С этими словами он вышел в коридор, раздавая приказы убрать тело со двора. Видя выбежавших на двор крепостных, Николаю с примчавшимся на помощь Антону с трудом удалось оттащить Алексея дальше, вырвав из его рук пистолет, которым он намеревался продолжить стрельбу.

Всё же вернувшись с ним в имение к Шуваловым, друзья были рады, когда перешагнули порог дома…

— Ты, — с яростью схватил Алексей Николая за шиворот. — Ты зря меня заставил уйти… Я бы убил их всех… прямо там…

— Вот именно потому и увёл, идиот! — выкрикнул Николай, схватив его за предплечья, видя, как тот теряет силы стоять на всё ещё слабых ногах.

— Пошёл вон, — толкнул Алексей его в сторону и скорее наклонился поднять павшую на пол трость. — Ненавижу… Всех вас ненавижу, — уходил он медленно наверх.

Он не обращал внимания ни на вышедшую на шум взволнованную Екатерину Петровну с не менее встревоженным Игорем Дмитриевичем, ни на друзей, ни на жалостливо провожающую его взглядом Ульяну. Скрывшись в своей комнате, Алексей тут же отошёл к комоду, откуда достал ещё один пистолет.

Он проверил, заряжен ли тот и, теряя силы в убивающих болью ногах, всё же перебрался сесть к столу. Вылив на голову воду из графина, стоящего там с парой пустых стаканов, Алексей выпустил слёзы наружу… Они тут же текли по щекам, смешиваясь с ручьями воды, которой хотел скрыть их навечно…

Уверенно приставив дуло пистолета к виску, Алексей смотрел вперёд себя и… уже бы совершил роковой выстрел, если бы догадывающиеся о его поступке друзья не вырвали оружие из рук…

Глава — 4

Тут же закрыв лицо рукою, Алексей не выдержал напора чувств и разрыдался. Он осознавал всё, что хотел сделать, не мог отпустить ту боль от всего, что слышал и видел в доме Мамоновых… Перед его глазами так и стояла та оргия, произошедшая с Софьей, что забыть, чувствовал, не сможет никогда…

— За что? — только и молвил он, но севшие рядом друзья молчали.

Дождавшись, когда Алексей начнёт успокаиваться, они помогли ему лечь в постель. В то же время в комнату вошёл встревоженный доктор. Он сразу дал Алексею выпить успокоительного, после чего тот довольно быстро погрузился в расслабляющий сон.

Зная, что Алексей будет под неустанным присмотром, Николай и Антон немедленно отправились во дворец. План действий у них был уже готов, хотя Алексея всё время в то и не посвящали…

— Ты уверен? — вопросил Антон, когда сидели наедине во дворцовой кухне за столом.

— Тише, — оглянулся Николай на дверь, опасаясь, что кто-то войдёт, и шептал. — Да, мне показалось, она подлила что-то в воду, выпила что-то, от чего поведение стало иным. Не была она похожа на себя. Софья не такая… Будто разум помутился. Уверен, употребляет она что-то, чтобы не понимать происходящего. Нам ли не знать о подобных эликсирах. Забыл? Именно из-за подобного мы и оказались в крепости в Норвегии.

— Может быть… Верно тогда, что не позволил их убить, — вздохнул тихо Антон и выдержал паузу, вспоминая случившееся в Норвегии. — Да ведь как быть уверенными, что она пьёт что-то?

— Нет, мы немного позднее оказались на балконе, увы, но она отставляла какой-то флакончик в сторону, любуясь водой. Думаю, налила в воду что-то до этого, — с сожалением смотрел Николай. — И всё же стоит Лёшке рассказать… Может расследовать?

— Ты же сам не уверен в этом. Какое расследование? Ты намерен опять попасть в их дом? Боюсь, нас прежде схватят, чем мы отыщем что-то… Иди лучше прощайся с Алёной. Нам пора… Надеюсь, отпустит.

— Отпустит, — верил Николай.

Он поспешил покинуть кухню, отправившись тут же в соседнюю комнату, где когда-то жила Алёна, где теперь должна была ждать его, и сразу заключил в объятия. Крепко обнимая его в ответ, Алёна будто чувствовала что-то:

— Ты же уволился со службы, а всё пропадаешь где-то.

— Прости, милая моя, малиновая ты моя, — целовал он её губы с прежней пылкостью, но видно было, что скрывает многое.

Алёна смотрела в глаза, опасаясь узнать правду, но желая, чтобы он был искренним. Однако Николай, видя её переживания, ответил:

— Я не могу всего сказать, прости. Не моя тайна, да и во благо всё, поверь. Скоро ты всё узнаешь, но сейчас я должен уехать с Антоном в Ревель.

— Ревель?! — удивилась Алёна. — Надолго? А наш малыш?

— Любимая, — вновь поцеловал её в губы Николай и крепко прижал к себе. — Позаботься о нашем сыне. Я обещаю, задержусь там не надолго. Я должен уладить некие дела, оставив их на Антона, а сам вернусь сразу же к тебе. Ты передала конверт Макару?

— Да, всё, как ты просил. Но что там? — смотрела с нарастающей тревогой Алёна и съёжилась, будто чувствовала холод. — Это ведь бывший слуга Алексея?

— Всё потом, родная, — поцеловал её Николай вновь. — Тебе снова холодно?… Не заболей, смотри у меня…

Он взял висевшую на стуле шерстяную шаль, накинул ей на плечи, и они соприкоснулись лбами:

— Возвращайся домой, будь с сыном, — прошептал Николай, и Алёна, понимая, что он всё равно пока ничего не расскажет, знала, что выхода иного нет, чем согласиться на всё, о чём просит.

Одарив её губы жарким и долгим поцелуем, Николай покинул комнату. Он хотел вернуться к Антону на кухню, но, заметив вошедших туда Александру и её учителя по скрипке, остался ждать за дверью.

Ожидающий его возвращения Антон с удивлением уставился на вошедших на кухню и, допив содержимое своей кружки, с недовольством отставил ту в сторону…

— Простите, что помешали, — улыбнулся учитель по скрипке, а Александра добавила:

— Мы ищем Алёну. Я узнала, что она приехала сюда на несколько дней, чтобы помочь.

— Я ничего не знаю, — перебил её речь Антон таким тоном, что Александра понимала его не угасшее к ней презрение.

Он с усмешкой взглянул на учителя, с жалостью глядевшего на Александру, и вопросил:

— Хотите предложить Алёне свои уроки? Не опоздали? Сударыня замужем, молодая мать, часто помогающая с детьми при дворе, и вряд ли имеется свободное время для подобного рода занятий… Да и Ваш возраст…

— Вы проницательны, — улыбнулся тот и протянул Александре руку. — Дорогая моя, давайте поищем в ином месте. Уверен, она у себя в прежней комнате.

Задержав взгляд на Антоне, Александра невольно прослезилась, но делать было нечего… Изменить всё было уже никак… Она послушно ушла с учителем из кухни, заметив ожидавшего у двери Николая, и направилась к двери спальни Алёны…

— Дорогая