игры и проституция в поселке не то, чтобы процветали — они цвели буйным цветом. Причем абсолютно легально. Таверны и дома терпимости здесь росли как грибы. Впрочем, и горели они не редко. Конкуренция видать большая. Солдаты гарнизона пользовались здесь всеобщим уважением и любовью. В прямом и переносном смысле. Однако в остальном здесь был порядок и торжество закона. Охраной и поддержанием порядка занимался исключительно эльфийский гарнизон, ибо спуску они никому не давали. Впрочем, суд их был справедлив. От того и боялись их и уважали примерно одинаково.

Шли молча. Арон старался не привлекать к себе особого внимания. Но интереса к нему и так никто не проявлял. Сейчас было утро, а основное веселье начиналось после обеда. Жрицы корыстной любви сейчас использовали свои постели по прямому назначению — они спали. Хозяева и работники таверн и постоялых дворов приводили свои заведенья в порядок после вчерашней ночи. То тут-то там стучали молотки плотников, по улицам сновали проворные мужички со строительными материалами на плечах.

— Вот он воздух свободы! — воскликнул Калеб. — Вдыхай юнец!

Арон осторожно вдохнул, но ничего кроме запаха забродившей мочи, конского навоза и перегара не почувствовал.

— А, ничего ты не понимаешь! Нам сюда, — Калеб нырнул в один из темных переулков. Арон нырнул следом.

Вскоре приятный запах пищи начал перебивать общий фон. Арон уже порядком проголодался, а от того прикрыл глаза, предвкушая трапезу.

— Куда прешь придурок!

Сильный толчок в грудь вернул его на землю. Рон инстинктивно увернулся и перехватил ударившую его руку раньше, чем понял кому она принадлежит. Звук клинков, покидающих ножны заставил Калеба, убежавшего далеко вперед, вернуться.

— Дамы, дамы! — поспешил он вмешаться. — Держите себя в руках. Этот юнец только прибыл!

В грудь Арона упирались два острых изящных лезвия. Принадлежали они двум хмурым, одетым в броню женщинам. Третью он, так сказать, сжимал в объятиях.

— Отпусти, парень! — потребовал старый солдат.

Спорить он не стал. Вернув женщине точку опоры, он медленно разжал свои руки. Так же медленно она отступила в сторону и тоже взялась за рукоять клинка.

— Твой что ли? — спросила высокая статная эльфийка выходя на свет. Она была выше своих спутниц и не носила шлем.

— Мой, госпожа Нима! Что стряслось?

Арон опустил руки ладонями вверх, давая понять, что дурных намерений не имеет. Женщина с лицом небесной красоты бросила на него оценивающий взгляд и, подумав мгновение, убрала клинок в ножны.

— Да, собственно, ничего. Мы столкнулись на перепутье.

— Всего то? — выдохнул старый вояка. — А клинки зачем?

— На всякий случай. Уж больно резвый у тебя дружок…

— Ох простите, капитан, я же вас не представил… — спохватился Калеб.

— Мое имя Нима Лимнис Кенлил, — представилась статная эльфийка. — Я второй капитан гарнизона, с эльфийской стороны. Моих воинов зовут Лина и Омнис.

Эльфийки что поменьше ростом сняли свои шлемы и тоже вышли на свет. На губах одной из них играла странная улыбка. Вторая, мельком переглянувшись с Калебом чуть кивнула. Это ее Арон скрутил минуту назад.

— Арон Смит, — учтиво поклонившись представился новобранец. Но глаз с капитана он не спускал.

Капитан повторила про себя его имя и спросила назидательным тоном:

— А что Арон Смит, в ваших краях принято сходу налетать на прохожих?

— Простите, моя оплошность… — повинился он. — Вы слишком тихо ходите, для воинов, облаченных в броню.

— Кузнец? — Предположила капитан Нима.

— К вашим услугам, — вновь поклонился Арон, и вновь не спустил с нее глаз.

— Любезный… — она обратилась к Калебу. — А от чего твой новобранец так странно пялится на меня? Я ведь могу счесть это оскорблением.

— Простите госпожа, он впервые видит эльфов, — поспешил сообщить тот.

— А… — протянула она понимающе. — Значит ты к нам издалека, юноша. И как впервые впечатления?

Госпожа Нима легким взмахом руки откинула за спину собранные в косу волосы и предстала в выгодном свете.

— Я такой красоты отродясь не видал… — честно ответил Арон.

— Даже так? — слегка смутилась капитан Нима. — Каков льстец, даже голос не дрогнул… Что, так хороша?

— Я знаю только одну женщину которая столь же прекрасна, — краснея ответил Арон. — Это моя матушка.

А мы?! — в один голос возмутились эльфийки.

— Вы… тоже прекрасны милые дамы. Каждая по-своему…

— И снова глазом не моргнул… — констатировала госпожа Нима.

— Молод еще… — посетовал старый вояка. — Ему бы язык в жо… гм… смолчать бы ему, в общем. Сама простота.

— Хм… — она задумалась. — Что ж, юноша, впечатление ты определенно произвел. А вот хорошее или плохое… я пока не решила. Впредь будь осмотрительнее и не смей трогать моих солдат. По крайней мере при исполнении…

— Мы можем идти, госпожа? — осторожно спросил Калеб.

— Идите. Будем считать нашу стычку досадным недоразумением.

Отвесив низкий поклон, Калеб схватил Арона за предплечье и поволок за собой. Арон, спорить не стал, но глазел на эльфиек до тех пор, пока они не скрылись за ближайшим углом. Солдат прильнул спиной к стенке и выдохнул. Смахнув пот с лица, он глянул на парня.

— Слушай, яйца у меня, конечно, железные, но рисковать ими по твоей милости я не намерен! — тихо, но жестко высказал он. — Тебя же предупреждали!

— Прости, Калеб. Я сам не свой… — признался Арон. — Но я же сказал как есть.

— Святая простота… — вздохнул солдат. — И где таких только рожают?

— В скалистой долине… — тихо ответил Рон.

— Ладно, не хмурься. А как ты ее, а! Аж румянец на щеках проступил.

— Так получилось…

— Ладно, забудь, таверна за углом. Выше голову и шагай за мной!

Арон унял охватившую его дрожь, портер лицо руками, провел по выбритой голове ладонью и пошел следом за своим провожатым.

Глава 4. Хмель в голове

Как вернулись в палатку — Арон помнил смутно. Горн на рассвете протрубил побудку и гарнизон потянулся на завтрак. Отведав солдатской каши с мясом, молодой кузнец отправился принимать хозяйство. Спустившись в долину, он без труда нашел то место, про которое говорил Калеб. Семеро гномов в промасленных фартуках курили у входа в подземелье. Вернее, это был плоский навес меж двух холмов, присыпанный сверху землей и камнями.

— Кто такой? — гном, чья борода была больше остальных уперся в него хмурым взглядом.

— Рон Смит, доброволец, — представился он.

— Хансон прислал?

— Так точно.

— Я Номад, старший среди гномов. Есть еще Угур, — он старший среди орков. Ты не пройдешь мимо, он тебя сам унюхает. Ну или ты его… — усмехнулся гном в усы.

— Ясно. Значит машины хранятся тут?

— Да ты покури малец, не спеши. День будет длинным. Значит ты у нас кузнец?

— Есть немного. Я