Моя мать приняла Тильду, поставив её на моё место, в то время как наш общий папа был к ней равнодушен. Мне даже не нужно было делать выбор в пользу любимого родителя.

— У меня нет друзей, — прошептала срывающимся голосом она, — никто не хочет играть со мной.

Я упала в широкое кожаное кресло и пожала плечами, уткнув нос в телефон.

— Видишь? — не отрываясь от очередной завлекательной игрушки, — если никто не хочет с тобой дружить, то почему должна я?

— Но ты обещала, — она, наконец, захлопнула короб из-под сигар и понесла его к каминной полке.

Слишком высокой для её роста — нужно было встать на носочки, чтобы подтолкнуть краем пальцев.

— Что ты делаешь?! — в проёме застыл готовый разразиться громом папа, — не трогай здесь ничего! Кто тебе разрешил?!

Я села с улыбкой, готовая внимать её оправданиям. Но в последний момент:

— Это я уронила их, папа, — отложила телефон на подлокотник, — прости. Мне захотелось рассмотреть эмблему, а Тильда помогла мне собрать.

Я смотрела в теплеющие отцовские глаза и виновато улыбалась. Он направился ко мне, сел на широкий холодный от кожаной обивки диван и забросил ногу на ногу.

— Ничего страшного, Фейри, — он называл меня так обычно, — я не злюсь на тебя, — не смотря на то, как младшая дочь пытается сунуть сигары на полку, — через неделю я отправляюсь во Францию.

Я нахмурилась. Он продолжил:

— У меня дела в Ницце, но в этот раз я планирую остановиться у своего друга, поэтому, как и обещал, возьму тебя с собой.

Я рывком вскочила на кресло ногами, сандалии скрипнули по обивке, а я сама упала на широкий подлокотник, обняв отца.

— А… а я? — всё ещё держала тонкими пальчиками короб Тиль, — могу я тоже поехать?

Обычно она старалась на него не смотреть, но только не сейчас: её взгляд буквально горел надеждой. И как же было привычно видеть то, как она угасает.

— Ты останешься с Клаудией, — только и сказал отец.

Ему будто было всё равно. А ещё он никогда не называл маму не по имени. Даже когда говорил о ней мне.

— Ницца, — болтнула ногами я, — ты часто там бывал?

Он взглянул на часы, поджал губы и ответил:

— Достаточно часто, — его ладонь скользнула по моей макушке, — мне пора уезжать, Фейри. Обсудим это за ужином.

Я пожала плечами.

— Как скажешь, — вернулась к телефону я.

Через минуту его автомобиль вынырнул из-под автоматических ворот и рванул мимо декоративного заборчика, у которого целый день крутился садовник.

— Ты не сказала, что я всё рассыпала, — всё так же понуро стояла сестра.

Я подняла на неё взгляд.

— Ты скажешь маме, что сама не хотела гулять сегодня, — поставила её в безвыходное положение.

Такими как она и мама было легко манипулировать. Я научилась этому у отца.

***

Город. Либэн. И я — одна из миллиарда точек его существ. Крохотная звезда его вселенной.

На мне юбка-миди, туфли на среднем каблуке и строгая блузка с округлым вырезом под горло. Зачем было это перечислять? Я стою у обвалившейся стеклом витрины какого-то магазина, прижимая пальцы к острому осколку, оставшемуся в пазах резиновой прокладки.

Шаг назад. Взрыв!

Сперва волосы и юбку рвануло ветром вперед, и только после до ушей донёсся грохот вперемешку со звоном.

Пыльная завеса осела на испещрённый трещинками асфальт только тогда, когда я пробралась к эпицентру удара — казалось, что туда упала как минимум бомба, как максимум ракета. Камни и крошево не мешали пробираться даже в такой обуви и одежде, тормозило меня лишь осознание собственной неподходящести.

Я подошла к котловану глубиной в метр, и меня заставил очнуться ударивший по ушам гул сирен. Такие обычно включало городское управление при опасности. Воздушная тревога? Или не совсем?

— М-мы не хотим проблем! — донеслось до меня сбоку.

Парень. Лет двадцати пяти, темноволосый и с ясным, пусть и бегающим, взглядом. А ещё со стареньким замотанным синей изолентой ружьём. Изолента. Да, самое стойкое решение всех проблем. Была бы я той, кто всё за себя решает, то обмоталась бы ею с ног до головы.

Бредятина.

— Я пойду с вами, — вышло слишком уверенно.

Будь на его месте кто постарше, меня бы уже застрелили.

— С нами? — изумился он, — п-перебежать хочешь?

Я кивнула, соображая о том, что везде будет лучше, чем там, где меня желают соединить с другими частями сознания.

— Да, — направилась к нему, — куда идти?

Он указал мне за спину, затем неуверенно опустил своё оружие и направился туда сам.

— Давай быстрее, — сперва ускорил шаг, а затем побежал он, — нам нужно успеть за основной группой. Так что… — он замялся, — разуйся что ли…

Я хмыкнула.

— Ты, видимо, очень плохо знаешь женщин, раз сомневаешься в моей способности бежать на каблуках, — рассмеялась, а после рванула за ним.

Через несколько минут он успел запыхаться, а я мельком оглядеть город. Ничего особенного: монументальная современность, модерн по большей части, а ещё стойкое ощущение холодной прямолинейности.

— Я… я нигде не мог тебя видеть до этого? — забежал в переулок он, — лицо знакомое.

Я последовала за ним.

— Понятия не имею, — оперлась о стену, — мы же должны бежать быстрее?

Он кивнул.

— Это место встречи, — пояснил он, — скоро… — примерился к часам, — через минуту будут, — кивнул, — если их, конечно, не поймали.

Я кивнула, подобралась ближе и села на корточки, надоев самой себе стоять.

— Куда мы отправимся позже? — поинтересовалась у него.

Он упал прямо на землю. Где-то я уже видела это.

— В нашу деревню, там безопасно, — парень начал внимательно меня осматривать, — почему ты решила перейти к нам? Таких как ты немного.

Я пожала плечами.

— Мне здесь не место, — ответила, — я, если честно, мало что помню и совсем не знаю, что здесь происходит.

Он удивился:

— Ты сбежала из местной больницы?! — вскочил на ноги, — то… то есть, смотри! Блин, как же это проще? Ты помнишь же, что Либэн — это город, в котором живут ньянговцы?

Пришлось мотнуть головой, хотя он на меня внимания почти не обращал.

— Хотя, это мы их так называем, — продолжил, — мы — это те, кто отказался от их бессмертия в колбе, — он усмехнулся, — и этого не помнишь? Ладно, — сдался, — я не знаю, когда это произошло, но очень-очень давно ученые создали вакцину бессмертия. И её мог вколоть каждый — их раздавали бесплатно. После пошли все эти протесты, потому что эта гадость принесла с собой кучу проблем, и образовалась наша деревня. Хотя… думаю, что таких деревень, как и городов много — они