class="poem">

любите любите любите

хвалите хвалите любовь

(Бальмонт).

Может ли быть что нибудь мертвее и однообразнее?

тише тише засыпаю

не буди меня –

говоря словами самого Бальмонта…

Даже у итальянцев:

фара фара фа.

рата рата та

Не было ни одного стиха подобного лихой рубке подобного будетлянскому:

дыр бул щыл

убещур

скум

вы со бу

р л зэ

(«Помада»).

Или еще чистый спондей:

зю| цю| э| спрум|

(«Возропщем»).

Потому мы и говорим что мы единственные в мире живые люди.

Но… разве мертвецки спящие слышат?…

Рассматривать ли наших поэтов со стороны их идей или с чисто словесной приходим к одному выводу!

Уже указано почему луна умерла, но была и чисто техническая причина: раньше был месяц – золотое сомбреро и луна серебряная раковина или чудная прелестная, гордое чело богини и т. д.

Потом стала медной, а ночь железной.

Но наконец стало дурным тоном говорить о ней в таком тоне и вот читаем: месяц корявый черный (т. е. деревянный), луна как мочевой пузырь (Лафорг) наконец больная и дохлая.

Если эпитеты первого рода уже умерли то второго сразу стремятся туда же!

Нехорошо говорят о луне, но тоже о солнце, о звездах наконец о всей природе, а в том числе и человеке – все эпитеты умерли.

Когда заметили что они не тверды в ногах пробовали их ставить на голову, чтоб не быть смешными сами делали смешное – но это явные признаки конца!

Хлебников пишет про улицу:

и из чугунного окурка

твой Чайковский и мазурка –

(«Изборник»).

Но что означают эти окурки: патроны пули шрапнель и как их представлять – трудно догадаться.

И у других:

заштопайте мне душу…

женщины вы смотрите устрицами из раковин вещей

спокойный душу на блюде несу.

(Маяковский).

Говорят что поэт Батюшков сойдя с ума произносил такие фразы.

Эпитеты трещат и кувыркаются везде.

Прежде в Серпуховской уезде пели:

глаза вы карые большие

очаровали вы меня.

а теперь

глаза вы как автомобили

очаровали вы меня!..

Литература лубок и сумасшедший дом подают друг другу руки!

Но подохли не одни эпитеты, а все слова и крайне чуткий к ним Хлебников уже вместо луна пишет леуна, вместо ночь – ночерь, вместо авиатор —рша, —льтец льтица и даже целые стихи:

о день и дзень и динь!

нуочь и ночь и ничь

всеобщого единства!

(«Изборник»).

Но конечно неологизм не всегда понятен и напр. Брюсов нашел что дебош Хлебникова не хорош ибо похож на французское слово, а оказывается что надо читать его дебош (от дебелый)

то же с рифмой: она теперь непонятна изломана и нелепа:

через

резче

или:

корова

театр

(оа – а).

Поэзия зашла в тупик – и это не выдумка злых будетлян!

Возьмем № журнала за 1915 г. изд. Суворина я там прочтем:

Хотят зарешить тебя, Русская земля, хотят выкопать глаза твои кроткие. Полая ты стоишь, запростали место изменою…

Недолукий, шохом, скрывающийся от опасности, с сердцем, как черствая коковка, ноброжье безчастное, русский невер… чернядь безпрокая, колотырники… и т. д.

(А. Ремизов).

На половину непонятные современному читателю слова!

Чем это хуже Хлебникова?

И если у Суворина так пишут, что же делать либералам?

Писать по «Задушевному Слову»?..

Неологизмов, непонятных, темных неправильных и спорных выражений и слов полно у современной литературы – их много у Ф. Сологуба и Бальмонта, у З. Гиппиус и С. Городецкого (отчасти это было указано выше) –

у Брюсова и Северянина их накопилась такая тьма что пришлось выписывать в объемистый том (А. Шемшурин «футуризм в стихах Брюсова»).

Мы имеем таким образом не личную злую выдумку, не случай и не сумасшествие, – нет это просто современный стиль.

Человек уже видит что бывшие до него слова умерли и пытается подновить вывернуть на изнанку, положить заплатку – чтобы выглядеть богато и нарядно…

Нет, будем откровенны и лучше останемся в одном нижнем чем бродить по Невскому в заплатанном Тришкином кафтане!..

Поэзия зашла в тупик и единственный для нее почетный выход

не употреблять выживших образов эпитетов и слов – перейти к заумному языку:

сарча кроча бу га

навихроль

опохромел…

(Садок Судей II).

Совершенно не похоже на умершую литературу!

Ничто тут не стесняет человека и никаких сделок с художественной совестью ненужно!

Не желая творить на допотопном языке тем паче не желаем быть «ни в тех ни в сих» и поем как можем только мы

смелые и задорные:

Плясовая:

еваб

 тарад

пин

 пур

квара

 куаба

вабакр

 трбрк

брктр

. . . .

Уйдем ли мечтать в пустыню узнав какова она и что там делают уединенные?!.

Но не пойдем и в другую Америку – болтовню о крайней современности как патентованном средстве от всех бед и недугов – эта тема не выше всякой иной!

будем верны слову как таковому и в начнем искусстве исходить из него, извнутри его задач – будем речетворцами

а не смехотворцами!..

А. Крученых.

Душегубство творки Е. Гуро

Мы убили душу! дыромоляйцы!

на самолете свинья в ермолке – а отроки и девы внизу двигают медленно шар земной…

Гоги иоги оглохли… все спят человеки…

Елена ясная одна стоит здесь а очи ее на тонкой шее за облаком

верблюжья шея и семь горбов

и не страшно

жует блаженными губами целый куст

кто упадет там хрипит и долго…

а морда без шерсти восковая обернется и полыхнет на нее пламя серы брома и хлора

дымом зачернило весь запад кровь звенит!.. Ржавь грызет провода…

Толстобрюхие блохобойцы с тяжкими молотами примахались…

и поднялась длинная мотелка чугунного журавля –