— Никто не должен знать, что наследник рода родился наполовину Инкубом. Он получает прекрасное домашнее образование.

— Но ведь ему нужно будет учиться дальше…

— Не нужно, – строго говорит отец.

Он проходит по мне взглядом и остается доволен моим внешним видом.

— Генри.

— Да, милорд.

— Он не выходил на улицу?

На лице дворецкого появляется жалость, это решение моего отца, ему тоже не нравится.

— Он не покидал стен поместья, как вы и приказали.

— Ты не разрешаешь ему выходить из дома? – удивляется Сандра.

— Нам ни к чему лишние слухи.

***

Летняя резиденция, такая красивая и цветущая. Даже после смерти матери, отец следил за ее белыми розами. Особый сорт, что цвел круглый год и только отец знал секрет, как ухаживать за ними, чтобы они были такими пышными.

Я спокойно зашел в резиденцию и слуги проводили меня к мачехе.

— Она ждет вас, — произнесла служанка.

Значит ей уже сообщили, любопытно.

Зайдя в ее покои, я увидел мачеху, стоящую ко мне спиной, перед маленьким обеденным столиком. Из одежды на ней был лиф и чулки.

— Расстегнешь? – игриво спросила она.

— Да, – кратко ответил я.

Сандра убрала волосы, оголив свою шею, и я медленно провел рукой по ее спине.

Я чувствовал ее возбуждение, как обычно. Мачеха была старше меня на пятнадцать лет, и это было огромной ошибкой, со стороны отца.

Сколько вечеров, мы провели вдвоем. Сколько страстных стонов срывалось с ее губ, и как многому она меня научила.

Даже сейчас в свои тридцать семь, она была потрясающе красива. Темная кожа, черные волосы, серые глаза, пухлые губы, которыми она так умело ласкала мой член.

— Сандра, — прошептал ей на ухо я и запустил свою руку прямо ей между ног. Она всхлипнула и прижала мою руку сильнее. – Ты ведь знала, что я приду?

— Я ждала тебя, – с полустоном произносит она.

— И тебе неинтересно, что со мной случилось?

Я двигаю пальцами, лаская ее внутри, я отлично изучал ее и точно знаю, какие ласки нравятся ей больше всего.

— Ты ведь знаешь, Рейн, мне интересно лишь то, что касается меня и Джонатана.

Я срываю с нее лиф и силой заставлю нагнуться, распластаться на столе, обхватив его обеими руками. Я уже давно возбужден и, за пару секунд разделавшись со штанами, раздвигаю аппетитные полушария и вхожу в нее.

В этот раз я не буду нежным – не для этого здесь, а ради мести.

С силой начинаю вбиваться в податливое нутро и чувствую отток ее жизненной энергии.

— Рейн! – обеспокоенно кричит она.

Но мне все равно. Она поплатится за свое предательство. Ощущаю ее возбуждение, смешанное со страхом. Она не сможет сопротивляться мне, я чувствую ее оргазм. Вкусно, но так привычно и неинтересно.

Я не собираюсь останавливаться и продолжаю овладевать ее трясущимся телом.

— Не надо, – просит она, чувствуя, как я высасываю ее.

Однако осуществить мой план не удается, как и дойти до своего пика. Я почувствовал боль, резкую и невыносимую.

Отпрянув от Сандры, я посмотрел на свои руки, которые окоченели, и увидел, как они иссыхают и коченеют, подобно рукам мертвеца.

— Какого демона! – гневно кричу я, и потеряв власть над телом падаю на пол. Я корчусь от боли и смотрю, как Сандра спокойно натягивает платье.

—  Ты убила меня! – произношу я. На лице мачехи не дрогнул и мускул.

— Я не знаю, что с тобой происходит, Рейн, но ты несешь полную чушь.

— Ты…

— Я тебя не трогала. Это ты пытался сейчас убить меня. Совсем с ума сошел?

Значит, это была не Сандра, тогда кто? Увидев в моих глазах вопрос, она  снизошла до ответа:

— Может, кто-то из твоих любовниц? Ты никогда не был разборчив в связах, милый мальчик. А может, кто-то из твоих врагов. Ведь их у тебя половина города. А друзей нет ни одного.

Окончательно одевшись в легкое платье, Сандра покидает покои, так и не предложив мне помощи.

— Как придешь в себя, Рейн, убирайся. По завещанию твоего отца, летняя резиденция принадлежит мне.

Лежа на полу из белого дерева и мучаясь от боли, я начинаю понимать, что все оказалось намного сложнее, чем я думал.

Моя связь с Анной не разорвана до конца и только благодаря этому я жив. Вернуться с того света может каждый, кто способен оплатить услуги некроманта, а вот задержаться – намного сложнее.

Мне нужна мышка, нужна ее сексуальная энергия, только так я выживу.

Весь день я пролежала на кровати. Я не ходила на обед в столовую и тем более на ужин. Я плакала, думая над тем, насколько низко я пала. И у меня не было сил, чтобы вытерпеть издевательства и оскорбления, когда узнают, что никакой магограммы у меня нет.

Я плакала, потом засыпала, а проснувшись, снова плакала.

На утро следующего дня меня разбудили звуки смеха и криков. Занятия еще не начались, но в общежитие академии уже стало много людей.

Они радовались поступлению, заселяли комнаты и перевозили свои вещи. Я лежала и думала, что во всей академии не найдется студента несчастнее, чем я.

Организм был истощен и требовал еды. Но набравшись сил, я решила не идти в столовую, а идти к ректору с просьбой.

– Борись, Анна, — шепотом подбодрила себя я. – Ты столько сделала, не время опускать руки.

У меня было двадцать лир, это была хорошая сумма для моей деревни, но слишком маленькая для академии.

Я приложила огромное усилие и встала с кровати. Осмотрела себя в зеркале: помятая блузка, что подарил мне шатен и юбка, по размеру и намного приличнее той, что я носила до этого.

Я провела пару раз расческой по волосам и решительно вышла из комнаты.

Зайдя в приемную, я поприветствовала секретаря и попросила позвать ректора.

— Он занят, – строго ответила она. – Всеми неважными вопросами занимаюсь я. Вы хотели сообщить, что внесли оплату?

От этого вопроса я окончательно помрачнела.

— Я хотела спросить, есть ли рассрочка?

От этого вопроса девушка чуть сняла свои очки и внимательно на меня посмотрела.

— С такой-то суммой, вы еще желаете знать о рассрочке?

Да, я выглядела жалко, но терять мне было нечего, и я кивнула.

— Вы принесли документ для оплаты?

Я протянула секретарше листок с печатями академии, она произнесла заклинание, а после  поставила новые печати.