Вообще-то его звали Петр, и совсем не Виардо, а Великов или Величко, точно не помню, у меня плохая память на иностранные фамилии и имена. И он раньше танцевал почти во всех известных труппах мира. Вот такой гений от балета. Его знаменитые арабески, наверное, вошли в учебник по танцу.

И когда заиграла музыка мы все встали на исходную и по приказу Пьера начали. Наш премьерный балет назывался «Феникс». Сложная композиция под сложную музыку. Не каждый раз танцуешь современный балет под глэм-рок. Но тем ни менее, мы все бы увлечены и вовлечены. И быстро вошли во вкус. К сожалению, наша репетиция была прервана – одна из танцовщиц, Лейси, споткнулась о мою ногу и упала.

Я подала девушке руку, на что она только хмыкнула, поднимаясь самостоятельно:

– Вам на пенсию пора, мадам Эндервуд, а то свои ноги раскидываете!

– Ну зачем ты так?! – мне даже стало обидно.

Девушка неожиданно вспылила:

– Да из-за таких, как Вы, старых теток, у таких, как я, молодых танцовщиц, вообще нет шанса построить успешную карьеру. Вас же с насиженного места не сгонишь…

– Быстро закрыла рот! – Пьер прервал ее, – пока ты задницу отъедала, Мэг пахала в зале до кровавых мозолей. Ее место в труппе – это результат огромной работы, ну и незаурядного таланта. А насчет возраста, тебе в твои 20 далеко браться до ее мастерства. Плесецкую помнишь, она танцевала до самой смерти, да так, что молоденьким балеринам и не снилось.

– Ладно, хватит, – я похлопала балетмейстера по плечу, – Лейси упала, да еще волнуется перед премьерой, не стоит.

– Все по местам и всё с самого начала! Триш, музыку, раз, два, три – поехали!

И мы прогнали композицию от начала до конца еще три раза.

Ноги гудели, и я еле вползла в раздевалку. Взяв свои вещи, направилась в душ.

– Марго, – ко мне подошла Лейси, – Вы простите меня, я не со зла, просто он меня постоянно позорит и вычитывает. А Вас не трогает и хвалит, вот я и позавидовала!

– Да ладно, с кем не бывает, – я проговорила тихо, чтобы не привлекать ненужное внимание, – тебе нравится Пьер что ли?

Девушка зарделась, и я все поняла.

– А ты знаешь, что он… – но сама осеклась, не буду разрушать ее фантазии. Пьер уже как 10 лет жил со своим партнером Хавьером и был счастлив.

– Так, Лейси, тебе нужно отдохнуть, и не слушай Виардо, ты не толстая, не должна балерина быть, как мешок с костями, – я обезоруживающе улыбнулась коллеге.

Тут в раздевалку под аккомпанемент писков девушек вошел Пьер.

– Да не шумите вы, что я тут не видел, – скривился он, – просто хочу напомнить, что завтра нашу репетицию придут снимать журналисты из «Нью-Йорк Кроникал», так что будьте готовы.

Я быстро собрала сумку и вышла на воздух. Мой любимый город в августе был знойным и душным, но при этом очень уютным, со своим необычным шармом.

Бернард уже ждал, и мы направились прямиком домой, чтобы подготовиться к праздничному вечеру.

Я одела серебристое мини-платье на одной бретельке и заплела свои темные волосы в косу.

Муж оценил мои старания:

– Моя жена – само совершенство! – и поцеловал мое оголённое плечо.

Ресторан был шикарен, и я действительно наслаждалась вечером, пока муж, отпив из бокала, не потянулся ко мне через стол и не прошептал:

– Я хочу, чтобы ты ушла из труппы, пусть эта премьера будет триумфальной и заключительной.

Я даже дар речи потеряла:

– А как же? Я…

– Тебе пора подумать о семье, я очень настаиваю. Ты нужна мне дома, а не на постоянных гастролях и выступлениях.

– Но я с ума сойду без танцев!

– Не сойдешь, займёшься благотворительностью и, вон, будешь контролировать развитие твоей танцевальной школы. Но только контролировать! Я чувствую, что теряю тебя, Мэг, а я этого не хочу.

Я почти заплакала, но сдержалась. Мама всегда говорила, что нужно с честью принимать удары судьбы.

Эй Джей

– Лола, брысь! – я прогнал кошку с моей груди, – ты мне всю грудь истоптала.

Правда убежала она не очень далеко, а громким мяуканьем призывала меня себя покормить.

4 утра! Вот блин! Я растер шею: чего это я встал в такую рань?! Эта «ночная жрица» Лолита со своим перекусом решила поточить об меня коготки. Ну что за манера забираться на меня, когда я сплю и тупо пялиться. Можно и заикой стать, ночью увидев в темноте светящиеся глаза прямо перед носом.

Поплёлся на кухню и достал кошачий корм:

– Иди, мелкая заноза, раз разбудила будь – добра отзавтракать.

Кошка проскочила у меня между ногами, да так, что чуть не упал. Может надо ее меньше кормить?

– А пока Вы, Лола, изволите откушать, пошел я в душ, – поклонился своей питомице чуть не до земли.

Ну Алекс, ты уже совсем, разговариваешь с кошкой, еще и кланяться вздумал. Ой, плачет по тебе манеж шапито! В голове мгновенно заиграл цирковой марш. Во, воображение работает!

Через 15 минут вернулся в кухню, миска Лолы была уже пуста и изрядно вылизана.

– Ого, да у кого-то очень серьезный аппетит, дорогая!

Кошка залезла на стул рядом и внимательно следила за тем, как я доставал из холодильника всё для приготовления завтрака.

– Вот смотрю я на тебя, Лолита, такой умный взгляд, а ленивая, нет, чтобы за хозяином поухаживать и мне завтрак приготовить. Ты, как все женщины, требуешь к себе внимания. Бекона дать?

Лола облизнулась, пришлось всё-таки угостить ее.

– И сегодня приедет Альма за вещами, пока меня не будет, ты только веди себя сдержано, знаю не любишь ее, но кидаться не обязательно, прояви дипломатичность – просто скройся. Ты меня поняла, крошка?

Кошка повела ухом, как мне показалась, ее взгляд стал скептичным.

– Вот и не смотри на меня так осуждающе, с тобой невольно и девушку в дом пригласить, все норовишь укусить или поцарапать. Ты же знаешь, Лола, я весь твой! – я почесал ее за ушком, на что она выгнулась, подставляя голову для следующих ласк.

Завтрак проглотил за минуту и уселся в кресло с кофе, листая новостную ленту.

«Известный галерист продал карандашный набросок Сальвадора Дали за …»

Сколько??? Полтора миллиона долларов. Фух! Сделка века! Хотелось бы увидеть счастливого обладателя сего произведения искусства. Надо натравить на эту новость Энджи. Ее такая фигня точно заинтересует.

«Вышла новая книга Мэттю Лавлесса …»

Уже интересней. Хотя для меня это не новость. Я, так сказать, знал о данной книге еще когда она представляла собой две строчки на экране ноута.