Габи смотрела на изящных, прекрасно одетых дам с не меньшим любопытством, чем они на нее. Их большие темные глаза казались громадными на ничего не выражавших лицах под толстым слоем косметики. Они смотрели на ее скромный льняной жакет, юбку цвета хаки и сандалии на низком каблуке с тем выражением недоумения, которое обычно появляется на лицах состоятельных латиноаме-риканок при виде уродливой, по их мнению, одежды англоязычных американцев.

Габи знала, что на Коралловые атоллы в этот день съехалось много зажиточных латиноамери-канцев, кое-кто из них обладал огромным состоянием, но она не забывала и о бедствующих кубинских беженцах поры ее детства. В те годы один из ведущих нейрохирургов Гаваны подстригал газоны в Майами-Бич Кантри-клабе. Университетский профессор водил такси. А бывшие владелицы сахарных плантаций и роскошных городских особняков в Гаване работали прачками и портнихами. Воистину времена меняются. Глядя на элегантных женщин, Габи не сомневалась, что их бриллианты подлинные. Драгоценности переливались огненными искорками на ярком солнечном свете. Настоящей, несомненно, была и тяжелая нить отборного жемчуга на шее у младшей.

Габи изобразила на лице подобие улыбки.

— Я разыскиваю миссис Фернандес-и-Альтамурес. Не могли бы вы сказать, как мне пройти к дому?

Одна из женщин что-то сказала по-испански своей спутнице, затем, пожав плечами, шагнула в салон огромного черного лимузина. Вторая дама последовала за ней. Шофер скользнул на переднее сиденье и запустил двигатель.

Габи сообразила, что снова попала впросак.

— Donde esta el enfrenta de la casa?

Она свободно говорила по-итальянски, но ее испанский в объеме курса средней школы оставлял желать лучшего. Тем не менее Габи, вероятно, была понята, так как из лимузина высунулась рука, украшенная массивными золотыми кольцами с рубинами и изумрудами, и указала в сторону дома.

Прежде чем Габи успела выразить свою признательность за оказанную любезность, «Мерседес» двинулся вперед и исчез среди деревьев.

Алисия Фернандес-и-Альтамурес, распорядительница сегодняшнего мероприятия, томилась в длинной очереди, состоявшей из одних женщин. Пока очередь под аккомпанемент спускающейся воды в унитазе медленно продвигалась вперед, Га-би прямо на месте взяла у нее интервью. По коридору, где они находились, тянулась крытая аркада в стиле ар-деко. В залитом солнцем внутреннем садике среди кактусов были выставлены абстрактные скульптуры из нержавеющей стали, в недавнем прошлом сфотографированные для «Архитектурного справочника».

Алисия Фернандес была членом старой докастровской общины кубинцев в Майами. Уже шесть поколений семейства Фернандес жили во Флориде. Миссис Фернандес-и-Альтамурес говорила по-английски с южным акцентом, с отличием закончила Смит-колледж и считала, что знакома с Габи.

— Вы будете из каких Кольеров, дорогая? — с любопытством спросила она. — Кольеры с побережья или, может, из семьи Уильяма Кольера со старой Пайн-Вью-авеню? Одна молодая Кольер ходила с моей дочерью Сьюзен в школу Рэнсом-Кантри. Это, случаем, были не вы?

— Я с Палм-Айленд, — пробормотала Габи. Она успела заметить, как на мгновение живо сверкнули глаза миссис Фернандес. Большинство старых жителей Майами отлично помнили экстравагантных и аристократичных Кольеров с Палм-Айленд. — Я действительно ходила в школу Рэнсом-Кантри, но только до пятого класса. — Если Алисия Фернандес действительно знала ее семью, то она также должна была помнить, что примерно в это время Пол Кольер потерял большую часть своего состояния.

Чтобы пресечь дальнейшие разговоры о своей семье, Габи поспешила приступить непосредственно к интервью. Алисия Фернандес согласилась с тем, что собрание было весьма многочисленным, что всем, похоже, понравилась одежда от «Неймана-Маркуса» и что Латиноамериканское общество культуры неплохо заработало сегодня. Она никак не прокомментировала инцидент с моделью, упавшей в пруд, а Габи не стала специально поднимать этот вопрос.

— Дорогая, вы ведь Габриэль, дочь Пола Кольера? — спросила миссис Фернандес. — Я помню прекрасный дом вашего деда. Там, бывало, устраивались такие великолепные приемы. Я всякий раз читала о них отчеты в газетах. — В голосе миссис Фернандес было нечто, говорившее о ее желании убедиться в том, что для Кольеров с Палм-Айленд все обернулось не так уж плохо, как она слышала. — Вы путешествовали по Европе?

Габи не поднимала глаз от своего блокнота. «Мой отец умер, а мать постепенно спивается, — произнесла она про себя. — И об этом хорошо известно практически всем жителям Старого Майами. Деньги растрачены, а дом разрушается. Вот почему я вернулась».

— Я работала во Флоренции, — сказала Габи вслух. — Собирала в музеях и картинных галереях материалы для книги одного известного профессора. Эту работу я получила на предпоследнем году обучения в колледже.

— Ах, Италия… — Миссис Фернандес мечтательно улыбнулась. — Я провела в Венеции и Риме медовый месяц. — Она слегка похлопала Габи по руке. — Вы такая прелестная девушка, Габриэль. Надеюсь, вы оставили во Флоренции немало итальянцев с разбитыми сердцами?

— Итальянские мужчины охотятся за богатыми американками, — холодно возразила Габи. — Их не интересуют бедные девушки.

Алисия Фернандес заметно смутилась.

— Работа под руководством известного профессора — звучит великолепно! — произнесла она поспешно, чтобы скрыть свое замешательство. — К тому же побывать в Италии… Боюсь, Майами разочарует вас, дорогая. — Она сделала паузу. — Жизнь здесь так изменилась, Габриэль, что трудно передать словами. Люди, приезжающие в Майами, всегда ведут себя как помешанные в погоне за удовольствиями. В конце концов, это ведь курортный город. Но нынче, клянусь, здесь творится невообразимое! Жизнь в Майами уподобилась одному из тех видеоклипов, которые смотрят подростки по телевизору. — Она понизила голос. — Вы видели, что сегодня произошло с манекенщицей?

Итак, Криссет не была единственной, кто понял настоящую причину падения рыжеволосой девицы.

— Мне пора идти, миссис Фернандес. Надеюсь, вы извините меня, если что-то не так. Я работаю в «Таймс джорнэл» всего третью неделю и еще не вполне освоилась.

Собеседница пожала ей руку.

— Дорогая, я действительно знала ваших родителей много лет назад. Уверена, вы ходили в школу с моей дочерью. Сюзан общается с такой милой молодежью в Майами. Если мы только можем как-то помочь…

— Спасибо, это очень любезно с вашей стороны. — Габи желала лишь поскорее закончить разговор. — Мы еще увидимся, — пообещала она на прощание и исчезла.

Спускаясь по тропинке между пальмовых деревьев, Габи подумала, что теперь, когда она вернулась в Майами, люди, помнящие ее семью, станут встречаться ей на каждом шагу. Это было неизбежно. Не так-то легко вычеркнуть прошлое из своей нынешней жизни. Растраченные состояния не являлись такой уж редкостью в Майами, и никто не виноват, что она так болезненно реагирует на самые невинные разговоры о своей семье. По собственному убеждению Габи, она должна была продолжать работать. Поэтому она так отчаянно желала сохранить за собой место в «Таймс джорнэл». Габи мысленно проанализировала вопросы, заданные Алисии Фернандес. Представляют ли они достаточный интерес для будущей статьи, которую ждет от нее редактор?