– Нет! – Она попыталась отобрать у него телефон, но ничего не вышло.

– Почему же, дорогая? Вы ведь все равно собирались туда звонить…

– Мы можем договориться, – выпалила Лейси, слишком поздно сообразив, что он только сделал вид, что звонит. – Зачем сообщать об этом деле властям? – добавила она, глядя на него пристально.

– Думаете, не надо? – спросил Уайлдер с усмешкой.

Лейси молчала; при этом стояла, подбоченившись и чуть отставив левую ногу.

Уайлдер же окинул ее суровым взглядом и, убрав телефон в карман, добавил:

– Кажется, в прошлой жизни вы были учительницей первоклашек. Сейчас вы выглядите в точности так же, как миссис Биддл. Это из-за нее я по сей день ненавижу дневной сон и молоко в маленьких картонных коробочках.

– Надо полагать, вы все время болтали. Я угадала? Или были озорником, который имел обыкновение прятаться на детской площадке после звонка на урок?

– Не заговаривайте мне зубы. Вы же сами только что хотели вызвать полицию. Почему передумали?

Лейси ощутила жар, заливающий лицо и шею.

– Вовсе я не передумала. У меня есть договор об аренде. У вас его нет. Так что ваш утешительный приз – чашка кофе. А потом вам придется отсюда убраться.

– Так вот, юная леди!.. – Он расстегнул куртку и достал из ее недр пластиковый пакет из продуктового магазина, в котором лежало что-то продолговатое. – Я нахожусь именно там, где должен находиться! А вы, между прочим, весьма привлекательная… Когда не злитесь, конечно. И обратите внимание: я изо всех сил пытаюсь быть терпеливым. У меня есть с собой стейк, и я намерен его приготовить. А потом сяду и буду наслаждаться своим новым жилищем. Я… и «Джим Бим»[5]. – Бросив пакет на стол, Уайлдер достал из другого кармана плоскую фляжку, сбросил мокрую шляпу и сделал большой глоток из фляги. – Уж простите, но вы не приглашены. Хотя можете попробовать уговорить меня – возможно, передумаю. – И он окинул ее своим знаменитым экранным взглядом первого любовника.

– Забудьте об этом, – буркнула Лейси.

– Вы серьезно?

– Абсолютно.

Их взгляды встретились, и на долю секунды Лейси показалось, что он прочел в ее глазах все тайные мысли, которые она так тщательно старалась скрыть. А затем он двинулся к ней – шагал медленно и осторожно. Лейси не сомневалась: физическая опасность ей не грозила. У него была походка человека не вполне трезвого, но вовсе не агрессивного. Более того, он приближался к ней с тем же выражением лица, с которым шел к несчастной больной лошади из единственного в своей актерской карьере вестерна.

Лейси вскинула подбородок. Не было никаких оснований ее жалеть! У нее все прекрасно! Голова на плечах имелась, и это позволило ей пройти через мясорубку самого безумного города на западном побережье и выйти из этого испытания… не совсем сломленной. А ведь этот город перемалывал даже очень крепких людей…

Но только голливудское безумие не сравнится с южным безумием. Поэтому она, Лейси, справится со всеми испытаниями, в том числе и с этим мужчиной.

Тут Уайлдер вдруг остановился и проговорил:

– Если вы надеетесь на появление Каллума… Боюсь вас огорчить, но он не приедет. Впрочем, вы можете составить компанию мне… на ближайшие часы. Бедняжка, наверное ваше сердце разбито. – Он легонько коснулся кончиком пальца ее подбородка. – Может, именно это – причина вашей раздражительности?

Лейси сделала шаг в сторону и дрожащими руками расправила салфетки на столе. Веселенький рисунок – танцующий синий краб и креветка. Генри они очень нравились.

– Мое сердце в целости и сохранности. – Она взглянула на Уайлдера в упор. – А вы, оказывается, бабник. Эта черта в мужчине представляется мне отталкивающей. Кстати, откуда вы знаете Каллума?

– Он с достойным лучшего применения упорством постоянно сталкивается со мной в спортзале. Говорит, что хочет, как и я, поднимать тяжести. Но он слишком занят целованием моей задницы и забывает о спорте. Буквально преследует моего агента, страстно желая попасть в ближний круг.

– Потому он и дал вам ключи от этого дома?

– Возможно. Но я отдал ему билеты на «Лейкерсов», поэтому не считаю, что чем-то ему обязан. И я не собираюсь рекомендовать его своему агенту. А что вы здесь делаете?

Лейси невольно вздохнула. Что ж, он ей все объяснил и теперь имеел право задавать вопросы.

– Он остался мне должен, – ответила она.

– Разве вы не отомстили ему тогда в ресторане?

– Да что вы об этом знаете?! – Лейси одарила собеседника самым испепеляющим взглядом из своего арсенала. – И вообще, мне не нужны здесь актеры. – Ей нужен был здоровый сон, соленый воздух, ветер… и Генри. И, конечно же, ей требовалась работа.

– Кто, кому и где нужен – вопрос спорный. В любом случае вы здесь не останетесь.

– Еще как останусь, – заявила Лейси с непоколебимой уверенностью, которой не чувствовала. – Пусть вы – кинозвезда, но я сюда приехала первая. По закону это имеет значение. Вам придется применить силу, чтобы выкинуть меня отсюда, или потратить много времени на выселение по решению суда. Представляю себе газетные заголовки…

Уголки его рта дернулись.

– Ваша проблема, Грета, в том, что вы переигрываете. Это свойственно всем южанам. Нам всем свойственно стремиться к сказке. И не важно, откуда ты появился – со стоянки трейлеров или из шикарного особняка. Это у нас в крови. Но есть один секрет: если хочешь добиться чего-то в Голливуде, надо поглубже упрятать свое сердце. Мне проще. У меня такого органа вообще нет.

– Не надо устраивать здесь театр одного актера. – Лейси поморщилась. – У вас есть сердце. Оно имеется у всех. Вы бы не смогли столь блистательно сыграть множество ролей, если бы его у вас не было.

– Хотите сказать, что я хорош в своем деле?

– Нет. – Лейси невесело хохотнула. Он что, дурачится? Она ни за что не скажет ничего подобного – тем более сейчас, когда он заявил, что вышвырнет ее из дома. – Я только хочу сказать, что, возможно, понимаю, почему вы заколачиваете огромные деньги.

Лейси снова поморщилась. Она не сказала абсолютно ничего смешного и потому ужасно разозлилась, когда Уайлдер вдруг рассмеялся.

Взяв сковороду, висевшую над мойкой, он подбросил ее, поймал над самой плитой и поставил на конфорку.

– Я не привык делиться, мисс Грета, – заявил он и снова рассмеялся.

«Большой ребенок», – подумала Лейси, но эта характеристика не соответствовала его умелым действиям в кухне, хотя… Возможно. У него случайно все так ловко выходило.

Уайлдер зажег газ – под сковородой появилось яркое синее пламя – и проговорил:

– Этот ваш маяк располагается в стороне от людных мест и… знаете ли, здесь есть место только для одного человека – для меня. Я всегда жарю стейк вечером, накануне начала работы над новым фильмом. И всегда даю дамам с разбитыми сердцами дополнительное время, по крайней мере до утра. Особенно в тех случаях, когда они склонны к сотрудничеству. Так что вы успеете собраться.