Левашова не удержалась и стрельнула взглядом в сторону Наджиб.

— Согласятся, — коротко кивнула та. — На то они и друзья.

— Не знаю, как и благодарить, — взгляд аристократки заметался по кабинету. — Может, золотом⁈ Если не хотите или не можете по каким-то причинам взять ассигнациями и через магобанк⁈

— Гусары денег не берут, Виктория Сергеевна.

— Мне очень неловко свешивать это всё на вас, — на самом деле в душе бабища донельзя радовалась.

Справедливости ради, в том числе за дочь.

— Земной вам поклон, — в реале же Левашова милостиво протянула ручку для поцелуя.

Ржевский подхватил женскую ладонь и без затей пожал её, словно мужскую:

— На моём месте так поступил бы каждый. — Он радостно выпучил глаза и, такое впечатление, сильнее обычного растопырил уши.

Что в принципе невозможно. Или у него какие-то свои мышцы особые, поиронизировала про себя Мадина.

Внезапно тональность мыслительных процессов у княгини сменилась на противоположную.

Лицо женщины резко осунулось, щёки запали, в глазах сверкнула горечь:

— Спасибо. — Она на мгновение прижала Дмитрия к себе.

По-матерински, отчаянно и с какой-то невыразимой тоской.

— Даже на человека стала похожа, — проворчал блондин в чужих объятиях на языке Залива.

— Дима, очень быстро валим. Это не эндогенный процесс, индуктивный, — без паузы сориентировала она. — Как у Альхарир примерно, только работа тоньше — уровень исполнителя выше был.

— Так может, и её…? К нам? — Ржевский, как обычно, стремительно ориентировался только в одну сторону.

Даром что баба ему в матери годится. Или даже, если с напряжением, в молодые, ранние (потому что легкомысленные и безответственные) бабушки.

И внешне, мягко говоря, далеко не красавица. Даже в молодости.

— Нет. У неё внутренний конфликт, долго объяснять. Валим. Она сама у нас объявится в течение недели. ПОГНАЛИ!

— Наджиб, можешь мне очень быстро сказать, какая сейчас у неё мысль доминирует⁈ — опекун за долю секунды из валенка превратился в себя-опасного.

Кстати, чужой язык теперь княгиню абсолютно не смущал. Она держала Ржевского за плечи, закусив губу, и просто смотрела ему в глаза.

Левашова не понимала ни слова, однако никак не собиралась этого комментировать, равно как и спрашивать.

— Переживает и радуется одновременно:

— Чему радуется?

— Прямо в этот момент планирует кое-кому жёстко отомстить, в ближайшее время может стать жарко. А в Соте — только через месяц, с её точки зрения Елена у нас в безопасности.

— А переживает почему?

— Княжну по факту забираешь на реабилитацию и отсидеться ты: твоя фамилия покоя не даёт.

Ржевский прекратил валять дурака и спокойно, словно ничего страшного не делал, положил ладонь женщине на затылок:

— Не переживайте. — Он потянул её на себя, соприкасаясь лбами.

Хренасе. Что сказать, когда нечего говорить.

— С вашей дочерью всё будет в порядке. Слово Ржевского.

Книгяня с благодарностью кивнула, отстранилась и махнула рукой в направлении двери, отворачиваясь. Чтобы через мгновение разрыдаться навзрыд, с подвывом, в отдельные моменты уподобляясь дикому зверю.

* * *

Пришлось изрядно попотеть, чтобы организовать второй транзит сразу в центр города: вылезать с подобным грузом в офисе Норимацу было бы перебором.

— Слушай, а у княгини с головой точно всё в порядке? — задумчиво спросил Дмитрий уже на их стороне портала, в имении.

— У неё в голове и мастер работал тоньше, и сама она была, как бы поделикатнее. С очень гибкой совестью. Дочь, конечно, любила и любит, но себя и положение — больше. Дим, не парься!

— Легко сказать.

— Ты просто не менталист. Можешь считать, что ты с неё только что морок снял: у неё сейчас башка в нормальную сторону движется.

Далия встретила их в старинном кресле на балконе, который здесь называется верандой:

— Кто? — она с любопытством указала взглядом на блондинку на руках у Наджиб.

— Ты же сама только что подтверждение давала! — честно изумился Ржевский.

Не будучи знакомым с ключевыми принципами делопроизводства между Величеством и её двойником-близнецом.

— Подтверждала, но не читала же! — не менее честно пояснила аль-Футаим. — Дим, если я всё начну читать, что мне от твоей подопечной приходит, мне жить некогда станет: вместо неё работать буду. Так кто это?

— Ещё одна аппетитная жопа с сиськами, — тоже честно ответила менталистка за хозяина имения, загружая живой груз на соседний стул. — К которым наш гостеприимный Дмитрий тоже прикоснуться не сможет. Даже пальцем, не то что своей мечтой.

— Да ну? — во взгляде откровенно скучавшей в одиночестве принцессы сверкнуло любопытство.

— Увы, — хмуро подтвердил Ржевский, торопливо извлекая из кармана вибрирующий связной амулет и принимая чей-то вызов. — Именно. По усам текло, в рот не попало. Видит око, зуб неймёт. Не солоно хлебавши. Как фанера над мегаполисом. — Затем перешёл на русский. — Да, Анатолий Михайлович… да, с вами могу…

— Самбур, — пояснила Наджиб двойняшке. — Занятно. Кажется, наш с тобой герой сейчас и правда денег на вечерний поход в кабак накашляет.

— В какой⁈ Возьмёте меня с собой⁈ Кто идёт⁈ — Далия, разумеется, была не в курсе грандиозных планов попечителя на вечер (и в адрес сестёр Шу).

Причём всё это единовременно.

— Дмитрий, возьмём вечером моего близнеца в СТОЛИЦУ? — Мадина работала с Левашовой младшей в режиме сканера, пока та спит, и ей было скучно. — Мы тебе там мешать не будем, только блинов с икрой пожрём. В хорошем заведении за твой счёт.

— Возьмём. — Спокойно кивнул Ржевский, затем выхватил из кармана остатки обгоревшего блокнота и принялся корябать чудом уцелевшим карандашом. — Только ключи мне от портала дай на час? Ты же сейчас будешь больной заниматься? Там грузить много, оттуда товар идёт.

— Лови, — Мадина, не отвлекаясь от основной работы, бросила ему амулет-дубль.

Следующие полтора часа они с Далиёй и с проснувшийся Левашовой пили на веранде чай, наблюдая, как раздетый до зелёных трусов-парусов блондин тягает из дома к воротам небольшие, но очень тяжёлые деревянные ящики.

На княжну, кстати, знакомство с аль-Футаим парадоксально подействовало в качестве терапии даже лучше, чем снятие Мадиной кое-каких ментальных закладок.

Воздух здесь целебный, что ли?

* * *

Не был бы атеистом, поверил бы в бога.

Только распутываемся с княжной Левашовой, как звонит Самбур. На ловца и зверь.

А я всё ломал голову, где взять денег на вечер.

Шу, Асато, Юки, Далия, Мадина — поход намечается нешуточный. Кабак, кстати, императорский — местный монарх в городе ходит только в него.

Цены там подстать. Оставшегося в моём мешочке золота хватит хорошо если на стакан воды с сиропом.

Товар, который идёт через ювелира из Залива, одновременно и секретный, и по нынешним временам драгоценный: маскирующий артефакт от матери моей подопечной как нельзя кстати.

Однако в итоге получается не совсем красиво.

Сгрузив ящики перед выездом, по команде Самбура через связной артефакт снимаю защиту и иллюзию с крошечного сегмента периметра — в надежде увидеть получателя. Место выверено до фута во избежание утечки.

А вместо одной машины вижу сразу две. Причём из первой вылез Евгений Николаевич Барсуков, глава рода невесты деда:

— Дима, а я тебе ни докричаться, не дозвониться ни могу! Защиту обновил⁈

Понятно, не можешь. Конечно, из текущих настроек я сделал всё, чтобы выжать максимум.

Чёрт, а ведь он сейчас лишний. Не могу я при нём… даже додумывать такую идиотскую мысль не буду.

И трусы ещё. Чёрт побери. Остальное снял.

— Мадина! Иди сюда! Дело есть по твоему профилю, ровно на секунду! — ну а чё делать.

Прости, господи, как говорил предшественник. Всё равно я в тебя не верю.

Грех на душу брать не хочется, но без Наджиб с Барсуковым, клиентом и запрещённым грузом в одной точке (да в одно и то же время) понятия не имею, что и предпринять.

Тем более Евгений Николаевич от пиетета ко мне далёк и приехал воевать, фигурально выражаясь: видно по роже.

А может и не совсем фигурально, блеск в его глазах о многом говорит и мне не нравится.

Ящики, кстати, он тоже срисовал. Нехороший человек.

Глава 3

Чего у Мадины не отнять, так это высочайшей женской дисциплины по первому слову близкого мужчины. В принципиальный момент.

Интересно, это личное качество? Или в их народе так принято?

Касается, правда, не пупками потереться, а серьёзных вещей, но всё равно огромное спасибо.

— Дим? — она приближается очень быстрым шагом, пока я переставляю ящики в один штабель.

Её достаточно немаленькие полушария чуть вздрагивают под плотно обтянувшей тканью платья при ходьбе: аль-Футаим была одета по-нашему, когда мы прибыли, Наджиб тоже сменила наряд на здешний. Как она сама объяснила, чтоб Левашовой было