Время Дмитрия Андреевича очень лимитировано, поэтому он сможет уделить Вам не более четырех минут. Просьба не опаздывать…»

— Вы к шефу! — констатировал молодой человек и, не дожидаясь ответа, пригласил академика в лифт.

Они вместе поднялись на девятый этаж и вышли. Пройдя несколько метров по коридору, Ми лонов любезно отворил перед Юрием Ростиславовичем двери приемной. Секретарша Шмидта уже была предупреждена охраной о его прибытии, но попросила подождать, пока не выйдет предыдущий посетитель. Вскоре за дверью послышался разгневанный голос Шмидта, и через минуту из его кабинета выскочил невысокий, суетливо вытиравший платком лысину потный типчик… Он угодливо поклонился присутствующим и потрусил к лифту. Секретарша очень вежливо пригласила:

— Юрий Ростиславович, пожалуйста, Дмитрий Андреевич вас ждет…

Трое мордоворотов, ворвавшихся в ООО «Дистрибуторъ», хотя и выглядели тупыми качками, действовали слаженно и на первый взгляд грамотно. Мгновенно сориентировавшись, двое шестерок скупыми, но точными ударами вырубили Федю и Витька, а третий, видимо, их бригадир, бросив биту на пол, схватил Степаныча за лацканы пиджака, приподнял и отбросил к стенке, как плюшевого мишку, хотя тот весил по крайней мере килограммов восемьдесят.

Очевидно в выборе Степаныча как объекта перевоспитания свою роль сыграли его отличный костюм и барственный вид. Бригадир несильно, для профилактики, ткнул его кулаком в зубы, чтобы тот почувствовал вкус крови. Двое его шестерок встали по бокам, со значением постукивая битами по открытым ладоням. От нападавших веяло уверенностью и сознанием собственной силы. На Сашу, скромно сидевшего за столом, они не обратили внимания. Как профессионал, он не мог не отметить этой ошибки.

Витек все еще лежал без сознания, а Федя начал подавать признаки жизни. Во всяком случае, попытался сесть на полу. Двое с битами переместились к ним, чтобы в случае необходимости повторить курс внушения.

— Ну что, коммерсы хреновы, вы еще не поняли, кто тут хозяин? — спросил бригадир гендиректора. Он выхватил из-за пояса здоровенный тесак и махнул им пару раз перед носом у Степаныча: тот испуганно закрыл глаза и втянул голову в плечи.

— Объясняю популярно для невежд: с сегодняшнего дня вы начинаете платить нам за охрану от рэкетиров, все ясно?

И тут в комнате раздался негромкий смех, прямо надо сказать, выбивший нападавших из колеи. Бригадиру впервые пришло в голову, что здесь что-то. не так. То есть, что ситуация развивается нештатно, и, возможно, он что-то упустил из виду.

Смеялся, естественно, Саша. Действия братков живо напомнили ему его собственный первый в жизни наезд на «Курс-ин-Вест» Артура Лапшина, с которого и началась история возвышения Бригады. Только теперь тесаком помахивал в воздухе не Фил, а этот орангутанг с низким лбом и фигурой борца-вольника. Столько лет прошло, а технология наката совсем не изменилась! Хорошо хоть, у них секретарши нет. Саша вспомнил, как тряслась от страха секретарша Лапшина Людочка.

— Бот что ребята, чай, кофе и коньяк я вам не предлагаю, — не повышая голоса, сказал Белов, — А если вы пришли поговорить, то не с этого надо было начинать. Все ясно? — очень похоже передразнил он бригадира?

Тот впервые внимательно посмотрел на этого симпатичного, обстоятельного парня в синем джинсовом костюме, и наконец до него дошло, что говорить надо было именно с ним.

— Так может, ты меня научишь, с чего надо начать? — ехидно спросил он.

Надо было как-то исправлять положение, пугануть хорошенько этого не в меру смелого пацана. Бригадир подошел к нему, взял нож обратным хватом, и коротким ударом вогнал его в столешницу рядом с лежавшей на ней толстой книгой. Руки однако, с рукояти не убрал, чтобы тот не попытался завладеть оружием. На лице парня не дрогнул ни один мускул.

— Деловой разговор должен быть коротким: йес, ноу, о'кей! — тоном учителя объяснил он бригадиру суть его ошибки. — И не надо лишних телодвижений. Так вот, мой ответ — ноу.

Белов неожиданно быстро схватил бригадира за правое запястье и с силой опустил его руку на стол. Пальцы рэкетира проехались сверху вниз по широкому стальному лезвию, раскроившему сначала их, а потом и ладонь, почти на сантиметр в глубину, до самой кости. Тесак остался торчать в столе, на котором тут же появилась красная лужица. Воспользовавшись всеобщим замешательством, Саша перехватил рукоятку и дернул нож на себя, а левой рукой, вернее, торцом зажатого в ней тома Достоевского коротко хлестнул бригадира по гортани.

У Белова на было времени отследить, как тот без сознания приземляется на полу, так как двое братков бросились на него с высоко поднятыми битами. Еще одна ошибка. Они оставили сзади трех человек без прикрытия, поскольку Витек очнулся и поспешил принять участие в разборке наравне с Федором и Степанычем. Первый удар битой Белову удалось парировать с помощью «Бесов», а в следующее мгновение он полоснул нападавшего тесаком по лицу, сделав братку улыбку от уха до уха. Тот со стоном выронил биту и схватился обеими руками за щеки, стараясь унять кровь. Она полилась меж пальцев, как вода из лейки.

Второго ударом по затылку сбил с ног Витек: он воспользовался битой бригадира рэкетиров. Через минуту трое суперменов лежали на полу, спленутые по рукам и ногам скотчем.

— Федя, перевяжи пацана, не хватало еще тут морг устроить, — сказал Белов, сохраняя полное самообладание. — Витя, Степаныч, пойдите посмотрите, кто там у них в машине остался?

Когда те вышли из офиса, Федя с уважением посмотрел на Белова и признался:

— Саш, насчет книг я был не прав, беру свои слова обратно. Особенно Достоевский может в жизни пригодиться, Федор Михалыч, — он перевел взгляд на заляпанный кровью том «Бесов», лежавший на полу рядом с разбойниками.

Вскоре вернулись Степаныч и Витек. В машине рэкетиров никого не было. То ли сбежали, то ли действительно их было только трое.

— Александр Николаевич, — виноватым тоном сказал Степаныч, умоляюще глядя на Белова, — ну не можем мы сейчас воевать. Я тебя прошу, давай мирными средствами договариваться. Я все улажу, заплачу сколько надо, а ты пока исчезни на недельку из Москвы. Вот и за бабой с сахаром нужно на юга сгонять. Давай ты поедешь вместо Витька?

Белов по очереди посмотрел каждому из партнеров в глаза и понял, что все они, как один, на стороне Степаныча. Даже Злобин!

— Ну черт с вами, будь по-вашему, — согласился он неохотно. — Витек, готовь машину, ночью выезжаю…

На разговор с Юрием Ростиславовичем Дмитрию хватило трех с половиной минут. Благо что подробно объяснять суть своей просьбы Холмогорову не пришлось. Во-первых, он уже подробно изложил свои обстоятельства в письме, посланном в Фонд на имя Александра Белова и внимательно прочитанном Шмидтом. А во-вторых, недостающие для восстановления полной картины детали Дмитрий выяснил сам. Возможностей для этого у него хватало.