иду к дому. Прохладно. Ветер пробирает мокрое тело до костей, так что зубы начинают стучать. А в груди все сильнее разрастается злость. Почему именно я? Ни разу в жизни не дала себя скомпрометировать, и вот тебе раз. Что на меня нашло? Надо было потребовать, чтобы отвернулся, а во мне неожиданно проснулась какая-то другая я. Смелая и развратная. Темнота ночи, конечно, скрыла подробности, но как-то до конца не верится, что я решилась обнажиться перед посторонним. Так захотелось утереть нос этому наглецу, что наплевала на все нормы приличия. Дура какая. Стыдно теперь…

Дохожу до дома, свет горит, значит, Василий уже вернулся. Еще один козел, портящий мне жизнь. Глубоко вздыхаю, чтобы усмирить гнев, что кипит во мне, и вхожу в дом.

– Лидка, где ты была? – раздается из кухни недовольный мужской голос. По тембру определяю, что опять нетрезвый. Сколько можно?

– Купалась, – отвечаю равнодушно и вхожу в кухню.

– В такое время? – Василий, слегка покачиваясь, расплывается в довольной улыбке. – Ночь на дворе.

– Другого у меня нет, – огрызаюсь инстинктивно. Ненавижу пьяных людей! И мужиков тоже ненавижу. А тут прямо комбо.

– Бутылка где? – хмыкает он пьяно и скользит по мне похотливым взглядом. Еще один урод! Слишком поздно понимаю, что халат насквозь промок и облепил тело, словно вторая кожа. А соски бесстыдно торчат. Вот и пялится. На ногах не стоит, а все туда же.

Недовольно фыркаю и надеваю на халат кофту. Запахиваюсь плотнее, чтобы чувствовать себя увереннее.

– Может, тебе уже хватит?

– Я сам решу. Где?

– Понятия не имею, – пожимаю плечами. Не брала его выпивку. Да и зачем она мне. Я не пью, за его здоровьем не слежу.

– Имеешь. Она здесь стояла. – Василий указывает на предполагаемое место. – Куда убрала?

– Да не брала я ничего.

– Давай сюда, не то пацанов твоих разбужу и искать заставлю, – рычит он зло и оскаливается. А во мне внезапно поднимается волна протеста.

– Какая же ты сволочь! – возмущенно цежу сквозь зубы. – Когда уже уедешь наконец? Сил никаких нет!

– Не дождешься, – гаденько ухмыляется. – Мне и здесь хорошо. Доля-то дома моя, так что имею право…

– Сидеть на моей шее и пить беспробудно? – вскипаю в секунду, но не позволяю себе опуститься до его уровня, лишь складываю руки на груди. – Удобно устроился.

– Мне тоже нравится. – Василий явно издевается. Сволочь! – Максимка-а, – тянет он негромко.

Едва сдерживаюсь, чтобы не запустить в него чем-то тяжелым. Сейчас и правда всех перебудит, потом уложить будет сложно. А завтра на рано вставать на работу.

Открываю один из ящиков и достаю бутылку водки, купленную когда-то на всякий случай. Даже странно, что он до нее еще не добрался.

– На твою бутылку, замолчи только, – ставлю на стол перед ним.

– То-то же, – смеется Василий. – А я, между прочим, работу нашел.

– Интересно где? – иронично закатываю глаза к потолку. Столько раз слышала уже все это, что не верю ни единому слову. Одни обещания, а толку ноль.

– Охранником на ферму.

– Кто ж тебя, алкаша, взял?

Он наливает себе рюмку и залпом ее выпивает, занюхивая рукавом. Какая же мерзость. Никогда, наверное, не пойму, как можно столько пить. Да еще и ежедневно.

– Надо уметь расположить к себе людей, – поучает Василий со знанием дела. – Не все же такие черствые сухари, как ты.

Вот даже не обидно. Я про себя и так все знаю и не питаю напрасных иллюзий. Всегда говорю в лицо, что думаю, поэтому люди неохотно идут на контакт. Да я и сама их недолюбливаю. С животными как-то проще…

– Завтра первый день. – Он наливает еще одну рюмку.

– Поэтому ты решил пол ночи пить? – хмыкаю я.

– Немножко выпью, чтобы отметить, и спать пойду. А ты могла бы и поддержать.

В его голосе явно слышен упрек. Ни стыда, ни совести у человека.

– А ты мог бы уехать из моего дома и не трепать мне нервы, – отвечаю тем же.

– Нет уж, – качает он головой. – Мы с тобой семья, и терпеть нам друг друга вечно.

Закатываю глаза и ухожу в свою комнату. Защелкиваю на щеколду и проверяю, чтобы точно закрылась. Один раз забыла, так еле отбилась от пьяных домогательств Василия. Проверяю мальчишек, накрываю Алешку. Переодеваюсь в сухое, распускаю и вытираю влажные волосы. Затем ложусь на свою кровать и закрываю глаза, но уснуть не получается. Перед глазами стоит этот нахал с озера. Вот надо оно мне? Но ничего поделать с собой не могу. Жалобно стону и накидываю одеяло на голову. Все, меня нет!

* * *

Противный писк будильника проникает в сознание, пытаясь меня разбудить. Пора собираться на работу. Но это не так просто. Глаза слиплись намертво и не желают открываться. Наощупь выключаю голосящего тирана и усилием воли заставляю себя сесть. Сколько я поспала? Час? Два? По ощущениям еще меньше. Еще и голова предательски начинает болеть. Отлично день начинается, ничего не скажешь.

С трудом распахиваю веки и медленно моргаю, отгоняя остатки сна. Что снилось, не запомнила, зато вот из-за кого полночи проворочалась с боку на бок, помню отлично. Чтоб ему икалось!

В комнате тихо, мальчишки крепко спят. Набегались вчера… Смотрю на этих сорванцов, так сейчас похожих на ангелочков, и губы невольно растягиваются в улыбке. Лешке шесть, а Максимке девять. Жаль, сегодня их не получится взять с собой. Пятница, на базе отдыха, где я работаю, будет много гостей, и смотреть за ними просто некому, да и хозяин не любит посторонних. Хорошо хоть Валентина Васильевна выручает, присматривает за ними и подкармливает, а то не знаю, что бы я делала.

Тяжело вздыхаю и поднимаюсь на ноги. Забираю свои вещи и бесшумно выхожу из комнаты. На кухне замечаю включенный свет и иду туда. На столе стоит пустая бутылка, а Василий спит, уронив голову на стол. Вот и сходил на работу…

Будить не решаюсь. Да и смысл? Он до сих пор в стельку пьяный. Как же мне все это надоело, сил больше нет. Хотя выбора тоже. Пойти с двумя детьми некуда, зарплаты едва хватает на еду и вещи первой необходимости. А другой работы здесь нет.

Быстро переодеваюсь и выхожу из дома. До базы отдыха идти сорок минут, приятного мало, но зато хоть проснусь…

– Доброе утро, Лидочка, – окликает меня Валентина Васильевна, когда выхожу из калитки.

– Доброе утро, – подхожу ближе и улыбаюсь.

Встает она рано, ложится поздно, когда высыпается, не понимаю. Мне бы такие суперспособности.

– На работу?

– Ага…

– Не жалеешь ты себя, – качает недовольно головой. – А Васька, небось,