мне за зельями или ингредиентами. Уж чем они там занимаются, я спрашивать их не стал. Они покупают в основном Джудускарры, Элеутерококкиносы и концентраты. Правда, после падения их оплота чернокнижники больше ничего у меня не приобретали, но Лукреция и Лукас так и продолжали навещать меня.

Для некромантов была уготована великая судьба. Точнее нет, не судьба. Ведь это нечто неотвратимое, как сценарий книги, как роль артиста. Предназначение — вот что им было уготовано. Великое предназначение. И они станут первыми, кто понесёт его на своих плечах. То, через что они все прошли, было лишь подготовительным этапом. Всеобщая неприязнь, ненависть беломагов, падение чёрной башни, бегство по углам. Да, с одной стороны, может показаться, что они разбиты, что некромантия — это чистой зло, что этой магии нет места в нашем мире. Но нет. Это было подобно тому, как переплавка металла отделяет его от примесей и таким образом очищает. Все эти события лишь отсеяли ненастоящих некромантов. Те, кто были верны своему тёмному ремеслу, таковыми и остались, ведь всё дело не в башне и даже не в мантии, а в самом человеке. Да, они теперь не могли собираться вместе. Но они всё также оставались некромантами. А настал миг, когда их преданность и верность принесли свои плоды. Предназначение начало действовать, и по воле великих они все сошлись в одном месте, чтобы запустить каскад событий, которые будут идти до конца.

21 число 8 месяца 345 корла. Стоял ненастный день. Дождь барабанил по крыше моего дома, и сонливость одолевала меня. Из головы бежала всякая мысль, и даже книг читать не хотелось. За это дело я пытался браться трижды. Но всякий раз чуть ли не проваливался в сон. Посетителей, как и ожидалось, не было. Боевые чародеи были совершенно недавно. Беломаги, наверное, боялись замарать свои блистательные мантии. Купцы вроде меня в такую пору не решались выйти из своих стоянок. Вот и прозябал я весь день, пытаясь не клюнуть носом за прилавком. Заняться бы сейчас алхимией, но в таком состоянии лучше ничего не предпринимать. А то ненароком попутаешь реагенты, и сваришь какой-нибудь яд. Поэтому приходилось просто дожидаться окончания этого дня, чтобы лечь спать и встретить новый, светлый день. Я обычно держу свой прилавок открытым до сгущения сумерек. Но в этот раз я жаждал свернуть своё дело пораньше. Однако я боролся с этим желанием, ведь кто мог знать, какой гость может пожаловать в такой миг? И моё терпение окупилось сполна. В прихожей послышался стук сапог. Я немного приободрился, чтобы встречать гостя, и стал дожидаться, когда же он предстанет передо мной. И тут к прилавку подходит некто в чёрном костюме, на поясе которого висела сумка алхимика и ножны, из которых торчала рукоятка обсидианового кинжала, а на его лице была маска в виде черепа с зелёными глазницами. Что ж, лучше любого покупателя для меня были адепты чёрной башни. И Константин как раз таки являлся одним из них.

Этот человек родился 26 числа 3 месяца 201 корла. Да-да, ещё до того, как пал форт Эн’сутелина. Более того, он стали свидетелем этого жуткого события. В те дни лангерады рождались гораздо чаще. И Константин оказался одним из них. Его отца звали Мэйдон, и он был беженцем из деревни Тали́та. Постепенно растущая тьма, исходящая из крепости Мората, настигла Игскую рощу, из-за чего вся живность начала превращаться в жутких тварей, и местные жители начали терпеть набеги этих существ. Многие погибли, но Мэйдону повезло убраться оттуда живым. Он бежал в Хат’ру́мбер, в более северное поселение, однако не нашёл там пристанища, потому что не скрывал, откуда он. А это было своего рода клеймом. Если тень Мората увязалась за тобой, значит, ты проклят. Но это было лишь обыкновенным суеверием. Поэтому он бежал на северо-запад, в Эт’сидиа́н, где он не торопился раскрывать своё происхождение. И там он начал новую жизнь. Встретил Калерию, с которой он образовал семью, отыскал достойное поприще на месте помощника строителя, а, в конце концов, так и вовсе оказался достойным быть архитектором. Так что дела пошли в горы. Калерия работала садоводом у одной богатой пожилой семьи. Ухаживая за их прекрасным садом, она получала и удовольствие, и достойную плату. Так, год за годом они нажили неплохое имущество. И было решено завести ребёнка. Все эти дни Мэйдон перестраивал дом таким образом, чтобы в нём было место наследнику или наследнице. Калерия до последнего работала у пожилых в саду, и только лишь, когда тяжесть положения дала о себе знать, она прекратила свою деятельность. Супруги были вне себе от радости и буквально отсчитывали каждый день до пришествия на свет своего сына. Однако их семейную радость прервал некромант, который стал ошиваться возле их дома. Друг другу они задавали один и тот же вопрос: «Что ему тут надо?», хотя оба знали, почему этот мрачноокий маг тут стоит. Мэйдон и Калерия знали о правиле Арха, что по закону все дети, рождённые за один день или спустя него после полнолунья, принадлежат чёрной башни. А потому, когда адепт озвучил, что ожидаемый сын явится в мир при свете полной луны, они оба пришли в трепет. Перед глазами Мэйдона даже спустя столько времени стояла жуткая картина Исгкой рощи. Он был уверен, что все эти кошмары — дело рук некромантов. Да и Калерия заразилась этим же кошмаром от своего мужа, а потому они оба не хотели, чтобы их чадо стало практиковать тёмное искусство поднятия мёртвых. Когда входная дверь за их спинами закрылась, девушка с замиранием сердца посмотрела на своего мужа и произнесла: «Что нам делать? Нельзя этого допустить» Пытаясь найти выход из этой ситуации, Мэйдон отвечал ей: «Не беспокойся, дорогая, мы что-нибудь придумаем. Наш мальчик не достанется этим мертвецам. Обещаю» И они стали размышлять, что можно предпринять в таком случае. Перебрали все варианты, какие только пришли в голову, вплоть до того, чтобы прервать жизнь ещё нерождённого сына. Однако Калерия отвечала: «Уж лучше пусть он будет господином смерти, чем её рабом» Он был согласен с ней. Конечно же, выход был найден. Посоветовавшись со знатными людьми Эт’сидиана, Мэйдон узнал о том, что алхимики могут сделать специальный отвар из корня приле́стника, который может отсрочить роды, так что мальчик родится не в назначенный день, а гораздо позднее. Что ж, в этом городе было не так много мастеров изготавливать зелья, а потому он прибыл в ближайшую лабораторию, которой заведовал