своего заказчика — Спросил с сомнением один из дварфов. из Вольного братства.

— Конечно, нет! Когда это гоблины просто так рассказывали. Как в прошлый, так и в этот раз Массин обильно кормил старого пройдоху своим жалованием, спуская монеты в карман этого вредного сморчка. И так Массин выяснил, где проживает судья, и ходил вокруг дома, высматривая и выслушивая. Проникнуть туда просто так он не мог, поэтому ломал голову, как это сделать. Тут его внимание привлекли служанки судьи, что, по-видимому, возвращались с рынка. У них в руках были корзинки с провизией для судейского стола. Массин приосанился и подмигнул им. Одна молодая дварфийка им явно заинтересовалась. Тогда Массин подошёл к ней, заговорил, подарил ей какую-то безделушку и, неся всякую околёсицу про внезапную любовь, основательно вскружил голову девчонке. Та просто поплыла при знаках внимания от такого красавца и радостная выболтала ему много чего интересного. Проболтав с ней и выяснив, что ему было нужно, Массин решился на дело и как стемнело, то попытался пробраться в дом. Но лишь проникнув за забор, ему пришлось бежать. Возникла у него маленькая заминка. Девчёнка про это не рассказала, видимо не придав значения. А Массин, дабы не вызвать подозрений, особо не налегал. Дело в том, что судья выпускал погулять на ночь болотного сквирра. И сквирра голодного и дюже злого.

Тут юнга, сидевший рядом, от удивления открыл рот. Он явно не слыхал про подобного зверя. Увидав его удивление, старик прояснил:

— Сквирр — это большая ящерица, только без хвоста. Размером с телёнка. Эта тварь живёт в болотах Рогаронской впадины и по ночам является грозой путников, что дорога через болота застала ночью. Ей что дварфа захарчить, что скалина, что эльфа — всё на один зуб. Судья, большой любитель экзотики, по видимому, выписал его из Демайи.

В общем, вот такая тварь и набросилась на Массина. Тот был ловким парнем, матрос первостатейный, как никак, поэтому с ходу забрался на дерево. И сидел там, пока сквирр его караулил. Шло время, а поганая ящерица не уходила. Они, эти сквирры, могут днями напролёт выслеживать добычу. Спустя какое то время бедолага догадался бросить свой новый капюшон в сторону. А когда озверевший сквирр бросился терзать тряпку, Массин быстро спрыгнул на землю и побежал к забору. Хоть страшная тварь и понеслась в погоню, но страх придаёт сил, и Массин сходу перескочил через забор. В конце концов, он был весьма недурственным моряком!

Вот что он мне поведал. Но когда я спросил, утихомирил ли Массин свой аппетит, тот сказал, что попробует проникнуть внутрь снова. Я хотел отговорить его, но Ран был непреклонен. Что бы он не пропал понапрасну, я решил составить ему компанию. В молодости часто принимаешь решения не тем местом, да.

Старик многозначительно покосился на молодого моряка.

— На этот раз, мы собрались более тщательно. Подготовились и всё обдумали. Дождавшись, когда команда вернётся на борт и сменят вахту, мы вечером пошли в город, неся с собой большой мешок. В нем были необходимые инструменты. Район богатых домов тут далече от порта поэтому когда мы дошли до дома судьи, уже порядком стемнело.

Мы стояли за высоким забором и ждали. Вот, на улице всё стихло. Жители легли спать, и поздние прохожие нам уже не мешали. В этом районе города их не бывало. Вокруг стояли лишь зажиточные дома. Мы подождали ещё малость. С той стороны забора послышалось громкое сопение и приглушённое рычание. Это Сквирр учуял нас, сидящих в кустах возле забора. Тварь подобралась поближе и ждала, когда мы переберёмся к ней. Тогда Массин перебросил через забор здоровый кусок мяса, который мы ещё с обеда хорошенько пропитали раствором травы муны.

— Снотворное, — тихо пояснил кто-то из толпы слушателей.

Старик же, не отвлекаясь, продолжал:

— Сквирр — тварь опасная, но глупая. Он мгновенно слопал приманку и спустя десять вдохов уже спал как миленький, тихо похрапывая. Мы перелезли через забор и осторожно пошли в сторону дома. Сад у судьи был не самый большой, но ухоженный. Мягко ступая по стриженой траве, мы быстро его пересекли. Дом спал, не одно из окон не светилось. Тишина прерывалась лишь похрапыванием страшного стража у забора.